Юлия Вакилова - Король моего сердца
— Потому что, Лери, ты помешалась на Сапфо! Он заставил тебя забыть, что значит ценность чужой жизни, и где проходит грань между дозволенным и грехом! Он убил Оркеса! — в её голосе на миг зазвучали невыплаканные слёзы. — Та Эллери, которую я знала с детства, никогда бы не позволила кому-либо такое сотворить! Я до сих пор не верю в это! Ты совершенно сошла с ума!
— А твоя собственная любовь — не безумие ли?
Дария осеклась на полуслове. На лицо ее скользнула прежняя маска равнодушия, сквозь которую на минуту выглянула прежняя девушка, и она чуть слышно проговорила, отворачиваясь.
— Пусть так. Теперь ты видишь, к чему она меня привела. — И словно нехотя она добавила: — Не повторяй эту ошибку. Опомнись, пока еще не слишком поздно.
— Уже.
Удивительно, как одно короткое слово смогло уместить в себя бездну боли и отчаяния, на краю которой все это время балансировала принцесса.
Встрепенувшись, собеседница обернулась. Внимательный взгляд брюнетки пробежался по тусклым волосам, растерявшим свое очарование, глубоким синякам под глазами, разом повзрослевшему лицу, в котором лишь смутно угадывалась та наивная рыжеволосая девчонка. Дария не стала спрашивать, как именно это произошло, — сама ли Эллери пришла к такому решению или же причиной тому стала смерть Сапфо, вместо этого начав тихо говорить, приоткрывая завесу над своей бездной.
— Мы были знакомы много лет с Гордоном, но прежде я больше внимания уделяла его старшему брату, нежели младшему принцу. Не помню, какой это был день, знаю лишь, что с самого утра меня не отпускало ощущение грядущего чуда, тайное знание, что сегодня моя жизнь изменится. Так оно и произошло. В тот день на мою карету напали разбойники, когда я направлялась в родовой замок с кучкой слуг. К счастью, неподалеку от этого места находился младший принц с отрядом воинов, возвращавшихся с какой-то учебной вылазки. Гордон спас меня в момент, когда к моему горлу уже был приставлен кинжал, и мысленно я уже успела попрощаться со всеми родными. После этого он долго успокаивал меня, а я рыдала на его плече и не могла поверить, что надменный принц-задира и мужчина, ласково гладивший меня по волосам, — один и тот же человек.
Эллери было больно слушать запоздалые откровения подруги, заранее зная, как трагично суждено будет закончиться этой истории любви.
— После этого мое отношение переменилось. Я стала больше уделять ему времени, мне было интересно узнавать принца — и он тоже изменился, все чаще оставаясь со мной вместо того, чтобы отправиться на охоту или под благовидным предлогом покинуть очередной прием или званый ужин. Смешно вспоминать! Я всегда думала, что мой избранник будет скромен и учтив, и его ухаживания будут как в книгах — изящны и романтичны, — Дария покачала головой, словно поражаясь тогдашней своей наивности. — Гордон был абсолютно не такой. Он покорил меня разом, завоевал без единого стиха или пышных соцветий комплиментов. Да, он был груб и прямолинеен, считал долгие ухаживания бесполезной романтической ерундой, но мне нравилось это! Только с ним я поняла, что значит чувствовать в мужчине надежность, знать, что нет такой беды, с которой он не может справиться.
Брюнетка подавленно замолчала, воскрешая в памяти ту ночь, когда произошла трагедия. И как она своими же руками не позволила принцу расправиться с той бедой своими методами.
— В день, когда я узнала, что Оркеса больше нет, мой мир разлетелся вдребезги. Я рыдала тогда не по нему — я оплакивала крушение своих чаяний и надежд на счастливый брак с любимым человеком, брак, в реальности которого уже не было сомнений! Я ведь так ждала твоего приезда, чтобы рассказать о помолвке, лично поделиться грядущим счастьем. — На миг печальная улыбка скользнула по бледным искусанным губам. — После случившейся с наследником Триниса трагедии я сразу же поняла, в каком направлении двинутся мысли обезумевшего от горя старого короля. Но оставалась последняя надежда, крохотный шанс на чудо! Что ты носишь ребенка, который унаследует престол, и Гордон станет лишь опекуном ему — но не отчимом, — Эллери знала, что услышит дальше, но все равно не могла заставить себя перестать до боли впиваться ногтями в ладонь, ожидая продолжения рассказа подруги. — Чуда не случилось. Вместо того случайно мне открылось имя убийцы Оркеса — в неурочный час, когда я вместо того, чтобы войти в твои покои, отчего-то замерла у двери и услышала то, чего слышать не должна была.
Принцесса тоскливо вспомнила тот вечер и её отчаянное признание Ниньи, у которого, оказалось, был еще один слушатель.
— Меня обуяла злость, и ненависть, и ужас, и отчаяние! Почему из-за твоей любви моя жизнь летела в пропасть, а в то время истинный виновник этого преспокойно находился рядом? В этом состоянии меня и нашел Гордон. — Ровно выговорить имя возлюбленного ей удалось не с первой попытки. — Я не смогла ничего утаить от него. Потому что ты была моей подругой, но он был моим мужчиной! Тебе ли не знать, что это значит.
Да, Эллери не могла ее в том винить. Хотела — но не могла. Потому что вспоминала синие глаза своего возлюбленного и понимала, что сама не смогла бы от него ничего скрыть, случись такое.
— Я не сумела возразить ему, когда он повелел привести тебя в ту ночь в охотничий дом. Я страстно желала отмщения, но я не желала вреда для тебя, Эллери! Веришь ты или нет — я только хотела, чтобы Сапфо понес заслуженное наказание за убийство Оркеса.
Дария сделала глубокий вдох, словно перед прыжком в глубокую толщу воды, из которой ей уже не суждено будет вынырнуть.
— Но то, что начало происходить там… Словно все мои кошмары вдруг стали явью. Сорвавшийся с цепи Гордон, который точно обезумел и перестал слушать доводы рассудка, подруга, которая вдруг из свидетеля возмездия стала жертвой. Страшные бездонные глаза моего возлюбленного, который в этот момент стал незнакомцем, жестоким и пугающим, горящие стены, дым, страх, отчаяние. Меня закружила круговерть образов и событий, реальность и преисподняя поменялись местами, и единственное, что выдернуло меня с этой адской карусели, — это ты, Эллери.
Принцесса нашла в себе силы поднять глаза и встретить взгляд Дарии. Пустой и безжизненный, на дне которого словно до сих пор плясали отблески пламени.
— Я поняла, что месть зашла слишком далеко. Что я не могу позволить Гордону еще одну жертву, не могу позволить ему убить тебя! — она повысила голос. — Иначе я уже никогда не буду собой, иначе все чувства к бывшему жениху, что оставались у меня в душе, превратятся в нечто уродливое и ужасающее. Видит Небо, я не желала ему смерти! Меньше всего на свете я хотела причинить ему вред, — её голос предательски задрожал, и впервые за все время беседы щеки девушки окропила одинокая слеза. — Я просто хотела остановить этот кошмар. А теперь каждый новый день — это продолжение моего личного кошмара, которому никогда уже не будет конца, — сипло закончила она свой рассказ, опуская голову.
