Падшее царство (ЛП) - Дженнингс Сайрита

Габриэлла, второй Всадник, — Война. А я — Смерть. Мы первые в своём роде, и нам суждено умереть последними. Она садится на кровать рядом со мной. Её присутствие — утешение, но в то же время и проклятие. Оно напоминает мне о жизнях, которые мы заберём — о жизнях, которые уже забрали. И жизни, которые никогда не вкусят сладость первого вдоха.

— Ты солгала.

Она поворачивается ко мне, но не отвечает. Просто ждёт, когда я продолжу, будто она наговорила много лжи за многие жизни и ей просто интересно, какую из них я вытяну из шляпы.

— Ты сказала, что не чувствовала тошноты или слабости. Ты солгала. — Она отворачивается и снова смотрит в стену. Может, она видит в ней что-то, чего не вижу я. — Дориан… он не знает?

Она судорожно глотает воздух.

— Я ждала подходящего момента.

— Думаю, ты уже упустила момент.

Она фыркает от смеха, или, может, это всхлип. Что бы это ни было, слышна была боль.

— Как ты узнала?

Я пожимаю плечами.

— Дар нефилима. Я могу чувствовать жизнь, и могу чувствовать смерть. Очевидно, я также могу нести смерть.

— Пока нет. У тебя ещё есть время.

— Дни. Меньше недели. Если не остановим Легиона, архангел Михаил сделает это за нас. И в процессе уничтожит всех существ, которые не от Бога. То есть, если я не применю ядерное оружие и не убью всех сначала.

— Извини, переход на ядерную технологию — это вроде как моя работа. Занимайся своей.

Теперь мы обе смеёмся. Не потому, что смешно, а потому, что правда.

— Они там обсуждают стратегию. Хотят напасть на Аврору сегодня, — сообщает она мне после порции чёрного юмора.

— Не удивлена. Наверное, поумнела, прежде чем сбежать.

— Ты в деле?

— Чёрт возьми, да. Мне нужно что-нибудь побить. Сейчас больше, чем когда-либо. Ты?

— Конечно. Аврора была и остаётся моей проблемой. Однажды я её усыпила. И рада сделать это снова.

— Но как же твой…

Её плечи опускаются, она тяжело вздыхает и прижимает руку к животу.

— Многие матери потеряли своих детей из-за меня. Мой ребёнок не дороже их. И если мы не положим этому конец, не останется мира, в котором мог бы расти малыш.

Я киваю в знак согласия и полного восхищения её силой. Но отчасти я боюсь за неё. У Габриэллы была изрядная доля потерь, к тому же она только что вернула Нико. Я не могу представить, что с ней сделает потеря его во второй раз, не говоря уже о том, что что-то случилось с Дорианом. Просто кажется неправильным просить её жертвовать собой и своим нерождённым ребёнком ради дела, на которое она не подписывалась. Но опять же, никто из нас об этом не просил.

— Ты боишься? — тихо спрашиваю я.

— Всё время, — отвечает она. Затем тянется, чтобы взять меня за руку, заставляя встретиться с ней взглядом. — Когда я встретила Дориана, нашла смысл жизни в этом мире. Я была во многом похожа на тебя — потерянная, злая и во многих отношениях одинокая. У меня были дом и родители, которые любили меня, но я всегда знала, что чего-то не хватает. Он был этим чем-то. Мой сын, Нико, отец, Александр… Я не знала настоящего страха, пока у меня не появилась семья. Их потеря сломает меня и уничтожит. Такая судьба хуже смерти.

Я изо всех сил пытаюсь выдавить улыбку, потому что, как бы мне ни было больно за неё, я завидую. Я ловлю себя на том, что завидую всему, что она может потерять, и это заставляет меня чувствовать себя овцой. Она приняла дерьмо, которым наградила её жизнь, и создала что-то прекрасное, за что стоит бороться.

И вот я, жалею себя, когда у меня не осталось ничего, что можно было бы проиграть. С моей сестрой всё будет в порядке, и, честно говоря, ей будет лучше. Я не могу остановить отношения между ней и Кейном, особенно после того, как сбежала с Искупителем. Убрав меня с дороги, она не будет разрываться между нами, если до этого когда-нибудь дойдёт. Потому что она выбрала бы меня без сомнения. Она выбрала бы меня и страдала молча, потому что не могла позволить себе быть любимой. И я не могу так поступить с ней. Не после того, как она уже испытала столько боли из-за меня.

Я выдыхаю отвращение к себе и поднимаюсь, готовая просто сосредоточиться на предстоящей битве.

— У меня есть несколько видов оружия, которые можешь использовать.

Уголок рта Габриэллы изгибается, и она качает головой.

— Они мне не нужны. И тебе. Нико рассказал, что ты можешь сделать. Одно дело — уметь проникать в податливые умы людей, но демонов? Интересно, на что ещё ты способна.

— Честно говоря, на малое. Слишком сложно пытаться удерживать нескольких одновременно, а потом мне требуется несколько минут, чтобы перезарядиться.

— А твой свет?

— Он требует хорошей концентрации. Я должна направить всё внимание на один концентрированный шар. Мне легче, когда есть кто-то или что-то, из чего я могу почерпнуть то, что может погрузить меня в это мрачное раздумье и напомнить о дерьмовом дерьме, которое я пытаюсь забыть.

Который творил чудеса, когда мне пришлось встретиться лицом к лицу с Адриэлем на ринге. Хотя не настолько сильно, как когда мы были окружены ордой демонов, тремя Серафимами и всеми их фанатиками.

Габриэлла встаёт и хлопает меня по плечу.

— Тогда у тебя всё должно получиться просто отлично.

— И почему же?

— Потому что конец света наступает буквально через несколько дней, и мы возглавляем атаку. Демон, в которого ты влюблена, убивает десятками. Не говоря уже о том, что ты живёшь в одном номере с Дьяволом. Я бы сказала, что у тебя есть откуда черпать

Она права, но опять же, она ошибается. Потому что, хотя у меня много багажа, быть здесь с Люцифером не так уж плохо. Прошлая ночь определённо прошла не так, как я планировала, но это было не только из-за него. Нас накачали наркотиками, и я несу такую же ответственность, как и он. Я просто рада, что забыла это, хотя мне не очень нравится мысль, что он знает что-то, чего не знаю я. Однако, учитывая, со сколькими женщинами он переспал, наша возня, вероятно, уже стала далёким воспоминанием.

Мы присоединяемся к мужчинам в зоне отдыха, как раз когда они заканчивают. Я чувствую себя чертовски неловко, но сижу и участвую, пока они посвящают нас в миссию, которая, по их ожиданиям, будет детской забавой. По словам Дориана и Нико, Аврора никогда не была бойцом, и Габриэлла могла бы одолеть её, даже не пытаясь. Тем не менее, я беспокоюсь за неё и её будущего ребёнка, но подавляю это. Не моё дело, и она знает степень своих способностей лучше меня. Она королева не просто так.

Члены Тёмной королевской семьи отправляются перезаряжать силы, соглашаясь встретиться с нами в назначенное время и в назначенном месте. И под перезарядкой, я знаю, они подразумевают дыхание. Холодок пробегает у меня по спине, когда я вспоминаю ритуал, который мы провели с Николаем. Это было так чувственно, так сильно. Сделали бы они это втроём? Я знаю, что Нико любит свою невестку, и в некотором смысле его чувства к ней на грани неуместности. Они сверхъестественны и не соответствуют человеческим стандартам скромности.

Так что, возможно, дыхание не так диковинно для них, как для меня. Чёрт, честно, звучит довольно сексуально.

Меня отрывает от моего непристойного фанфика о королевской семье только осознание того, что я наедине с Люцифером. Он ещё не заговорил со мной, с тех пор как выпустил кота из мешка, но наблюдает за мной фиолетовыми глазами. Я знаю, что он расстроен, но это не меняет факта, что он так долго держал это в секрете от меня.

— Так вот в чём дело? Твой большой страховой план на случай, если мир полетит ко всем чертям? Уриэль говорил правду.

— Да.

Люцифер проводит рукой по лицу, и я замечаю, каким усталым он выглядит. Я помню, он сказал, что не спит. Кажется, что ему пора, а на сегодня у нас есть задание.

— А ты не думал, что мне следует знать об этом? С самого начала? Я встретилась с каждой из Первых женщин, и хотела бы знать, что все мы взаимосвязаны и нам суждено начать апокалипсис.

— В этом не было необходимости.