Прежде чем нас разлучат (ЛП) - Рейнольдс Аврора Роуз

— Мне нужно работать.

— Не нужно. Всех твоих клиентов можно обзвонить и перенести на другое время, и если Полли увидит тебя в слезах, пока ты будешь мыть кому-то голову, она все равно отправит тебя домой.

— Ты права, — уступает она через мгновение, и я вздыхаю с облегчением.

Думала, убедить ее уйти на день будет сложнее.

— Элая нет дома, так что я заеду к нам. — Ее подбородок дрожит, а глаза наполняются новой волной слез. — И соберу вещи на пару ночевок.

— Я могу отвезти тебя, — предлагаю я, когда мы встаем, и она делает вдох, медленно выдыхая.

— Нет, все нормально. Я зайду выпить кофе по соседству, прежде чем сесть за руль.

— Уверена?

— Уверена. — Она делает шаг ко мне, и я обнимаю ее, прижимая к себе так крепко, как только могу. — Увидимся вечером, когда вернешься домой.

Отпустив меня, Эмма делает шаг назад, и я вижу, как она собирается с силами, прежде чем повернуться к двери.

Я выхожу из кабинета вслед за ней и провожаю до стойки администратора, после чего прошу Сэмми перенести всех клиентов Эммы на другой день. Чувствуя растерянность от неизвестности, как помочь лучшей подруге, потому что мне кажется, что она всегда мне помогает. Я принимаюсь за следующую клиентку, обдумывая по ходу дела, какой срок могу получить за убийство.

Потому что Элай точно только что попал в мой черный список.

Глава 28

Такер

Я выхожу из комнаты для допросов, и Майлз следует за мной по пятам, мой взгляд останавливается на офицере, прислонившемся к стене снаружи.

— Можешь увести его в камеру, — тихо говорю я.

Он кивает, прежде чем пройти мимо нас в комнату для допросов, где мы только что оставили плачущего Пола Лейна. Слезы не по Амаре — его давней подруге — или по двум мальчикам, которым теперь придется расти без родителей. Они по свободе, которую он только что потерял.

Две недели назад Амара набралась смелости сбежать от него после многих лет жестокого обращения, а прошлой ночью, прямо перед тем, как мне позвонили, когда я лежал на диване с Мирандой, Пол все же выследил свою бывшую в доме ее бабушки. В отличие от всех предыдущих случаев, когда он заявлялся к ней с подарками и извинениями, на этот раз он пришел с пистолетом и выстрелил в нее, как только она открыла дверь, в то время как ее мальчики — четырех и шести лет — спали в доме.

Нам потребовалось три часа и около дюжины офицеров, чтобы выследить негодяя в доме его новой подружки на другом конце города, и четыре часа мы с Майлзом выбивали из него признание. Мы уже знали, что это он убил Амару. Ее бабушка стала свидетелем того, как он уехал на своей машине после того, как услышала выстрел и нашла внучку мертвой на своем пороге. Но нам требовалось признание и местонахождение пистолета, чтобы избежать осложнений в будущем, когда он предстанет перед присяжными.

Подойдя к своему столу, я сажусь в кресло и провожу ладонями по лицу. Я чертовски устал.

— Я позвоню бабушке Амары, — тихо говорит Майлз из-за стола напротив, и я убираю руки, чтобы посмотреть на него. — Она захочет знать, что он признался.

— Ага, — соглашаюсь я, но, в конце концов, признание не поможет ей лучше спать по ночам. — Не забудь дать ей контакты Холли и сказать, что если ей что-то понадобится, она сможет обратиться к ней.

Холли работает в некоммерческой организации Клэя, которая помогает женщинам, сбежавшим от своих обидчиков или сутенеров, а также жертвам торговли людьми. Они обеспечивают пострадавших жильем и помогают найти работу или предлагают помощь в таких случаях, как наш, когда семью приходится собирать по кусочкам.

— Не указывай мне, как делать мою работу, — огрызается он.

Я не обижаюсь. Майлз тоже устал, и не только от бессонной ночи, но и от морального истощения из-за убийства очередной женщины от рук мужчины, который утверждал, что любит ее.

Вы часто слышите, что между любовью и ненавистью есть тонкая грань, и она становится более очевидной, когда вы воочию наблюдаете истинную жестокость отношений между обидчиком и его жертвой.

Еще час уходит на то, чтобы заполнить необходимые документы для передачи дела окружному прокурору, и перед тем, как выключить компьютер, я открываю свой почтовый ящик. При виде электронное письма с горячей линии по делу Кристен я нажимаю на него и просматриваю сообщение.

Анонимный источник отправил текст, который включает номер горячей линии, а также дату и время отправки сообщения.

Вам нужно поговорить с пастором Джонатаном Грином из Всемирной церкви. Он что-то знает о смерти Кристен.

Когда я смотрю на Майлза, он поворачивает голову в мою сторону.

— На горячую линию пришла анонимная наводка по делу Кристен. В ней сказано, что нам нужно поговорить с пастором Грином из Всемирной церкви.

— Из той мегацеркви за городом? — Он поднимает бровь. — Это туда ходила Кристен, когда дружила с Изабель и Ливи?

— Не уверен. Уточню у Барбары.

Я смотрю на часы на стене напротив. Уже больше пяти, но я все равно звоню Барбаре, и она подтверждает, что Кристен посещала именно эту церковь. Итак, я нахожу номер церкви и, набрав его, подношу телефон к уху. Раздаются гудки, и Майлз не отрывает от меня глаз.

— Всемирная церковь, Ребекка слушает. Чем могу вам помочь? — отвечает пожилая женщина.

— Здравствуйте, Ребекка. Это детектив Беккет из полиции Нэшвилла. Мне нужно поговорить с пастором Грином.

— О, — выдыхает она. — Сегодня его нет, но я могу оставить ему сообщение, чтобы он вам перезвонил.

— Я бы очень хотел поговорить с ним лично. Он будет завтра?

— Ну… — на мгновение она замолкает, затем тихо говорит: — Я могу соединить вас с его секретарем, и она сможет внести вашу встречу в его расписание.

— Буду вам признателен, — отвечаю я, и линия на несколько минут замолкает.

— Лорен у телефона, — отвечает моложавая женщина.

— Здравствуйте, Лорен. Это детектив Беккет из полиции Нэшвилла. Мне нужно назначить встречу с пастором Грином.

— По поводу? — спрашивает она, и у меня сжимаются челюсти.

— По поводу убийства девушки, которая была членом вашей общины, — говорю я, и телефон надолго замолкает.

— Эмм… — слышу щелчки клавиатуры, когда она печатает. — На завтра у пастора Грина назначен массаж, но он должен вернуться в офис к часу.

— Час подходит.

— Хорошо, я вас записала. Когда приедете, пожалуйста, припаркуйтесь позади здания и войдите через служебный вход.

— Так и сделаю. Спасибо, Лорен.

— Пожалуйста. Хорошего дня. — Она вешает трубку, и я делаю вдох.

— Встреча с пастором завтра в час, после того, как пастор Грин вернется с массажа.

— С массажа? — Майлз качает головой. — Так и знал, что нужно было выбирать другую гребаную профессию.

— Согласен. — Я откатываю кресло, и Майлз делает то же самое. — Ты домой?

— Да, нужно дать Карен передышку.

Я киваю. Карен — няня Винтер, женщина лет пятидесяти, которая приходит на ночь, когда Майлза вызывают, например, как вчера. Она также забирает Винтер из школы, пока Клэя и Уиллоу нет в городе.

— А ты едешь домой?

— Только чтобы принять душ и переодеться. Я ужинаю с Мирандой и Кингстоном.

Взяв мобильный, в который не заглядывал весь день, вижу на экране пару непрочитанных сообщений от Миранды. В первом она спрашивает, каков срок за умышленное убийство. В следующем сообщает, что Эмма присоединится к нам за ужином, и она позже объяснит, почему.

Дерьмо. Вот вам и расслабляющий вечер с Мирандой и Кингстоном.

***

Сидя в кабинете пастора Джонатана Грина, я оглядываюсь по сторонам и пытаюсь сдержать отвращение.

Мы росли с Патриками, и нам приходилось ходить с ними в церковь каждое воскресенье, и именно в это время моя вера в организованную религию исказилась. Я не мог понять, как пастор мог стоять перед прихожанами и просить их дать больше, в то время как большинство семей, сидящих на скамьях, едва дотягивали до конца месяца с парой долларов на счету. Тем временем пастор каждый год менял себе машину на новую, жил в лучшем районе и отдавал своих детей в частную школу.