Я обязательно вернусь (СИ) - Ольвич Нора
Ох, грехи наши, прости Господи. Но все мы смертны.
Антонио стоял, облокотившись на угол кареты, смотрел в звёздное небо и думал о том, что в пути они уже почти сутки. Наступит момент, когда придётся ехать только верхом, а также подниматься в высокую даль по узким горным тропам пешком.
А ещё он знал, что возможно скоро ему одному придётся принимать решение. Возможно спасая этим решением две жизни: свою и жизнь ребёнка, что спал сейчас крепким сном в карете. Он максимально подготовился к этому. Не хватало твёрдости духа и ещё чего-то.
Временное затишье в пути и тихая звёздная ночь даёт иллюзию того, что всё наладится само собой, и страсти успокоятся.
— Не успокоятся. Мир огромен, он примет нас, даст укрыться. И спрятать тайну рождения маленькой Каталины, — шептали звёзды вслед. Но уставший мужчина, конечно же не слышал этого, погружённый в свои мысли.
Глава 4
Глава 4
Бормотание и тяжёлый вздох. Мужчина озабоченно уселся напротив, и мы снова тронулись в путь. Я лежала и думала, что человек, который находился бы в гармонии с самим собой, со своим внутренним миром и не нёс тяжёлый груз невыполнимых обязательств перед кем-то, так бы не вздыхал.
Решение застать его врасплох возникло внезапно. Почему бы и нет, подумала, чем я рискую и сколько можно плыть по течению?
— Падре, доброй ночи — сказала. — Куда мы держим путь?
При этом я села, опустила ноги на пол и стала внимательно смотреть в лицо своему визави.
Пауза, в недоумении мужчина будто перестал дышать на какой-то момент, взгляд его изумлённо застыл на моём лице:
— Мы едим в монастырь, дитя моё, он расположен в горах, что граничат с Францией — ответил хриплый и утомлённый голос.
— Зачем, падре? Чем был плох предыдущий монастырь? Мы от кого-то скрываемся?
Аббат молчал, всматривался, изучая. Его напряжённый взгляд постепенно менялся, он решал, что-то очень важное для себя, я думаю и для меня тоже. В определённый момент, устав от ожидания, решила «дожать» его.
Определённо я хотела знать всё. Я имела на это полное право. Происходящее напрямую касалось и меня тоже. А ещё я понимала, вот он шанс — вымоленный у Вселенной и её Создателя.
— Доверьтесь мне, прошу. Расскажите. Кто я? Почему мы в пути? — спросила спокойным и твёрдым голосом.
— Поверьте, я готова оказать вам помощь и полное содействие в пути, если буду знать ответы на свои вопросы.
Для взрослого человека достаточно неожиданно услышать такое от ребёнка четырнадцати лет. Ведь верно? А для человека, которого загоняют в ловушку обстоятельства тем более. А что-то мне подсказывало, что так оно и было.
— Каталина… — падре задумчиво медлил, а потом видимо напряжённость в обстановке сыграла свою роль, а так же желание доверить кому-то тайну, что уже много лет давила на сознание. И последовал рассказ о влюблённой юной принцессе, о рождении незаконного ребёнка, которого забрали у матери сразу и отвезли на воспитание в монастырь. Оказывается, моя мать, Изабелла Арагонская, стала супругой короля. Выйдя замуж, за очень неуравновешенного, претензионного и странного человека. И сейчас была в очень сложной ситуации. Практически на грани развода. Королева не могла родить наследника, у короля появилась новая возлюбленная. И что-то щёлкнуло у меня в голове, какая похожая историческая ситуация.
Но насколько я помню, женой Генриха, что правил в Англии в этот период истории была Екатерина Арагонская, а Изабелла была её старшая сестра, что уехала в Португалию. Или я думаю о другой королевской семье? Не все исторические факты совпадали, я и раньше это замечала.
Чужие звёзды светили по ночам мне в окно, в изумлении я никогда не могла найти знакомые созвездия. Получается это была параллель того мира, где я жила до перехода? Или просто другая матрица. Я совсем запуталась.
И все же моё присутствие в этой жизни мешает очень многим людям, это так очевидно, грехи молодости всплывают в самые ненужные моменты. Думаю, в конечном счёте, меня должны устранить, и хорошо, если это будет лёгкая и мгновенная смерть, а не вечное тюремное заключение.
Расспрашивать сейчас обо всем не имело смысла, узнаю всё по мере поступления информации и дальнейшего продвижения к цели нашего путешествия. И тем не менее:
— Кто был моим отцом? — спросила я священника. — В кого влюбилась Изабелла в свои четырнадцать лет?
Как вы понимаете мой мозг, моё сознание взрослой женщины искало выход из ситуации, заложницей которой я была с самого момента своего рождения. Я понимала, что наш путь с аббатом — это путь в никуда, он предсказуем и нас найдут, это просто вопрос времени. Как часто мы будем менять монастыри, эти пристанища для обездоленных людей и религиозных фанатиков?
— Раймон де Беккариа, барон д' Фуркево — французский дипломат, молодой посол Франции в Испанию — ответил задумчиво аббат.
Оказывается, барон просил о такой возможности как забрать рождённого инфантой ребёнка после рождения и увезти его во Францию. Он собирался признать девочку для всего общества своей дочерью, но его взяли под стражу, инсценировав так называемый политический плен, а затем выслали на родину. Что было сделать несложно, учитывая многочисленные территориальные конфликты между двумя странами.
Я ощутила, что бессильна в этой жуткой ситуации. Что я могу сделать, одна против дремучего средневековья? Раздумывая над своей судьбой, ощутила просто лютый голод, вот она природа человеческая, заедать стресс.
— Падре, что у нас есть с собой из еды? И кто нас сопровождает? — спросила, но ответа пока не получила. Может моего спутника смущают мои не детские вопросы? Спишем всё на монастырское воспитание.
Позже аббат достал холщовую сумку, вытащил свёрток, в нём оказался сыр, а также небольшой кусок лепёшки. В сумке ещё была круглобокая бутыль с водой, её узкое горлышко давало возможность наливать содержимое в кружку не теряя ни капли.
Аккуратно отламывая сыр и лепёшку, я ела и думала, думала вспоминая историю Испании в средние века того мира, где жила до перехода. Ох, кто же знал, что надо было внимательно изучать шестнадцатый век, развитие и быт Европы, а не учить английский язык. Решение пришло быстро, оно лежало буквально на поверхности. Нужно уговорить мужчину скрыться и затеряться на время где-то в горах. Возможно инсценировав свою гибель. Вспоминая историю, я понимала, мы просто не жильцы на этом свете. Если будем вот так плыть по течению, выполняя чьи-то прихоти.
— Всадники, которые едут с нами это сопровождение, на дорогах не безопасно. Мне прислали их с указом перевезти вас, Каталина в безопасное место — после продолжительной паузы ответил мой спутник.
— В какой степени вы им доверяете, падре?
Как говорил мой муж в прошлой жизни:
— Дорогая, умей задавать вопросы.
И вот, мой вопрос ввёл аббата в ступор. Он просто «завис», взгляд его был устремлен мимо меня в угол кареты. Он тихонько покачивался, в такт, движению экипажа, перебирая чётки. Думаю, этот мужчина всё прекрасно понимал, возможно, для него это вообще путь в один конец, а доверять он мог только сам себе. Совсем ещё не пожилой, лет сорока пяти с небольшим, худощавый. Он производил впечатление мудрого человека. Хотелось, чтобы мы помогли друг другу в нелегком пути. Бездействие угнетало.
Возникал вопрос: кто заинтересован в моем существовании? Нужна ли я тем, кто готов погубить Изабеллу, предоставив безумному королю меня как доказательство.
Обвинив королеву, которая вела не совсем правильный образ жизни до венчания, они вероятно добьются желаемого. Думаю это очень влиятельные люди и на пути у них лучше не попадаться.
Путь проходил по равнине, которая пролегала среди гор. Красивые пейзажи сменялись один за другим. Удивительные места. Стояли тёплые приятные деньки, когда солнце просыпается рано, а заходит очень нескоро. Необыкновенной красоты поля с разноцветьем окружали дорогу, горы были великолепны. Небо было голубое и чистое, время от времени проплывали по нему необычайного вида облака. Для меня всё было в новинку, я не могла надышаться свободой. Прогретый воздух источал ароматы цветения. Кое- где виднелись небольшие леса, они как будто спускались с гор и обволакивали предгорье своей тёмной зеленью, врезаясь в нежный изумруд полей. Ночевала в экипаже. Я практически всё время проводила в этом удивительном транспортном средстве, и выходила из него только по крайней нужде.
