Арестантка: Тюрьма Рая (СИ) - Вайшен Нина

Я уже не ощущал боли Принс.

Меня изнутри раздирала болезненная тишина. Я не слышал её мыслей.

Хотя нет.

Серая стена всё ещё мрела на краю сознания. Оголяя Принс живот, я одновременно притягивал этот образ, словно так притягивал назад её саму. Я ощущал напряжение, такое же, будто выполнял вираж на космическом корабле.

Я распылил ей на живот спрей. На баллончике зажглась информационная панель. Старт операции.

Главное, чтобы наниты успели её провести, пока Принс не умерла. Я удерживал ускользающий образ из её памяти. А он растворялся. И вдруг я будто вонзился в него каким-то невидимым крючком. И меня буквально вбросило в комнату с серыми стенами, вырывая из реальности.

Я уже не сидел в коридоре станции над телом Принс. Я не мог пошевелить руками, ноги словно болтались над землёй. По голой и мокрой от пота спине мазнул ледяной сквозняк. Ужас ворвался в грудь, пытался вырваться через рот криком. Но его задушили сжатые челюсти.

Во рту разлился вкус крови из прикушенного языка. По спине ударил электрохлыст. Боль обожгла насквозь, разряды тока прошли по костям, заставив выгнуться.

Следом обрушился ещё один удар, затем ещё. Я задыхался. И боль была такая, что где-то внутри зрела малодушная мольба. Остановите! Хватит!

Пожалуйста.

Только она умирала между сжатых челюстей. В покусанных щеках.

Я попытался отстраниться. Выйти. Я же на станции. Должен спасти Принс. Удар за ударом раздирали спину. Бессилие терзало сердце. Я не мог это выносить. Вернуться. Вернуться!

Но это же не со мной происходит. Это происходило с Принс.

И эта мысль била больнее, чем удары хлыста. Это не я подвешен за руки. Не меня стегают электрокнутом.

Это Принс били. Эта мысль едва ли не переломила мне хребет.

Боль принадлежит Принс. И в ту же секунду я увидел её со стороны. Подвешенной за руки, с окровавленной спиной, на которой висели лоскуты обожженной кожи. Я инстинктивно попытался выбраться из образа, не выдерживая собственных чувств. Не хочу видеть её такой. Не хочу видеть это!

Мою панику усмирила мысль, что если я хочу её спасти, наверное, я должен быть здесь с ней. Почему-то умирая, Принс вернулась в это воспоминание. Или это привязка к раю визитантес заставляет её пройти через пиковые моменты?

Принс поделилась со мной этим образом. Я успокоился. Увидел того, кто бил мою девочку. Мужчина. Лица я пока не видел. После очередного удара он опустил хлыст. Подошёл к Принс, взял её за челюсть.

— Ну что, стерва, нравится? — раздался его скрипучий отвратительный голос, и мужчина просунул палец в рот обессиленной Принс. — А как тебе понравится, если я трахну твой ротик, пока ты будешь валяться и не сможешь шевелиться от боли?

Я услышал, как Принс замычала что-то гневно, но на грани отчаяния. А это был тот самый мужчина, что встречал нас сегодня по прилёту на станцию. Тот, что был надзирателем Принс.

Объяснить, что произошло дальше, я не смог. Мной овладела ярость и такая боль, что от неё голова мужчины разлетелась серым маревом пыли. Как и всё в этой серой, теперь будто смазанной движением видеокамеры комнате.

Осталась лишь Принс, подвешенная за верёвки к потолку. Как-то по моему твёрдому желанию исчезли и цепи. И в этой комнате появился я.

Я подхватил Принс на руки и из затхлой серости мы перенеслись на залитый солнцем песок. На пляж нашего с отцом дома в Ницце.

Крепко обнял ничего не понимающую Принс. Она, дрожа, отстранилась от меня, посмотрела в мои глаза.

— Что это… было? — спросила она. — Почему ты был там?

А я просто её поцеловал, чтобы не потерять, чтобы быть уверенным, что она никуда не исчезнет.

— Я тебя не оставлю, слышишь? — сказал я ей. — Держись за мой голос.

— Держусь, — очень тихо ответила она. — Спасибо, что остановил это…

— Как бы я хотел предотвратить это. В реальном мире. На самом деле.

Принс сжала в руке горсть нагретого на солнце песка, явно наслаждаясь ощущениями. Прибой приятно ласкал слух.

— Зато у меня теперь такое чувство, что ты остановил, — она улыбнулась и так радостно, будто я действительно прилетел на Пегас гораздо раньше. — Но как ты…?

— Думаю, что это браслет…

Я не сумел договорить, и тут же вокруг меня снова проявился коридор, Принс в окровавленной одежде лежала рядом. Я скользнул рукой к её шее. Пульс был.

Показатели информационной панели на баллончике показывали, что операция выполнена на тридцать процентов. Мало. Нельзя сейчас куда-то переносить Принс.

Черт. Я испытал облегчение. Другая строка на панели сообщала, что состояние пациента стабильно. Жива. Выживет.

Третья строка гласила, что до окончания операции двадцать пять минут. Как долго. Возможно, гораздо раньше сюда ворвутся враги. Кто эти враги вообще? Империя? СИБ? Или Гомер решил, что нужно меня убить и кинуть концы в воду? Слишком я плох для марионеточного Императора. Я по-прежнему ни с кем не мог связаться, чтобы хоть что-то понять.

«Конь, местоположение?», — передал сообщение я.

Тишина пугала. Но мне почему-то показалось, что я ощущаю присутствие робота. Где-то не очень далеко. Я даже испугался нового чувства.

Муть какая-то. Не могу я чувствовать присутствие другого существа. Тем более, робота. Но будто из моей головы невидимая нить протянулась к нему.

После спасения Принс я и вовсе ощущал себя иначе. Эти нити тянулись от меня во все стороны, только словно уходили в туман. Плотный. Холодный. Чужеродный. Но я понимал, что если приложить усилия, возможно, что-то смогу разглядеть.

От раздумий меня отвлек звук взрыва где-то рядом.

Матео

Я осторожно выглянул из-за переборки. Алисия стояла сзади, и я ощущал сквозь рубашку тепло её дыхания в области лопатки. Мне нравилось, что она рядом. Мне хотелось, чтобы она осталась со мной подольше.

И дело было не только в том, что я хотел её тела. Алисия нравилась мне. Я надеялся, что она мне ещё подпоëт.

Бряцание и свист приближались. Я взвел бластер. В этих нишах было сильное эхо, звук разносился смешанным гулом и сложно было оценить точное расстояние.

Мне уже казалось, что враги вот-вот покажутся из-за угла, едва заметного в темноте. Но ничего.

И вот бряцание ввинтилось в уши. Позади. Я оглянулся. Какая-то длинная тень вылезла из люка. Запищала. Воздух разрезал синий луч бластера.

Я дёрнул Алисию за плечи, спрятал за другую сторону выступающей переборки. Нырнув туда же, едва не начал стрелять по длинной, как червяк, тени. Вовремя сообразил, что это Конь.

Он подполз к моим ногам, словно ища защиты.

Внизу, в люке слышалось, что по лестнице кто-то поднимался кто-то громадный. Я дождался, пока покажется голова. Твою мать, это тоже был робот. Огромный. Он заметил меня сразу, в тот же момент, когда я выстрелил ему в глаз. Но и его пушка успела жахнуть по переборке, за которой мы прятались.

Нас отбросило. Я закрыл Алисию своим телом от града горячих стальных обломков. Жалобный писк Коня едва-едва пробивался сквозь звон в ушах.

Реальность кружилась и плыла, но я нашёл в себе силы подняться. Снова нацелил бластер в надвигающегося на нас монстра. Его глаз я пробил, значит, были повреждены какие-то датчики.

Он пока высунулся из люка только на четверть. Такие созданы для открытой местности. Слишком громоздкие для узких коридоров.

Робот был мне знаком. Голем, модель бета. Стоят на вооружении СИБ. Мы противостояли таким на Альфа Центавра ещё во время подготовки к восстанию. Лет восемь назад.

Ему выстрелы бластера, как укусы комаров. Исключение лишь глаза. Но Голема есть баг, если достаточно сильно ударить ему в голову с двух сторон и одновременно закрыть датчик на животе, он выключается.

— Бежим! — крикнул я, одной рукой забрасывая Алисию себе на плечо. Она не сопротивлялась.

Рядом по полу забряцал Конь. Мы домчались до перекрёстка тоннелей. А там спрятались за дверью будки техобслуживания. Понятно, что вражеский робот скоро нас найдёт, и нужно было что-то придумать.