Проданная лесорубам (ЛП) - Бразер Стефани

◈ Переводчик: Denika

◈ Редактор: Иришка

◈ Обложка: Wolf A.

Плейлист

«Demons» by Jacob Lee

«Coal» by Dylan Gossett

«Travelin' Soldier» by Cody Johnson

«Something In The Orange» by Zach Bryan

«Kill The Emotion” by Backsliders

«The Chain» by Fleetwood Mac

«Disarm» by The Civil Wars

«Wondering Why» by The Red Clay Strays

«Hurt» by Johnny Cash

«Truck Bed» by Hardy

«Evergreen (You Didn't Deserve Me At All)» by Omar Apollo

«To Be Free» by Dylan Gossett

«Too Late» by Washed Out

1. Продать свою душу

Скай

— Ты следующая.

Мужчина рядом со мной маячит в темноте, его лицо скрыто тенью и лишено эмоций.

Моё сердце так быстро бьётся о грудную клетку, что у меня перехватывает дыхание. Я осматриваю комнату, и резкий запах дыма, алкоголя и неприятно пахнущего мужчины усиливает мою панику. На платформе, освещённой ярким светом, стоит ещё одна женщина. Где-то вне поля зрения мужчина принимает заявки, его голос становится громче при каждом повышении цены. Но она не такая, как я. Её заставили это сделать, а я решила быть здесь. Цена, которую она получит, перейдет к невидимому владельцу. Мой покупатель пообещает передать деньги непосредственно мне.

Я сосредотачиваюсь на том, чтобы успокоить свой учащённый пульс, делаю пять вдохов и десять выдохов. Вдох. Выдох. Мои ладони болят, и я опускаю взгляд, обнаруживая, что мои ногти оставили на коже глубокие царапины. Я не могу ясно мыслить. Мой разум — это бешеный водоворот мыслей, переплетённых с эмоциями, угрожающих захлестнуть меня, если я не возьму себя в руки.

Через минуту я окажусь в зале, полном мужчин, и буду выставлена на аукцион тому, кто готов заплатить самую высокую цену. Хороший мужчина или плохой, красивый или уродливый, у меня не будет выбора. Договорённость рассчитана на год моей жизни.

Я напрягаюсь, чтобы разглядеть лица мужчин в толпе, и содрогаюсь от их злобных взглядов. Девушка на платформе одета в облегающее чёрное платье, которое практически не оставляет простора для воображения. Я опускаю взгляд на свои джинсы и простую чёрную майку, гадая, пойдёт ли моя одежда на пользу мне или против меня.

Мои губы липкие от помады, которую я нанесла дрожащими пальцами. Под подмышками и на спине я уже вся мокрая от пота. Я раскачиваюсь, вцепившись в руку мужчины, который вскоре отправит меня навстречу моей судьбе. Он отстраняется от меня с выражением полной отрешённости на лице, и слёзы подкатывают к моему горлу.

Я одинока.

Одинока и опустошена так, что я даже не могу определить, в каком смысле. Там, где раньше было моё сердце, теперь просто бездонная яма печали, которую невозможно заполнить.

Я хрупкая и неприкасаемая. Оцепенелая и опустошённая.

Единственное, что держит меня вместе, — это осознание того, что, что бы ни случилось дальше, мне будет не так больно, как от того, через что я уже прошла. Это решение, хотя и рискованное, и безумное, — мой единственный путь к тому, чтобы снова стать цельной.

— Ты в деле!

Мужчина подталкивает меня вперёд и остаётся рядом, пока я переставляю ноги и не оказываюсь на платформе. Свет такой яркий, что мне приходится щуриться, но даже тогда я ничего не вижу перед собой.

Торги начинаются, и с каждым раскатом голоса аукциониста я чувствую, что вот-вот упаду в обморок.

Я вспоминаю совет организатора аукциона: просто будь самой собой в данный момент, чтобы привлечь наиболее подходящего покупателя.

«Естественное совпадение», — сказал он, как будто у меня был шанс найти своего рыцаря в сияющих доспехах, своего мистера Правильность.

«Застенчивость или нервозность не обязательно являются сдерживающим фактором», — сказал он мне. Это далеко не так. Такие мужчины, как они, которые хотят обменять деньги на плоть, любят, чтобы их женщины были послушными и подчиняющимися. От этой мысли к горлу подкатывает желчь.

Поражённая внезапным осознанием того, что это мой единственный шанс собрать необходимые средства, я испытываю потребность сделать всё, что в моих силах.

— Хочешь немного этого? — невозмутимый управляющий протягивает мне свою маленькую серебряную фляжку, которую я с благодарностью принимаю. Не знаю, что в ней содержится, но оно обжигает мне горло и разливается по желудку тревожным теплом.

Громыхают мужские голоса, и акустика прогоняет звук от моей головы к ногам и пригвождает меня к месту. Я не могу бояться. Не могу стыдиться или смущаться. Я должна быть решительной.

Я поворачиваюсь, чувствуя, как меня охватывает паника, и показываю всем на триста шестьдесят градусов, что они могут купить. Если я в чём-то и уверена, так это в том, что я привлекательна. Не в смысле кинозвезды, но моя невинность соседской девушки всегда привлекала мужчин, которые хотели меня развратить.

Каштановые локоны падают мне на плечи, и я демонстративно поднимаю голову. Я смотрю прямо перед собой, хотя в толпе темно.

Затем, как будто электрический разряд на мгновение прерывает свет прожекторов, бьющий мне в глаза, и на секунду становится видна толпа. Прямо передо мной трое огромных мужчин с суровыми лицами, наполовину скрытыми непослушными бородами. Двое из них скрестили свои мускулистые руки на груди. Другой — засунул большие пальцы в карманы джинсов. Я моргаю, затем щурюсь, когда свет снова вспыхивает, и они исчезают, но на этот раз я знаю, кто на меня смотрит, и почему-то это вызывает у меня нервный срыв. Я раскачиваюсь, пытаясь ухватиться за что-нибудь, чтобы устоять на ногах, но ничего не нахожу. Моё сердцебиение учащается, как удары бас-барабана, лёгкие сжимаются так сильно, что я задыхаюсь. Когда у меня перед глазами всё закрывается, я слышу слово «продано», и всё погружается во тьму.

Когда я снова моргаю, в глазах темнеет, а во рту сухо и кисло. Я щурюсь сквозь туннель тьмы и замечаю неясную фигуру, стоящую надо мной. Я слышу свой голос, как отдаленное эхо.

— Где… где я?

— Вот, выпей это. Ты потеряла сознание.

Огромный мужчина, почти Геркулес, подносит стакан с водой к моим губам. Его рука приподнимает мою голову, пока я не приподнимаюсь настолько, чтобы можно было пить. Вода ледяная, от неё по телу пробегает дрожь, от которой дребезжат кости. В его мягких серых глазах таится доброта, которая застаёт меня врасплох. Прошло много времени с тех пор, как кто-либо смотрел на меня с чем-то иным, кроме презрения.

Я разглядываю его лицо, копну светлых волос, густую бороду, мускулистые и сильные плечи, на которых ткань рубашки натягивается почти до предела. Его большие ноги натягивают поношенные джинсы, когда он приседает, чтобы позаботиться обо мне. Взглянув вниз, я замечаю, что на мне надета куртка, которая, как я предполагаю, принадлежит ему.

— Она пойдет с нами или как? — раздаётся голос у меня за спиной, и я поворачиваюсь, вглядываясь в более жёсткое, злобное, взрослое лицо. В то время как глаза его друга полны доброты, этот человек смотрит на меня так, словно я бездомная собака, которую он собирается загнать в канаву.

— Она пойдёт. Дай ей шанс.

Я прижимаюсь к липкой обивке кожаного дивана печеночного цвета, собираясь с мыслями. Я хочу спросить, кто эти мужчины, но мои губы застывают на месте. Ещё один мужчина в другом конце комнаты поднимается с маленького деревянного стула. Его коротко подстриженные волосы, тёмная борода и пристальный взгляд тёмных глаз мгновенно наводят на меня страх.

— Нам нужно убираться отсюда. Это место… — он качает головой, как будто процесс аукциона вызывает у него такое же отвращение, как и у меня. — Ты идёшь с нами.

— Куда?

— Это в трех часах езды отсюда. Хижина на красивой горе, окружённая самым потрясающим лесом, который ты когда-либо видела. — Мужчина, который всё ещё держит воду, улыбается при воспоминании, но его описание уже не так привлекательно для меня.

Я думала, что останусь в городе. Думала, что буду рядом с Хэлли, даже если у меня не будет возможности увидеться с ней.