Бесстрашная (ЛП) - Робертс Лорен

Какая жалость — выживать все это время зря.

Дочь перед ним ничего из себя не представляет. Она всего лишь бессильный ребенок, который убил его жену и напрасно потратил силу Элитной.

Пэйдин упоминает мужчину, который ее воспитал, заставляя короля еще больше укрепить свое спокойное выражение. Эдрик считал, что фамилия Грэй умерла вместе с человеком, чье растущее восстание стало пешкой в игре короля ради власти. Адам Грэй должен был помочь уничтожить оставшихся Обычных, пусть и неосознанно. Но жизнь Целителя была быстро прервана, когда он наткнулся на секрет, предназначенный только для королей.

Однако королю не сообщили, что забытая принцесса была воспитана бывшим лидером Сопротивления.

Тем не менее, приятно обвинять другого мужчину в ее слабости. По этой причине Эдрик с готовностью подтверждает то, что она и так считает правдой.

— Ах, да, твой отец. Адам Грэй был великим Целителем. Очень образованным человеком.

В ее защиту, девушка притворяется удивленной памятью короля.

— Вы… вы знали моего отца?

Король отвечает на вопрос, хотя оба и так знают ответ.

— Да, я знал. Он приходил во дворец в сезон эпидемий, чтобы помочь нашим придворным врачам, когда пациентов становилось слишком много.

Так Эдрик узнал о плане Адама поднять Сопротивление. Его Чтец Разума узнал это, мимоходом проходя по коридорам. Было мало удивительного в намерениях Целителя, учитывая его постоянный отказ от предложенной взятки. Король не мог купить молчание Адама о настоящей природе этой болезни, но, будучи жителем трущоб, он казался не особо опасным.

Но он вырастил дочь короля в нечто, насмешливо напоминающее Элиту.

Эдрик встает из-за стола, его взгляд прикован к глазам, что когда-то принадлежали его жене.

Я буду наблюдать, как она умирает, так же, как я наблюдал смерть жены. Я разобью ее сердце, как она разбила мое.

Калуму не нужно, чтобы король озвучивал ярость, что бушует в его голове. Он читает ее легко, словно свиток с каракулями, развернутый перед ним. Гнев Эдрика — всепоглощающая болезнь, которую Чтец Разума научился понимать лучше многих. И теперь он знает, откуда этот гнев.

— Она была ребенком. Я не мог заставить себя убить ее.

Глаза короля сверкнули.

— А теперь Обычная спит в моем замке. Соревнуется на моих Испытаниях, как будто достойна этого.

— Простите меня, Ваше Величество. — Калум печально опускает голову, складывая вспотевшие ладони за спиной. — Я должен был избавиться от нее, как вы и приказывали. Но я следил за ней годами, с тех пор как работал с Адамом и Сопротивлением. Она никогда не должна была вернуться в замок…

— Но она спасла моего сына, — выплескивает король, все еще злой из-за того, что Силовик не смог защититься от Глушителя. — И теперь Пэйдин Грэй здесь, чтобы насмехаться надо мной глазами матери.

У Чтеца Разума перехватывает дыхание.

— Я знаю.

— Я желаю ее смерти.

— Так и будет, — уверяет Калум. — Испытания, скорее всего, убьют ее, но прежде мы сможем ее использовать.

Это заинтересовывает короля.

— Я слушаю.

— Сопротивление готово. Вот чего вы ждали все эти годы. — Чтец Разума наклоняет светлую голову. — Нам нужен лишь кто-то, кто поможет найти путь в Чашу после третьего Испытания. Наконец-то Обычные соберутся в одном месте.

— Тоннели, — размышляет Эдрик. — Ты хочешь, чтобы она повела Сопротивление через тоннели.

Калум позволяет себе редкую улыбку.

— Ей просто нужен кто-то, кто покажет им путь.

Король знает, о ком идет речь.

С планом на руках Эдрик покидает Чтеца Разума с извращенным чувством радости по поводу появления Пэйдин Грэй. Он сможет использовать ее, отомстить и, в конце концов, наблюдать, как она умирает. Король не мог придумать ничего, что принесло бы ему большее удовлетворение.

Глава шестидесятая

Кай

Меня поглощает волна тел.

Люди вытекают из тронного зала, проталкиваются по коридору. Я пробиваюсь сквозь человеческий поток, но мои движения вялые под тяжестью стольких сил.

Дворяне направляются к садам, чтобы насладиться угощениями и обменяться сплетнями, пока в Луте начинается вторая церемония. Большая часть Элитных здесь презирает саму идею посещения трущоб королевскими особами, не говоря уже о проведении там еще одной свадебной церемонии.

Еще одна свадьба. Потому что я не смог остановить первую.

Я прислоняюсь к стене в опустевшем тронном зале. Лепестки опадают с арки, грациозно опускаясь к помосту. Туда, где они стояли, обмениваясь клятвами, в то время, как я был достаточно глуп, чтобы думать, что смогу это остановить.

Я опоздал.

Она — жена. Она — королева.

Я опускаюсь на пол, соскальзывая вниз по стене. Что бы я сделал? Украл невесту у собственного брата? Я так мучился, выбирая между долгом и желанием, что застрял где-то посередине будучи вынужденным наблюдателем.

И теперь я потерял ее.

Я опоздал.

Ее жизнь пройдет мимо меня, и все же мы никогда не перестанем присутствовать в жизни друг друга. Она — трагедия, которую мне придется переживать снова и снова каждое мгновение. Я — ее Силовик, а она — моя королева. Все что было осталось в прошлом, а все остальное, скорее всего, впереди.

Я тоскую по ней на полу тронного зала.

Я потерян без цели, которую она мне подарила. Ради нее я становился лучше. Всего лишь тенью монстра, которого сделал из меня отец. Теперь я боюсь того, кем стану, поклонясь ей. Я бы сто раз преклонил перед ней колени, но не из чувства долга, а из преданности.

Она вновь стала моей миссией, но на этот раз королевой, которую я должен защищать. Вот только ее получил мой брат. Она будет в его жизни, его сердце и его постели.

Мой кулак врезается в стену рядом со мной.

Когда гладкая поверхность рассыпается под моими костяшками, боль пронзает кисть. Я бормочу ругательства себе под нос, потом снова, уже громче, чтобы немного облегчить внезапную ярость. Белая пыль оседает на мраморном полу, когда я отдергиваю ноющую руку от стены. Из дыры размером с кулак, которую я проделал, сыплются обломки. Похоже, из-за гнева я зацепился за ближайшего Силача сам того не осознавая.

Я опасен в таком состоянии. Смертоносен, когда остаюсь один на один с собой. Разрушение живет прямо под кожей, и мне не терпится выпустить его на свободу.

Ее больше нет. Я потерял ее. Я потерян без нее.

Я обхватываю голову руками, которые скоро забудут изгибы ее тела.

Чудовищам не достаются красавицы.

Глава шестьдесят первая

Пэйдин

Платье колышется вокруг моих стройных ног.

Я вцепилась в складки ткани, пытаясь освободить свои скованные шаги. Коридор проносится как в тумане, солнечный свет льется из многочисленных окон, мимо которых я пробегаю. Ни один из Гвардейцев, выстроившихся вдоль стен, даже не поворачивает головы на мой безумный рывок и растрепанный вид.

Я задыхаюсь, когда останавливаюсь перед входными дверями. Они плотно закрыты, по обе стороны их охраняет дюжина Гвардейцев. Несколько глаз прячутся за белыми масками, внимательно разглядывая свою королеву. Я сдерживаю резкое замечание, застывшее на языке, внезапно осознав, что мои ноги оголены. Отпуская подол платья, позволяю ему упасть к ногам и заявляю:

— Откройте двери.

Гвардейцы подчиняются моему приказу, и я стараюсь не показать своего удивления. Я спускаюсь по каменным ступеням, ведущим во двор, бросив лишь мимолетный взгляд на украшенные экипажи, ожидающие меня. Китт стоит рядом с особенно позолоченным, тихо беседуя с Эйселом, в окружении толпы Гвардейцев. Он тоже переоделся во что-то менее вычурное, хотя на боку у него болтается церемониальный меч.