Памела Палмер - Неукротимый Соблазн
Он поднял руки и опустил их.
— Потому что всякий раз, как меня тянет к женщине, мои глаза меняются.
Она посмотрела на него, как на идиота.
— И?
— И они становятся тигриными. Они тебя напугают.
Она сжала руки, опущенные вдоль обнаженного, стройного тела, в кулаки.
— Ты шутишь, да? Ты забыл, что это я вытащила тебя из того состояния? Я смотрела в глаза тигра, казалось, вечность, Тай, и да, я была напугана. Ты рычал и фырчал, пытаясь укусить меня за руку, но меня напугало то, что я не смогу добраться до тебя.
С рыком он встал под горячие струи душа и запрокинул голову, когда боль в груди стала сильнее. Он услышал, как Делейни двинулась, а затем она обняла его и прижалась щекой к его груди.
— Ты меня не напугаешь, Тай.
— Тебе нравится целоваться с монстром?
— Сними очки, перевертыш.
— Проклятие, ты не можешь забить?
— Не-а.
В приступе гнева, Тай скинул очки и бросил на пол. Как бы сильно он не хотел открыть глаза и посмотреть на Делейни, не мог себя заставить. Не хотел увидеть, как ее глаза наполняются страхом.
Делейни положила пальчики на его подбородок и опустила его голову.
— Почему ты используешь термин «монстр»?
Он заставил себя открыть глаза и посмотреть на нее. Но Делейни продолжала просто смотреть на него, как и прежде.
— Это просто слово, Ди. Животное. Дикий. Все это просто слова.
Она покачала головой, продолжая тепло и понимающе смотреть на него, а Тай не был уверен, что справится с этим пониманием.
Она положила руку ему на щеку.
— Мне нравятся твои глаза, Тай. Потому что в них я вижу тебя. Даже когда ты становишься диким, по возвращению я вижу тебя. Твою яростную силу и нежную защиту. Твою храбрость и честь и решительность. Неважно человеческие или тигриные у тебя глаза, я вижу тебя.
Он посмотрел в потолок.
— Спасибо.
Она слегка фыркнула.
— Спасибо? Тай, да ради Бога, ты удивительное существо. Необыкновенный, сильный, прекрасный в любом виде.
Он услышал ее, но боль в груди стала лишь сильнее.
— Ты не понимаешь.
— Очевидно, нет.
Она погладила его по щеке.
— Объясни, помоги понять. Если ты хочешь сделать мне подарок на прощание, просто расскажи.
Он застонал.
— Ты нечестно играешь.
— Ты не можешь всегда выигрывать, играя честно. — Она нежно поцеловала его руку. — Я хочу тебя понять.
— Для начала, дай мне помыться. — Ему нужно пространство. Потому что Делейни подобралась слишком близко и слишком глубоко.
Она вздохнула, а в ее глазах появились печаль и раздражение
— Ладно. — Она пошла под другой душ, захватив флакончик шампуня, который, вероятно, здесь оставила Кари.
Тай мылся, потерянный в мыслях и чувствах, которые не мог объяснить. Есть то, что он не хотел объяснять, даже если знал как. Но присутствие Делейни и то, что она его приняла, сдавило тисками и не отпускало.
Если бы мог, Тай подарил бы Делейни и солнце и луну. Он думал, что мог бы попытаться объяснить, что он полностью не принял в себе. И если собирался, то должен сделать это сегодня вечером.
Со вздохом, он выключил воду, обернул полотенце вокруг талии и сел на лавочку, откинув голову на стену, ожидая, когда Ди закончит мыться.
Он вперил взгляд в пещеристую стену, блуждая мыслями в себе.
— Мне нравится жить здесь, Ди, сражаться с этими воинами. А мое превращение в тигра… этот прилив не похож ни на что, что ты когда-либо испытывала. Но, клянусь, не проходит и дня, чтобы я не подумал о том, чтобы бросить… — Он тряхнул головой. — Бросить все ради…
Слова жгли рот.
Делейни подошла к нему, завернувшись в полотенце, и села рядом. Затем погладила его руку.
— Ради чего, Тай?
Притянув к себе Делейни, Тай изо всех сил пытался найти слова, чтобы выразить всю накопившуюся тоску.
У него дрожал голос, при словах:
— Ради того, чтобы вновь обнять свою дочь.
Делейни замерла. Он почувствовал ее удивление, но она просто положила голову ему на плечо и сказала:
— Расскажи мне о ней.
С чего начать? Но слова полились сами собой.
— Она была сокровищем. Идеальной. Ее звали Амалия, и при нашей последней встрече, ей было пять. У нее были мои ямочки и облако золотистых кудряшек, которые открывали ее лицо, когда она бежала от одного открытия к другому. У нее был пытливый разум и неуемное любопытство, и с момента, как начала говорить, она задавала вопросы. Почему облака движутся? Почему у бабочек разные крылья? Почему ее ссадины заживали днями, а появлялись за секунды?
— Она была смертной
— Да, моя жена, Гретхен, была человеком. Дети таких союзов могут быть разными, но Амалия была смертной
Его глаза наполнились слезами, а в горле встал комок. Богиня, как же он по ней скучал.
— Расскажи мне о Гретхен.
Подавив эмоции, Тай затолкал гнев, возникающий при мысли о жене, и вспомнил, какой она была девочкой.
Впервые за все века, он вспомнил ту девушку, в которую влюбился все эти года назад.
— Я встретил ее, когда мне было пятнадцать. Она была на год меня моложе, но я знал, что женюсь на ней. Я влюбился в нее с первого взгляда.
— Где ты ее повстречал?
— Нас обоих воспитывал один приемный отец. Я вырос в деревне Териин в Дании. Когда мне было девять, мама предчувствовала нападение Магов. В те времена, Маги часто пытались уничтожить Териин.
— Почему?
— С самого зарождения мира многие алчут господства. Одна женщина в нашей деревне за несколько лет до этого вышла замуж за человека, и моя мать попросила ее взять меня к себе на время. Она обещала, что вернется за мной, как только станет безопасно.
Делейни поглаживала его по груди.
— Она не вернулась?
— Нет. Спустя несколько месяцев женщина, у которой я жил, умерла от странной болезни. Она была Териин, и болеть не должна была. Скорее всего, там была вовлечена магия. Я был слишком мал, чтобы понять все это, но чувствовал… И я знал, что моя мама никогда не вернется. Так что я остался жить с человеком, Андерсом, и его маленьким сыном, помогая на ферме.
— Он знал кто ты? Что ты бессмертный?
— Я не был до конца уверен в этом. Хотя, оглядываясь назад, думаю, нет, он не мог знать. Когда мне стукнуло пятнадцать, его четырнадцатилетняя племянница приехала жить с нами. Ее звали Гретхен. Она была… безнадежной. Проказничала и смеялась, и я влюбился в нее. Три года спустя я женился на ней, а через год появилась Амалия.
Она нежно поцеловала его в плечо.
— Что произошло?
Он посмотрел на ее макушку и коснулся пальцами влажных прядей.
— Почему ты так уверена, что что-то произошло?
