Арестантка: Тюрьма Рая (СИ) - Вайшен Нина

А руками я рыскал в карманах загрузки уже третьего охранника.

Матео

Мы, получается, здесь замурованы? Есть шанс, что если никто не придёт, то мы умрём здесь? Нет. Кто-то обязательно придёт. Сантьяго кого-нибудь пришлёт. Если, конечно, станция не атакована кем-то кроме спасителей Алисии.

Я сжал двумя руками металлическую перекладину на дверце выхода из ниши. До боли в мышцах. Чтобы куда-то девать досаду и разочарование.

Повернулся к Алисии и наткнулся на испуганный взгляд:

— Нам отсюда не выбраться?

— Пока нет, — спокойно ответил я, понимая, что если Алисия начнёт паниковать, то воздух у нас закончится быстрее. — Но скоро выберемся. Пройдет немного времени, и дверь откроется. Видимо, какой-то буферный режим.

Я городил какую-то ересь в надежде, что Алисия купится. Она не сводила с меня пытливых глаз. В полутьме они блестели, как два малахитовых камушка.

— Правда?

— Конечно, правда. О чём мы там говорили? Ты же понимаешь, что в такой шаткой ситуации думать о приёмах, тем более со мной в качестве жениха, глупо?

Я не ждал её ответа, уже привык, что она игнорирует неудобные вопросы. Говорил, чтобы говорить.

Мы в западне. А я впервые не ощущал безудержного желания жить, как раньше. Мы в западне. И этот факт не вызывал у меня содрогания. Или суматошного поиска выхода. Как будто так и должно быть. Весь мой отряд погиб, за исключением Кали. Кали переметнулась. Боль от этого начала доходить до меня со всей сокрушительной мощью.

— Иногда в минуты отчаяния только глупость и держит на плаву, — раздался голос Алисии, неожиданно искренний, и я снова посмотрел на неё.

— Это верно. Я сам долго жил, лелея глупую надежду, что когда мы победим, я организую большой концерт, а Кали будет мне подпевать из первого ряда.

Два малахитовых камушка вызывали во мне чувство вины за упаднические мысли. Ладно я, но Алисия. Она ещё совсем юная. Мучительно думать, что и она умрёт здесь со мной. Да, возможно, смерть будет быстрой. Бластер у меня есть. Но…

— Мне жаль, что твоя девушка погибла, — негромко произнесла Алисия. — Прости за грубые слова, что я сказала при первой встрече. У вас здесь всё по-другому устроено.

— Кали, оказывается, не умерла, но нашла себе другого…

— Какой позор…

— О да, — ухмыльнулся я. — Позор был знатный. Рассказала, какой я дурак, прямо при нём. Она и поцеловала его, чтобы я видел.

Дыхание учащалось. Кислорода становилось меньше.

— Омерзительно, — как-то даже с сочувствием пробормотала Алисия.

— Не то слово.

— А буферный режим ещё не прошёл? — как-то обречённо спросила она.

— Нет. Будет характерный писк, — соврал я.

— Сразу после того, как мы задохнёмся? — по её выразительному взгляду я понял, что она меня раскусила.

— Bésame, bésame mucho (Поцелуй, поцелуй крепче) — тихо запел я. — Como si fuera esta noche la última vez (Ты уже знаешь, что это последняя ночь)

Я понимал, что это бесполезная трата кислорода, но очень хотелось ответить ей песней.

— Bésame, bésame mucho, — неожиданно продолжила мотив Алисия. У неё был высокий, довольно поверхностный голос, но пела она с душой. — Que tengo miedo a perderte, perderte después? (Как же разлуку теперь нам с тобой превозмочь?)

Она знала эту старинную песню! Мне так понравилось, что я буквально воспрял духом.

Так. Ну чего я драматизирую. У меня есть излучатель бластера, можно попробовать расплавить замок. Только я понятия не имею, как его перенастраивать. Такими вещами всегда занимался Смарт.

Я живо приподнялся. Достал бластер из-за пояса и поглядел на него. Раскрутил корпус — это я умел. Перед глазами предстали хитросплетения проводов и трубок.

— Что ты делаешь? — спросила Алисия.

— Пытаюсь сделать так, чтобы эта ночь у нас была не последней, — улыбнулся я. — Для этого ищу способ перенастроить луч бластера в более сконцентрированный, чтобы расплавить замок. Но опыта такого у меня нет.

— Можно мне? — вдруг спросила она, протягивая ладонь

— А ты вообще бластер в руках держала когда-нибудь? — с недоверием спросил я.

— Бластер нет, но у меня был курс физики излучателей, мы ими разрезали слои молекул для специальных тканей, — Алисия поиграла пальчиками, еще сильнее вытянув руку. — Плюс у меня в голове нейросеть.

— А, точно, вы там в Империи все модифицированные, — я выдохнул, отдавая ей бластер. — Ты только с ним поделикатнее, он голенький…

Она улыбнулась. Хотя я видел в её глазах страх. Несколько мгновений Алисия пялилась на излучатель, видимо, разговаривала со своей нейросетью. Затем достала из волос шпильку, что-то ковырнула в проводах, нажала на какой-то переключатель у рукоятки.

— Теперь мощности должно хватить, — сказала Алисия, возвращая оружие мне.

— Главное, чтобы меня не расплавило вместе с замком.

Я взял бластер, подлез к дверце в том месте, где мне казалось, находится генератор магнитного поля, удерживающий её в закрытом положении. Ну расплавлюсь, ничего страшного. Хуже всё равно уже не будет.

Оглянулся на Алисию.

— Ответь мне на один вопрос, пока меня не зажарило.

— Тебя не должно зажарить…

— Ну а вдруг? Ответишь?

— Ладно, — она любопытно уставилась на меня.

— У тебя же сегодня был первый поцелуй?

Она прикрыла веки, смутившись.

— Да, первый.

— А тебе не хочется повторить? Ну, если я не зажарюсь?

— Уговор был только на один вопрос, — тихо сказала Алисия, но улыбнулась завораживающе тепло, что эту улыбку можно было считать за «да».

— Ну вот ты как всегда… уходишь от ответов, — я усмехнулся и нажал на спусковой крючок бластера.

Луч из него ударил действительно мощный, но, к счастью, направленный, и я остался цел. Металл проплавился быстро. Хотя жар заставил меня покрыться бисеринками пота. Вскоре я услышал характерный щелчок. Дверца открылась. Открылась!

Я тут же толкнул её, и в душное помещение резервуара пахнуло воздухом из отсека. Можно было дышать свободнее. Я сразу же вернул на бластер корпус и осторожно выглянул наружу, держа перед собой оружие. Передо мною раскинулся коридор мусороперерабатывающего отсека, у потолка мигали красные лампы аварийного освещения. Слышался какой-то далёкий шум.

— Алисия, ты чудо! — я протянул ей руку, помогая выбраться.

— Это не чудо, а всего лишь нейросеть, — сказала она, оказываясь рядом.

Пару мгновений мы смотрели друг на друга молча. Я вдруг понял, что больше не вижу в ней лишь средство для того, чтобы забыться. А она почему-то разглядывала мои губы.

— Мне хочется… — начала она, но я вдруг услышал какой-то нарастающий металлический лязг, будто к нам бежали шаркающие ногами роботы.

Я огляделся. Из-за разносящегося эха сложно было понять, с какой стороны к нам движется враг. Такое ощущение, что со всех сторон. И не определить, как близко. Есть ли ещё пара минут, или прямо сейчас он выскочит из-за угла?

Глава 19. Троянские греки

Трой

Я ощутил призрачную боль на своей спине. Перед глазами снова всплыл неясный образ серой стены. В ноздри закрался запах сырости и пота. Меня словно ударили электрохлыстом, но через толстый слой верхней одежды. Через утепленное пальто. Не рассекая ткань.

Так далеко, что почти не больно. Затем ещё один удар, но ещё слабее, ещё дальше. И вроде хорошо, не отвлекает от поисков, но в то же время я отчётливо понимал, что вместе с этой болью теряется контакт с Принс.

Она уходит. Исчезает. Покидает меня. Как отец. Нет. Сердце отчаянно заныло, не желая впускать в себя холодную пустоту потери.

Нет.

Я нащупал у охранника в загрузке баллончик. Нейросеть опознала его как «Медицинский спрей с нанитами». Такие используют для операций в сложных условиях.

Да. То, что нужно. Я быстро переместился к Принс. Пульса не было. Мои пальцы вздрогнули. Я едва не выронил баллончик из рук.