Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
В-третьих, это обнаружилось между лекцией по ботанике и практическим занятием по химии, оказалось, что я подписалась под «агиткой» Стального Волка. Вернее, не я, а Черная Мамба. А точнее даже — Последний Дракон, чье имя стояло ниже, а если присмотреться, то можно было заметить, что оба прозвища написаны одной рукой. Я долго топталась у стенда с объявлениями, раздумывая, хотел ли он сделать мне приятно или дал понять, что в клубе я не появлюсь без охраны, но так и не определилась с выводами, зато хорошо представила, как обрадуется Саймон возвращению претендента.
На этом моменте ко мне присоединилась зачем-то бегавшая на кафедру Мэг и осчастливила меня «в четвертых»:
— Завтра вместо истории развития фармации слушаем доктора Грина, я тебя записала.
— Э?
— Ага. Доктор Э. Грин. Вот, — подруга подтащила меня к соседнему стенду. — Ты не знала, что он иногда читает лекции на факультете?
Вообще-то знала. Но с чего бы вдруг сейчас? К тому же — травникам? Он же практикующий хирург по основной специализации.
В ответ на эти вопросы меня обвинили в полной неосведомленности и легкомысленности, потому как стоило бы интересоваться достижениями некоторых выдающихся личностей, раз уж жизнь меня с таковыми личностями свела, а Грин — не только хирург, но и владелец нескольких десятков патентов на изобретенные им лекарственные препараты, и лекция его стояла в плане с начала семестра, только без указания времени, но теперь это время у доктора, видимо, появилось.
Действительно, капли же он мне дал, еще и уточнил, что готовил лично по собственному рецепту. И мышь от него сбежала, к единорогу ходить не с кем, можно вместо посольства со студентами встретиться. Только…
— Не делай так, — попросила я подругу. — Пожалуйста.
— Как? — не поняла она.
— Так, — я прижала к груди сложенные лодочкой ладошки и захлопала ресничками точь-в-точь как Мэг, когда говорила о Грине. — Ты становишься похожа… на одну девушку.
— Что не так с этой девушкой?
— Она рыжая.
Но на лекцию я решила сходить.
Одного дня хватило, что бы понять, что фармацевтика — все-таки не мое, но раз леди Райс не возражала, чтобы я посещала занятия с группой Маргариты, то думает, что мне это пригодится. Может, тоже запатентую парочку рецептов когда-нибудь.
С Оливером, к которому я по устоявшемуся графику пошла после обеда, мы столкнулись в приемной. Ректор, недобро ворча, рылся в столе секретаря, вынимал документы из ящиков, рассматривал и бросал прямо на пол.
— Здравствуйте, милорд, — я бочком обошла образовавшуюся в проходе бумажную гору. — Что-то случилось?
— Я увольняюсь, — бросил он мрачно.
— Как?!
— Если завтра у меня не появится нормальный секретарь — увольняюсь! — уточнил маг. — Джереми сможет приступить к работе не раньше чем через неделю. Но я столько не протяну.
— А где Лидия?
Мужчина поднял на меня горящие гневом глаза и слышно скрипнул зубами.
— Она… — проглотил все, что хотел высказать в адрес «фиалки», и закончил почти спокойно: — Не вышла сегодня. Оказывается, у нее такое бывает, но меня забыли предупредить.
— Я могу чем-нибудь помочь? Я же… протоколист…
Кто меня за язык тянул — вопрос риторический.
Следующие два часа мы разбирали учебные планы и собственное расписание милорда Райхона и складывали все то, что он успел разбросать по приемной.
Иногда к ректору заглядывали посетители, кто-нибудь из преподавателей или студентов, и он, не имея возможности свериться с записью, принимал всех без разбора, а бардак в таких случаях объяснял проказами брауни, которого в отсутствие мистера Адамса никто не подкармливал.
В это охотно верили. Что там брауни, когда по Оливеру видно, что и его в последнее время никто не подкармливает. Он похудел те за дни, что племянник находился в больнице, и не только из-за недоедания, думаю. Щеки ввалились, сильнее обозначив высокие скулы, глубже сделалась складка между бровей и заметнее тянущиеся от глаз к вискам лучики морщинок. Милорда Райхона это не портило — напротив, добавило этакой инфернальной привлекательности. Ставшие резкими черты, жесткая линия рта и тени на веках мужчины будили во мне странные желания… Действительно, странные. Увести его из рабочего кабинета, усадить на теплой кухне, картошечки с лучком нажарить по-быстрому, хрустящие огурчики выложить из банки на тарелку, сальца с чесночком подрезать. Поставить на стол запотевшую бутылку водки — не пьянства ради, а здоровья для, как любил говаривать дед…
«Жениться тебе надо, милок, — мысленно вздохнула я по-старушечьи. И добавила, вспомнив, о своей секретной миссии: — На мне»
Как там говорят о пути к сердцу мужчины? С точки зрения кардиохирургии не слишком верно и довольно рискованно, но мне же не коронарное шунтирование проводить.
— Простите, милорд Райхон, — решилась я после недолгих раздумий, — вы обедали сегодня?
Оливер оторвался от графика зачетов и взглянул на меня с недоумением, словно не понял вопроса.
— Я подумала, что если вы не обедали, я могла бы принести что-нибудь из столовой, — предложила я альтернативу картошке с салом.
— Нет, благодарю, — произнес он медленно и все еще немного удивленно. — Я и без того злоупотребляю вашим временем и…
Чем еще он злоупотребляет, маг сказать не успел, ибо явился новый посетитель. Посетительница.
— Добрый день, милорд, — мисс Милс, беспрепятственно миновав пустую и уже приведенную в порядок приемную, быстрым шагом вошла в кабинет. Заметив меня, изобразила приветливую улыбку: — Здравствуйте, Элизабет. Надеялась, что застану вас здесь.
— Добрый день, — ректор поднялся навстречу преподавательнице, лишив меня возможности узнать причину ее надежд.
— Я не собиралась вас беспокоить, Оливер, — профессор пребывала в хорошем настроении и, видимо, потому позволила себе маленькую фамильярность. — Хотела забрать у секретаря программы, если они уже согласованы, но приемная пуста.
Программы, программы… Я вспомнила, куда их сложила, и подтолкнула нужную папку ректору.
— Лидия не вышла сегодня на работу, — объяснил он, отыскивая среди прочих бумаги мисс Милс. — Наверное, снова… нездоровится…
— Наверное, — согласилась женщина. — Вы не посылали к ней? Возможно, бедняжке нужна помощь? Я видела ее в посольстве в день приема, мне показалось, что она взволнована. Больше чем обычно.
— В посольстве? — нахмурился Оливер. — Что она делала в посольстве?
— Искала леди Пенелопу, — ответила мисс Милс. — Хотела срочно что-то обсудить, а когда мы с леди Райс к ней вышли, не смогла и двух слов связать. Все твердила, что мы что-то знаем. А за день или два до этого напугала Элизабет. Да?
