Проданная лесорубам (ЛП) - Бразер Стефани

— Я бы соорудил для тебя что-нибудь из мебели и скамейки.

— Да, я знаю, чувак. Но ты занят на стройке. Я не хотел давить на тебя. Так проще. Мне просто нужно, чтобы ты всё сделал правильно. Я уже начал и проделал не самую лучшую работу. — Я смотрю на недостроенные блоки и пожимаю плечами. — Они выглядят так, будто их собрал слепой лесник. Может быть, Уэст и Скай могут покрыть их лаком?

Я смотрю на Скай, которая нашла мою коробку с кистями и палитрами. Она осторожно перебирает каждую из них пальцами, словно загипнотизированная. Она подносит кисть к носу и нежно нюхает, закрыв глаза и вдыхая аромат. Она аккуратно проводит мягкими щетинками по рукам и щекам, погруженная в свои мысли. Интересно, какие воспоминания она вспоминает и радостные ли они или грустные.

На ней облегающие джинсы, которые подчеркивают изгибы её бёдер и попки, в сочетании со свитером с высоким воротом, облегающим её во всех нужных местах. Ей здесь будет жарко, как и нам, со всей этой визуальной привлекательностью. Уэст отлично справился с покупками для неё в тот первый вечер.

— Я хочу, чтобы тебе нравилось работать здесь так же, как и мне, — говорю я. — Это позволит тебе быть занятой, пока мы будем на стройплощадке.

Подняв глаза, Скай вопросительно смотрит на нас троих.

Её губы приоткрываются, но она снова сжимает их и быстро отворачивается.

Джек занят тем, что раскладывает доски и шурупы, бормоча себе под нос непристойности, а Уэст возвращается к перетаскиванию вещей. Я передаю Скай лак, который она наносит на детали, которые я закончил весной. Здесь царит целеустремленная атмосфера, которая ощущается как прогресс.

Скай берёт кисточку и с опаской смотрит на лак.

— Ты можешь мне показать?

Я показываю, что мне нужно, чтобы она сделала, а Скай наблюдает и копирует. Я остаюсь рядом, понимая, что рядом с нами она обретает уверенность в себе. Через пять минут я уже собираюсь уходить, когда она говорит:

— Прошло много времени с тех пор, как кто-нибудь делал что-то вдумчивое для меня… ни разу с тех пор, как мои родители, с тех пор, как… — ее голос затихает, и она опускает взгляд на поверхность перед собой.

— Это было запланировано уже давно. Я просто подумал, что тебе это тоже понравится.

Скай застенчиво улыбается.

Понимая, что у нас в группе наметился определённый прогресс, я пытаюсь привлечь Джека.

— Может быть, Джек сможет показать тебе, как вырезать по дереву.

— Она неплохо обращается с топором, не так ли, Скай? — перебивает Джек и бросает на неё странный взгляд, который я не могу понять. Я хочу что-то сказать, но лицо Джека может заморозить солнце.

Скай делает глубокий вдох. Я замечаю, что на её шее и груди появляются красные пятна. Она явно потрясена.

— Я в ванную. — Её слова звучат так, словно доносятся откуда-то издалека, и она поворачивается и выбегает из студии, не оставляя после себя ничего, кроме удаляющегося звука своего прерывистого дыхания, эхом разносящегося по сараю.

Уэст опускает инструмент и приближается.

— Мне пойти за ней? — спрашиваю я его.

Из открытой двери, раскачивающейся на петлях, в комнату врывается сквозняк. Погода резко изменилась, и темное небо стало сердитым и затянутым угрожающими серыми тучами. Дождь вернулся, и стук по жестяной крыше отбивает настойчивый ритм.

Уэст качает головой, как будто не понимает, что, чёрт возьми, происходит. Теперь я уверен, что Скай чего-то недоговаривает. Она продала себя нам на целый год, а мы так и не поняли, почему. И как бы сильно я ни хотел, чтобы она осталась, и как бы мне ни нравилось, что она рядом, я не могу избавиться от дискомфорта, который испытываю из-за всего этого.

Предполагалось, что это должно было создать некое единство, некую общую почву.

Джек прочищает горло и затем говорит тихим голосом, стараясь, чтобы его слова были слышны только нам.

— Я и Скай, мы были вместе прошлой ночью. — Джек переводит взгляд на дверь, оставленную открытой после поспешного ухода Скай. — Не уверен, заметил ли кто-нибудь из вас, но у неё есть шрам. Результат кесарева сечения. Он прямо на линии ее трусиков. Он все еще розовый, так что не может быть, чтобы он был таким старым. Я предполагаю, что где-то в прошлом году у неё родился ребенок. — Он делает паузу и переводит дыхание, ожидая от нас с Уэстом подтверждения, чтобы продолжить. — Да, ну, вы знаете, в каком я был состоянии прошлой ночью. Я не очень тщательно подбирал слова. Когда мы закончили, я спросил её, где её ребёнок. И почему она решила, что это нормально — оставить его где-то, ведь его явно нет здесь!

Джек смотрит в пол и теребит воротник рубашки, которую он застегнул до самого верха, беспорядочно притопывая правой ногой. Некоторое время мы молчим. Не всегда нужны слова, чтобы понять, о чём думает другой человек. Но я ничего не могу с собой поделать.

— Ради бога, Джек. Зачем ты стал выдвигать подобные обвинения? Ты не знаешь, что произошло.

Стиснув зубы, он прерывисто выдохнул.

— Я не горжусь, всё в порядке. Но я чертовски хочу знать, что с ней происходит. И какие чертовы неприятности она может принести в наш дом.

Уэст до сих пор молчал, но сейчас он говорит то, что не приходило в голову ни Джеку, ни мне.

— Что, если у неё родился ребёнок и он умер?

Я с трудом перевариваю его слова, поскольку они, кажется, эхом разносятся по студии, живя своей собственной жизнью, как раз в тот момент, когда Скай снова появляется в дверях.

Если она и слышала, что он сказал, то ничем этого не выдала, вернувшись к своему прерванному занятию.

Я встречаюсь взглядом с Уэстом и Джеком, но никто ничего не говорит. Предложение Уэста объясняет слёзы Скай и её отчаянное желание похоронить своё прошлое в лесной глуши. Возможно, аукцион не имел никакого отношения к деньгам, а был скорее связан с желанием сбежать. Возможно, она солгала мне. Возможно, всё было слишком свежо, и она не могла смириться с тем, чтобы оставаться там, где ей пришлось бы вспоминать каждый день.

И вот Джек пытается заставить её так или иначе раскрыть правду.

Секреты хранятся не просто так, но у них есть неприятная привычка всплывать на поверхность и причинять боль, когда они раскрываются. Должны ли мы позволить ей сохранить это или заставить её рассказать нам всё?

Мы коротаем пару часов перед обедом и возвращаемся в студию после обеда. Настроение, кажется, поднимается. Джек поёт весь свой репертуар песен лесорубов. Уэст иногда присоединяется к нам, хлопая ладонями по деревянной поверхности, которая находится к нему ближе всего. Я рассказываю Скай столько нелепых историй, сколько могу придумать, чтобы успокоить её, например, о том, как Джек пытался приготовить еду на День благодарения, но забыл предварительно разморозить индейку, или о том, как Уэст упал лицом в грязь на улице и напугал нас, открыв дверь и выглядя как лесной зверь. И тот раз, когда я потерял сознание, поскользнувшись в душе, через три дня после того, как переехал в хижину, из-за чего Уэсту и Джеку пришлось отвезти меня в отделение неотложной помощи с сотрясением мозга. Им пришлось вытереть и одеть меня, прежде чем посадить в машину.

Приятно посмеяться и поработать вместе над чем-то, в чём мы все можем проявить свои способности. Скай, похоже, нравится распаковывать краски, горшки, карандаши и другие материалы. Она ходит туда-сюда между сараем и хижиной, принося нам напитки и закуски.

Когда у Джека перехватывает дыхание, Уэст включает громкоговоритель, и наш проект наполняется музыкой Джонни Кэша и «Блэкслидерс».

К концу дня мы проделали определённый путь, чтобы добиться значительного прогресса в студийном проекте и показать Скай, что между нами не должно быть холодности.

Свет за окном начинает меркнуть, и звуки дождя и ветра сменяются отдалённым шелестом птиц и других диких животных, готовящихся к ночной смене.

Когда мы собираемся уходить, Скай прочищает горло.

— Я знаю, что у меня было трудное начало, но понимаю, чего вы ждёте от меня сейчас, и я хочу, чтобы это сработало, как и все вы.