Полукровка (ЛП) - Вендел С. И.

Брови Эйфи озабоченно нахмурились.

— Но те месяцы без тебя показали мне, что все это было возможно, потому что у меня была ты. Я не… так сильно нуждалась в твоем отце, потому что у меня была моя Сорча, — ее улыбка была со слезами и каким-то образом смогла разбить сердце Сорчи, которое, как она думала, уже раскололось надвое.

— Это было неправильно с моей стороны, — сказала Эйфи. — Все, что ты сделала для этой семьи, моя дорогая, мне так стыдно. Я не видела. Ты всегда была такой сильной, такой волевой, и я… я позволила тебе взять на себя это бремя. Но нести его должна была я, а не ты.

По лицу Эйфи потекло еще больше слез, и Сорча не смогла удержаться, чтобы не вытереть их. Но она придержала язык, не позволяя себе отмахнуться от слов матери или уменьшить их правдивость.

— Все твои братья и сестры преследуют свои мечты благодаря тебе. Твой отец тоже. Эта семья преуспевает, потому что ты поддерживаешь ее. Но я не… — Эйфи поцеловала тыльную сторону руки Сорчи. — Я не понимала, как много это отняло у тебя. Пока не увидела тебя с ним.

Нижняя губа Сорчи задрожала, и у нее чуть не сорвалось с языка потребовать, чтобы Эйфи не говорила о нем, но ее мать покачала головой, заставляя ее слушать.

— Я никогда не видел тебя такой счастливой. Каждый день он стоял рядом с тобой и брал на себя твою ношу, включая всех нас. Он никогда не жаловался. Это тоже было не его дело, но он это делал. Для тебя. И я люблю его за это, — слезы хлынули у Сорчи быстрее, чем Эйфи успевала их вытереть. — Он любит тебя, Сорча. И что бы это ни было, по какой бы причине он не ушел, я уверена, что это не просто так.

Ее грудь сжалась от хрупкой надежды, которая была болезненнее, чем разбитое сердце. Она пустила корни внутри нее, цепляясь за осколки ее сердца. Не склеивая их, а лишь удерживая на месте, и Сорча с плачем упала в объятия своей матери.

Она не знала, откуда у нее еще остались слезы, но эти ощущались по-другому. Очищение. Вскрытие раны. Ее губы обожгло соленым привкусом, когда Эйфи обняла ее и стала нежно покачивать.

Она излила всю свою ярость, свою боль, оборванные слова, сопровождающие слезы, разрывающие ее душу. Почему и как он мог и так страшно и хочу его. Они горели в ней, как летний лесной пожар, опаляя, очищая. Это было больше, чем просто дни, которые она провела в постели в своей печали, казалось, что Сорча потеряла месяцы и годы.

— Он нужен мне, — плакала она в шею матери. — Мама, я так по нему скучаю.

— Тогда иди и найди его, — отстранившись, Эйфи обхватила лицо Сорчи ладонями. — Мужчины иногда глупы, с их потребностью быть героями, но мы все равно их любим. Моя дорогая, если он тот, кого ты хочешь, тогда иди и найди его.

С ее губ сорвался звук разочарования и надежды.

Она не знала, насколько далеко он ушел.

Она не знала, как его найти.

Это имеет значение?

Единственный вопрос зазвенел у нее в ушах, и все остальное внутри нее умолкло.

Ее слезы прекратились, и Эйфи вытерла их платком. Она тихо сидела рядом с Сорчей, пока та моргала, заикалась и постепенно начинала надеяться.

Но как…?

Наклонившись вперед, Эйфи поцеловала ее в лоб.

— Все, что тебе нужно сделать, это попросить.

Сорча сглотнула пересохшим горлом, решимость укрепилась в ее животе.

— Я хочу вернуть Орека. В целости.

— Тогда нам лучше рассказать твоему отцу.

Сорча не утруждала себя такими тонкостями, как купание или смена одежды — у нее кружилась голова от резких движений и нескольких дней без еды, но ноги сами знали дорогу вниз. Семья подпрыгнули от неожиданности, когда она ввалилась в гостиную, все заговорили разом.

Она проигнорировала их и подошла к своему отцу.

Кьяран встретил ее, обнял за плечи, чтобы посмотреть на нее.

— Сорча, судьба, ты заставила нас поволноваться.

Она не просила. Она потребовала.

— Мы должны отправиться за Ореком.

Ее заявление было встречено ошеломленным молчанием, поэтому она заполнила его сама.

— Должно быть, он не поверил, что опасность представляет всего один орк. Вот почему он отрубил голову. — нее свело челюсти, его уход все еще был для нее болью. — Я не знаю, почему он не сказал мне, но он не должен сталкиваться с этим в одиночку.

Кьяран смотрел на нее сверху вниз, тихий и серьезный. В течение одного ужасного удара сердца он ничего не сказал.

Затем, заключив ее в крепкие объятия, он сказал:

— Хорошо, моя девочка. Мы вернем его.

— Я… — на мгновение у нее не нашлось слов, настолько она была удивлена его легким согласием. — Я иду с тобой.

Кьяран кивнул.

— Ты нужна нам, чтобы вести нас. И нет никого лучше, кто мог бы высказать ему свое мнение, когда мы его найдем.

Слезы снова навернулись ей на глаза, и она обняла отца. Это не загладило всю душевную боль и обиду между ними, но это было начало. Это было что-то.

Он старается. Ради меня, осознала она, мысль была настолько замечательной и хрупкой, что ей вряд ли хотелось слишком долго вынашивать ее в уме.

Когда отец выпустил ее из объятий, он повернулся к остальным собравшимся членам семьи, уперев руки в бока, и отрывистым голосом, не терпящим возражений, отдал всем приказ двигаться.

Найла отправили на быстром коне в Дундуран, чтобы сообщить об этом лорду Дарроу и запросить отряд рыцарей.

Коннор пошел готовить их лошадей и оружие.

Все остальные должны были собрать припасы для путешествия.

А Сорча должна была принять ванну, поесть и отдохнуть перед их завтрашним отъездом.

К тому времени, когда она вечером спустилась вниз, на кухне кипела работа. Все ее младшие братья и сестры, а также тетя Софи собрались вместе с Эйфи, чтобы нарезать, приготовить и упаковать. Гора провизии на кухонном столе неуклонно росла.

Сорча заняла свое место в очереди, не в силах успокоиться, хотя Эйфи продолжала пытаться загнать ее в постель. Они не спали до поздней ночи, набивая седельные сумки едой.

Она немного поспала после того, как помогла уложить младших в постель. И хотя это было немного, она встала навстречу новому рассвету с новым чувством цели.

Я иду, любовь моя. И ты получишь такую взбучку, когда я найду тебя. А потом самый большой и продолжительный поцелуй в твоей жизни.

Ее сердце все еще было разбито и болело, но оно наполнилось теплом при виде собравшейся у дома компании. Ее отец, Коннор и Найл уже были верхом, Коннор держал поводья оседланной Фиоры. Лорд Дарроу приехал сам с двумя дюжинами конных рыцарей и кивнул Сорче, когда она вышла. Эйслинн пришла проводить их и крепко обняла Сорчу.

— Иди за своим мужчиной, — сказала ее подруга, и Сорча пообещала, что так и сделает.

Затем Сорча обняла и поцеловала мать, тетю и всех братьев и сестер. Даже Мэйв, которая обнимала Сорчу крепче и дольше, чем когда-либо за последние годы.

— Я надеюсь, ты найдешь его в полном порядке, — прошептала Мэйв.

Она крепко обняла сестру.

— Мы найдем его, — сказала она.

Так и будет. Она не примет ничего другого.

35

Лагерь орков мог быть очень опасным местом, но Орек знал достаточно, чтобы оставаться незамеченным среди них.

Это был довольно стандартный охотничий отряд из десяти полностью вооруженных охотников, путешествующих налегке. Несмотря на зиму, они взяли с собой только меха, без палаток, решив вместо этого взять побольше оружия и других припасов. Они были созданы для скорости и сокрушительного удара. Тем не менее, он наткнулся на них гораздо позже, чем ожидал.

В течение нескольких дней он проходил мимо ориентиров, запечатлевшихся в его памяти во время их с Сорчей путешествия на север. Он даже потерял день, разыскивая ферму Кары и Анхуса, желая убедиться, что он не привел Сайласа или кого похуже в семейное поместье.