Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви - Лунёва Мария
Мило улыбнувшись низенькой полной женщине, забрала у нее поднос. Поклонившись, она спешно удалилась по коридору, а я, тяжело вздохнув, постучалась.
– Входите! – рявкнул недовольно Эмес.
Ну, была не была! Я толкнула плечом дверь и шагнула через порог.
– Аля?! – Ведун нахмурился. – Я думал, ты придешь чуть позже. Или это я не проследил за временем? – Он взглянул на окно.
На горизонте догорали последние лучики солнца.
– Явилась как обычно, – пробурчала.
– Да ты присаживайся.
Я поставила поднос на стол и отошла на шаг.
Ждала, как он себя поведет. Будет делать вид, что ничего между ним и этой крысой не произошло и провоцировать между нами ссору или прямо скажет? Отчего-то хотелось, чтобы меня не держали за дуру, а откровенно объяснили: что, как и почему.
Ведун молчал. Не глядя в мою сторону, прошел по комнате и скинул сюртук. Дорогая вещь тряпкой опустилась на пол у стула. Расстегнув запонки с яркими красными камнями, подвернул рукава до локтя.
Все это время я просто стояла и наблюдала за его действиями. Эмес метался как зверь по клетке. Кажется, я сглупила, забравшись в этот момент в логово хищника.
Размяв шею, ведун вернулся к столу и странно повел носом. Принюхался, прямо как Яни…
– Это что?! – рявкнул он и кивком указал на бокалы и заварной чайничек.
– Ваш чай. С кухни передали.
– Ты что удумала, Аля? – Он впился в меня тяжелым взглядом. – Опоить меня решила?
От таких обвинений я опешила, а Эмес зло рванул ворот, несколько пуговиц выскользнули из петель белоснежной рубашки.
– Аля, я опытный сильный маг! Неужели ты думаешь, что не почувствую запах приворотного зелья? – Сжав зубы, сел в кресло и запустил пятерню в волосы. – Поверить не могу, что ты собралась меня опоить. Это как-то…
– Да о чем вы? – рявкнула, теряя всякое терпение. – Что за ерунду вы говорите?
Я искренне не понимала, в чем он меня обвиняет.
– Не оправдывайся, просто признайся. Зачем все это, если можно просто…
– Что просто?! Домовая передала с кухни чай, я его занесла вам. Пейте на здоровье!
– Может, и выпью, но знаешь, девочка, другой бы на моем месте в качестве наказания заставил бы тебя это выпить! Наверняка тебя уже просветили, что бывает, когда зелье пьет не тот, на кого сделан наговор.
Я наконец поняла в чем дело. Даже возмущение улеглось. Ну конечно, запах от мешка с любовными травками и вонючего эликсира остался на моей одежде! Засмеявшись, покачала головой.
– Наверное, мне стоило переодеться, – расправив подол, обнаружила на нем маслянистые капельки, – и замочить платье, а то так и буду страстью благоухать.
– Тебе стоило включить голову! – Соскочив с кресла, Эмес подошел к шкафу и достал графин с янтарной жидкостью. – Зачем, Аля? Ответь на простой вопрос! На что ты надеялась, подливая мне приворотное зелье?
– Может, вы лучше чай попьете, а не огненную воду? – посоветовала, поморщившись. – И повторяю: нет там зелья. От меня запах, это Яни подкинули…
– Хватит выкручиваться, – гаркнул он и отхлебнул из графина. – Как же я так… Говорила бабушка…
– Да не бубните вы, не собираюсь я за вас замуж! – Меня пробивало на хохот. – Живите спокойно, Эмес, я в белом платье к вам даже в ночных кошмарах не явлюсь.
Он сделал еще один глоток и убрал графин.
– Я слышу запах, Алевтина, а врать ты совершенно не умеешь. Я не стану злиться, хотя поступать так с мужчинами – это низко. Это подлость, играть чувствами. Но я не буду злиться, если ты скажешь почему. Назови причину.
– Хватит обвинять меня в том, что я не делала! – Веселью и терпению пришел конец. – Это обычный чай. Чего ради вас опаивать?
– Вот и мне интересно.
– Я вас не опаивала! – Меня уже тихо трясло.
Вот же упрямый осел! Привык, что женщины перед ним ковриком стелются. Думает, и я туда же? Да сейчас! Еще не родился тот мужчина, за которым я бегать начну.
– Причина, Алевтина?!
– А нет ее, причины. Иду себе по коридору, а тут домовая, так, мол, и так, чай барин уж полчаса как ждет. Ему же не с руки самому за ним сходить. Он же высоких кровей. Не окажете ли милость, госпожа Миленина, занести ему этот поднос, трижды проклятый. А я что? Я же правильная! Разобралась с пассией друга в комнате, пала жертвой ее вонючих экстрактов и к вам…
– Хватит, Аля. – Ведун отвернулся и уставился в окно. Мне хорошо было видно его отражение в стекле. – Я не желаю с тобой сегодня заниматься. Скажи спасибо, что выпить это не требую.
Я печально покачала головой. И слушать не желает. И главное, стоит такой гордый, челка по ветру, и непонятно, то ли он злой, что хотела его опоить, то ли скорбит, что не опоила. А может, спектакль разыгрывает? Желает у меня чувство вины вызвать?
Вспомнился его разговор с Портовски, ее ультиматум. Может, в этом проблема? Вот что ему слух-то подпортило. Ясно, оправдываться бессмысленно, он просто пропустит все мои слова мимо ушей.
– А я, кажется, догадалась, в чем дело. Я дала вам маленькую ниточку, и вы с радостью ее дернули. Так ведь, Эмес?
– Уходи, Алевтина…
– Конечно. И больше не приду, – резко перебила его. – Но знаете, если вас женщина загнала в угол и заставила делать выбор «или я, или эта грязь под моими туфлями», совсем необязательно так низко обходиться со мной. Вы сейчас упали в моих глазах. Очутились где-то под плинтусом. Мерзко так поступать, господин Валынский.
– Что? – Он резко обернулся. – Откуда ты знаешь, что она несла тут?
Ай как хорошо удивление сыграл. Даже поверить хочется. Да только я не дура.
– Слышала. Вы очень громко разговаривали. Но ваше отношение ко мне не новость. Я ведь с самого начала имела неосторожность выслушать все, что вы обо мне думаете. Но отчего-то мне казалось, что за несколько месяцев в академии вы хоть немного меня зауважали. Ан нет, ошиблась. Будет мне уроком.
– Алевтина, я… Погоди, не горячись…
Он выглядел растерянным. Еще бы! Кому понравится быть уличенным в лицемерии.
– И чтобы окончательно убедить вас, господин Валынский, в том, что у меня даже мысль в голове не промелькнула опоить вашу персону, признаюсь. Да, я знаю, что будет, если зелье выпьет тот, кто его варил. Судороги, холод в теле, слабость первые несколько минут. Но запомните, вы мне и даром не нужны! Смиритесь с мыслью, что не все ковриками к вашим ногам падают. Я вас отныне десятой дорогой обходить буду. Не нужны вы мне со всем своим родом. Хватайте Элоизу и живите с ней долго и счастливо. Вы идеальная пара. Двуличные, самовлюбленные и считающие всех вокруг вас грязью! – с этими словами я подняла обе кружки и отпила чай с обеих.
– Аля, пожалуйста… – Он потерянно наблюдал за моими действиями. – Прости! Прости, слышишь, я наговорил лишнего…
– Хороший чай. Вкусный. – Поставила полупустые чашки на поднос. – А на мне действительно запах эликсира, сваренного поклонницей Яни. Но вам ведь такая правда не нужна! Я облегчу вам жизнь, можете передать своей пассии, что вы меня прогнали. Спокойной ночи, господин Валынский.
– Нет, Аля, постой.
Развернувшись, я шагнула к двери. На глаза навернулись неуместные слезы. Так обидно и больно!
– Аля, подожди, – Эмес поспешил за мной. – Алевтина, не убегай, прошу тебя.
Куда там! Я антилопой неслась по коридору, задирая подол простенького темного платья, перепрыгивала через ступеньки, надеясь побыстрее попасть в комнату. Там Яни. Он хоть и шалопай, но свой, родной. Он защитит и спрячет. Пожалеет.
– Аля… Алечка, милая моя, стой!
Эмес не желал сдаваться, казалось, еще несколько шагов, и он догонит.
– Студентка Миленина! – За очередным поворотом меня цепко поймала за руку учитель Энью. – Ты плачешь, девочка?
– Нет. – Я опустила голову.
– Алевтина! – Эмес все же настиг меня.
– О, учитель Валынский. – Пожилая дама прошлась по нам взглядом и быстро задвинула меня за свою спину, пряча от ведуна. – Эмес, мальчик мой, похоже, науку общения с женщинами вы так и не постигли. Не научились ухаживать. Привыкли, что они вам легко даются. Плохо, очень плохо. Что ж, думаю, самое время вам устранить пробелы в знаниях.
