Памела Палмер - Неукротимый Соблазн
— О, Тай. — На глаза накатили слезы.
Рыча, Тай заключил ее в свои объятия, зарывшись лицом в ее волосы, дрожь потрясла все его большое тело. Несколько долгих минут содрогаясь, он обнимал ее, а Делейни обхватив его руками крепко держала.
— Я не злюсь на тебя, Ди. Ни на тебя, хотя богиня, когда я думаю, что мог бы сделать для тебя подобное…
— Я так испугалась, что не смогу до тебя добраться. — Её голос сорвался. — Я не хочу тебя потерять.
Она дала волю слезам, и Тай обнимал ее, пока она плакала, гладя по спине и волосам.
— Не плачь, Ди. Кугар и Хоук придумают что-нибудь. Мы надерем задницу этому бескровному ублюдку.
Но в его голосе не слышалась веры. А лишь мрачное отчаяние.
Когда Ди взяла себя в руки, он отступил от нее, пока не смог видеть ее лица, и обхватил его теплыми ладонями.
— Ты действительна в порядке? У меня было видение, Ди. Я видел, как он раздевал тебя, связывал. Прикасался к тебе.
Его слова вернули ее в тот кошмар. Делейни съежилась от холода, который пробежал по ее коже.
Тай быстро прижал ее к себе, гладя по голове.
— Я никогда еще в своей жизни не чувствовал себя настолько беспомощным. Ты была там, и я не мог тебе помочь. Не мог связаться с тобой.
— Я в порядке. И знала, что ты придешь за мной.
— Всегда.
Но «всегда» говорило о будущем, которого у них не будет.
Как такое может быть? Как мог этот мужчина, которого она только нашла и полюбила умирать? Тяжесть ее горя была едва ли больше, чем она могла вынести.
Глава 26
В Доме Диких, Тай обнимал Делейни, а его сердце так и сдавливали тиски от неуверенности, что он выживет, даже если им удастся вовремя убить двойника.
Это и была любовь? Ему казалось, что раньше он уже любил, но сейчас сомневался.
Неужели настоящая любовь такая? Когда, кажется, что не можешь дышать? Когда уверен, что не можешь сделать вдох, пока не найдешь ту единственную? Что не сможешь жить? А теперь у него оставались часы. Лишь часы.
И осознание этого, словно набат колотилось в голове. Впервые за всю свою долгую жизнь, он столкнулся со смертью. Хотя, ни его жизни угрожали.
Ни нападение магов. Ни атаки дредэнов, которые ушли на юг. Он всегда знал, что победит. И всегда побеждал.
Он бессмертен.
Он мог победить двойника, встретившись с ним лицом к лицу. Но его враг сражался в тени, спрятавшись за лицами дорогих Таю людей.
И в этот раз Тай мог проиграть.
И что самое плохое, впервые с момента, когда Богиня его отметила все эти века назад, у него появилась серьезная причина, чтобы жить.
Сделать все, что в его силах, чтобы короткие годы ее жизни прошли в безопасности и богатстве, даже если она настаивает, что вернется в свою жизнь без воспоминаний о Тае. Он приходил бы к ней в образе кошки, когда она спала, он бы туманил ее разум и обнимал.
Она не была бы одинокой, Тай бы об этом позаботился.
Он медленно отстранился, взял ее лицо в ладони, выдержав ее взгляд, и принялся заверять себя, что Делейни и вправду в его объятьях. Его вновь потрясло, как он был напуган тем, что мог ее больше не обнять.
Эмоции сдавили горло, пробивая путь к глазам.
— Богиня, Ди, когда я понял, что ты пропала, я чуть не умер. — Дрожь сотрясла все его тело. — А когда узнал где ты и услышал твой крик, подумал, что уже поздно.
Она легла щекой на его грудь.
— Он положил руки мне на голову, и словно влил в нее кислоту. Я действительно думала, что он что-то в меня поместил, но Шаман ничего не нашел.
Скользнув рукой в ее волосы, он оттянул ее голову, чтобы посмотреть в глаза.
— Но ты в порядке?
Ее глаза наполнила боль, не физическая, а простое и известное всем горе.
Он нежно, благоговейно поцеловал ее, упиваясь вкусом и запоминая ощущение ее сладких, теплых, мягких и прекрасных губ. У него осталось лишь несколько часов, и их он проведет вот так с ней.
Тай немного отстранился, а затем притянул Делейни в крепкие объятия, отчего она охнула.
— Мне нужно заняться с тобой любовью, Ди.
Делейни обняла его за шею и поцеловала в щеку.
— И мне.
Тай довольно заурчал.
— Но сначала, мне нужно в душ. От меня, наверное, воняет, как от мусорного бака.
Она вздрогнула.
— Думаю, я окончательно лишилась обоняния.
От ее слов у Тая сдавило в груди, и он вспомнил кухню и этот запах, и мог только догадываться, что она пережила.
Он крепче ее прижал к себе, и нежно положив на ее голову свою, пока нес — в безопасности своих рук — в душ.
Он прошел через тренажерную к открытому душу, где он медленно поставил ее на пол. Быстро поцеловав Ди, он включил душ и начал раздеваться.
Делейни последовала его примеру и стянула пижамную футболку, оголяя прекрасную грудь.
— Не здесь, сладкая, — тихо остановил ее Тай. — Я в другом месте хочу заняться с тобой любовью. Я через минуту буду готов.
Делейни грустно улыбнулась.
— Мне тоже нужен душ, может даже больше, чем тебе, учитывая то, где я побывала.
Тай уставился на нее и до него медленно начало доходить.
— Поэтому ты не принимала душ последние два дня?
Она сняла пижамные штаны и кинула их на скамейку.
— Я, как и ты, потеряла связь с реальностью, хотя немного в ином смысле.
Когда проснулась, я пошла к тебе, Тай. — Она встретила его взгляд, ее глаза наполнились вкрадчивой силой и нежностью, от которой у Тая заболело в груди.
Он притянул к себе Делейни и поцеловал яростно и нежно, без слов говоря все, что было на сердце. Но прикосновение ее обнаженного тела к его возбудило и изменило глаза Тая.
Если он не отстранится, то возьмет Делейни здесь и сейчас, а он не хотел заниматься с ней любовью здесь.
— Быстрый душ, Ди. — Он заставил себя отпустить ее и встал под струи второго из четырех душа. Он не смел в данный момент встать рядом с ней.
Делейни же стояла и наблюдала за ним, склонив голову.
— Ты всерьез собираешься принимать душ в солнечных очках?
— Да.
— Ты должно быть шутишь.
Ее неверие раздражало.
— Для них есть причина — и весомая — Ди.
Он увидел, как в ее глазах появилась боль.
— После всего, что мы пережили и, зная сколько у нас осталось времени, ты продолжишь от меня прятаться?
Его сердце словно сжал кулак.
— Ты не понимаешь.
— Поясни мне.
Он уставился на нее, пойманный в ловушку. Он не поймет, просто не сможет.
Но она сказала правду, и, Богиня, он любил Делейни. Он может ей открыться, да?
Он поднял руки и опустил их.
— Потому что всякий раз, как меня тянет к женщине, мои глаза меняются.
