Дорога Костей (ЛП) - Винтерс Деми

— Но… это ведь возможно. Сколько зим видел Илиас?

— Двадцать одну, — ответил Джонас. В его голосе появилась ледяная нотка, но Силла проигнорировала предупреждение.

— Ему действительно нужна твоя защита? Он кажется вполне самостоятельным.

— Нужна.

Она тяжело вздохнула. По его тону было понятно, что вопрос закрыт. Они продолжили путь в тишине.

Силла почувствовала запах рынка еще до того, как они добрались до него: смесь животных, древесного дыма и горячего железа кузницы. Волнение и тревога смешались в груди. Там будет полно людей, а значит, ей нужно быть начеку.

Когда они свернули за угол, перед ними открылся рынок. Ряды столов под навесами чередовались с лавками, откуда доносились крики торговцев. Овцы и козы беспокойно блеяли, молот кузнеца громко лязгал по металлу, а с повозок с глухим стуком выгружали ящики — весь этот хаос сливался в живую симфонию городского шума.

Силла прижала руку к животу, быстро пробежавшись взглядом по площади, в поисках Клитенаров. Пара в дальнем конце, идущие мимо хлебного прилавка. Еще двое у стены лавки, где продавались яркие полосы ткани с орнаментом.

Значит четверо, подумала она.

Ее внимание привлек странный озноб, пробежавший по венам. Она обернулась и увидела, что Джонас изучает ее. Его руки были скрещены на груди, золотистый свет дня подчеркивал четкость его скул и пряди бороды. Силла не смогла отвести взгляд.

— Эй! — рявкнул грубый голос.

Резкий толчок в спину — и Силла полетела вперед, падая на руки и колени на утоптанную землю.

Они нашли меня, пронеслось в ее голове, паника захлестнула грудь. Все кончено.

Г

ЛАВА 25

Гомон рынка становился все тише, когда на периферии зрения у Джонаса все потемнело. Гнев закипал в груди, взгляд сосредоточился на мужчине, который сбил Силлу с ног. Он был крепкого телосложения, в доспехах из вареной кожи, на лице самодовольная ухмылка, когда он бесцеремонно протискивался мимо. Джонас схватил его за ворот и врезал кулаком прямо в челюсть.

Силла издала сдавленный звук, пытаясь вскочить на ноги, но это уже не имело значения. Джонас уже взялся за дело и не остановится, пока не закончит. Бородатый мужчина не замешкался, и тут же замахнулся в ответ. Но он не знал, с кем имеет дело — не знал, что Джонас провел годы, уклоняясь от ударов и доводя до совершенства собственное чувство справедливости. Он легко увернулся, опустился и нанес мощный удар в живот мужчины. Смутное ощущение боли отозвалось в костяшках пальцев. Завтра он об этом пожалеет, но сейчас его вело лишь боевое возбуждение.

— Джонас, — умоляюще окликнула его Силла, натягивая капюшон своего… его плаща… глубже на лицо и беспокойно оглядываясь. Он не сказал ей, как приятно видеть ее в своем плаще, но, возможно, скажет, после того, как преподаст этому воину урок уважения.

— Извинись, — бросил Джонас, вновь врезав кулаком в подбородок мужчины.

— Джонас! — голос Силлы стал настойчивее, но он не обращал внимания. Это был его бой, и он собирался довести его до конца.

Гнев вспыхнул в глазах мужчины, признак того, что он все еще не усвоил урок. Тот зарычал, ловким движением зацепил ногу Джонаса и повалил его на землю. Тяжелый кулак врезался ему в скулу, на миг перед глазами мелькнули искры.

Металлический привкус крови коснулся языка, и Джонас усмехнулся. Перехватив следующий удар, он резко подался вперед, встретив мужчину лбом. Послышался хруст хрящей, из разбитого носа хлынула кровь. В отточенном сотнями боев движении, Джонас перекатился и вдавил мужчину в землю коленями, крепко прижимая его руки к телу. Затем отвел ладонь назад и громко шлепнул его по лицу. Это было скорее унижением, чем ударом, и когда щеки мужчины еще больше покраснели, Джонас знал, что добился своего.

— Извинись перед моей спутницей.

Мужчина сплюнул кровь, извиваясь под ним. Джонас ударил его еще раз, и звонкий звук разнесся по переулку.

— Я могу делать это весь день, — прорычал он.

Мужчина заморгал, красный след от руки четко отпечатался на его щеке. Джонас улыбнулся, зная, что этот воин теперь носит на лице клеймо позора.

— П-простите, мисс, — прохрипел он.

Джонас поднял его за ворот, приподняв над землей.

— Хочу, чтобы ты запомнил, как чувствуется мой кулак на твоем черепе, в следующий раз, когда решишь прикоснуться своими грязными руками к женщине, кунта, — прошипел он, нанося последний, безжалостный удар. Голова мужчины резко мотнулась в сторону, и Джонас отпустил его, позволяя рухнуть на землю.

Он поднялся, оглядываясь вокруг. Собравшаяся толпа начала рассеиваться. Но Силла… Кудрявой нигде не было.

Джонас нахмурился, потирая костяшки. Куда она делась? Скользнув взглядом по площади, он наконец заметил ее. Она стояла в тени между двумя зданиями, стряхивая пыль с юбки, и обеспокоенно смотрела в его сторону.

Боевое возбуждение все еще пульсировало в его венах, и у Джонаса появилось дикое желание прижать ее к стене и поцеловать так, чтобы она забыла обо всем. Он хотел попробовать ее на вкус, услышать прерывистые вздохи, узнать, что скрывается под этими платьями.

Весь день его разум разрывался между двумя голосами. Один — разумный, спокойный — твердил, что нужно держаться подальше, сосредоточиться на деле в Айстри. Другой — нетерпеливый, бесстыдный — нашептывал: дразни ее, запоминай ее сладкий запах, взгляд темных, глубоких глаз. Ничего страшного, говорил этот голос. Она скоро уйдет. Рей никогда не узнает. Почему бы не развлечься, пока есть возможность?

С ухмылкой Джонас направился к ней. Он загнал ее глубже в угол, опираясь плечом о стену. Она была странно напряженной, и бросала испуганные взгляды над его плечом. Поэтому Джонас встал так, чтобы скрыть от нее вид на рынок.

— Зачем ты это сделал? — очаровательно недовольно спросила она.

Джонас нахмурился.

— Он толкнул тебя. Он проявил неуважение к тебе, а следовательно, и ко мне.

Она скрестила руки на груди.

— Это было лишним.

— Не согласен, Кудрявая. Я не потерплю неуважения. И не потерплю, чтобы неуважение проявляли к тебе.

Он слишком много сделал, чтобы добиться своего положения среди воинов, и не собирался позволять никому его поколебать. Он больше никогда не потерпит неуважения.

— Но ты его избил. Это было жестоко и… — она прикусила губу.

— Я напугал тебя, Силла? — он едва сдержался, чтобы не провести ладонью по ее щеке, зная, что она этого не оценит. — Или ты боялась за меня?

Уголки его губ дернулись вверх, когда он заметил ее раздражение.

— Я не боялась за тебя, — фыркнула она. Силла откинулась назад, запрокидывая голову к небу. — Это было грубо. Мне не понравилось.

— Таков путь воинов. Это было всего лишь развлечение.

— Развлечение, — повторила она, снова бросая взгляд через его плечо, прежде чем посмотреть на него. — Ты привлек слишком много внимания.

— Да, — ухмыльнулся он еще шире, — и теперь никто в этом рынке не осмелится к тебе прикоснуться.

— Мы с отцом никогда так не поступали, — пробормотала она.

— Тогда твой отец сослужил тебе плохую службу, защищая тебя от реального мира.

Ее взгляд стал отстраненным, и Джонас задумался, куда унесли ее мысли.

— Да, — прошептала она. — Сослужил. — Глубоко вздохнув, она поправила плащ. — Ну, думаю, нам пора заняться делом.

Но она не двинулась с места. Внезапно на ее лице промелькнуло странное выражение, затем она прижала ладонь ко рту, стараясь скрыть смех.

Джонас нахмурился, затем оглянулся через плечо, недоумевая, когда ничего подозрительного не обнаружилось.

— В чем дело?

Силла лишь шире улыбнулась, на ее щеке появилась ямочка.

— Думаю, я начинаю тебя понимать.

В ее глазах плясало веселье.

Джонас скрестил руки на груди.

— И что же ты «понимаешь»?

— Похоже, у тебя немало поклонниц, Джонас, — ответила Силла, кивая в сторону рыночной площади.