Дракон проснулся (СИ) - Чернышова Инесса

Нет, я не позволю! Выхода не было, я не могла вынырнуть на поверхность, вернуться в комнату музея, где о чём-то кричал «Тыквенный суп».

Попыталась проникнуть в намерения того, кто стоял передо мной, понять, человек это или иллюзия, но не смогла. Головная боль, и всё.

— Я дарю вам эти камни, можете делать с ними, что захотите.

Я не могла пошевелиться. Смотрела и смотрела в глаза, пытаясь разобраться, что чувствую. Виделись ли мы когда-то? Давно, с начала времён?

— А вы будете делать что угодно со мной?

— Верно, — улыбнулся он, и под человеческим лицом проступила хищная морда зверя.

Захотелось протянуть руку и погладить её, будто когда-то я уже делала подобное, и мне было приятно, спокойно. Зверь защищает принцессу, зверь и есть тот, кто её спасёт. Никто не вырвет добычу из его лап. Принцесса отдаст ему своё сокровище, а он взамен подарит ей свои.

Морда исчезла, передо мной снова было лицо человека: волевое, с насмешливым блеском в нечеловеческих глазах.

Мужчина сделал шаг, наклонился и поцеловал меня, обхватив одной рукой за талию.

Поцелуй выжег огонь на моих губах. Я раскрыла губы и потянулась к жару, мгновенно проникшему к сердцу через жилы, по котором напополам с кровью текла ледяная магия.

Я больше не была ледяной принцессой, на миг, но я увидела себя лежащей на постели, ластящейся, словно кошка к мужчине, который никогда не станет полностью моим, но пламя которого согревает.

И так будет всегда, даже когда я умру, я снова стану той, ради которой крылатый демон поёт над морем грустные песни, взвиваясь до самых ледяных звёзд.

— Кто ты? — задыхаясь спросила я, когда он отстранился, чтобы в следующую минуту крепче обнять. Под его кожей я ощущала чешую, и это было нормально. Совсем не пугало, даже напротив, я бы удивилась, коли случись всё иначе.

— Я древний бог. Кто в меня верит, для того я и есть.

— Я сошла с ума..

— Я тоже, Геранта. Я тоже…

4

— Миледи отдыхает, — слуга в доме бургомистра был под стать своему хозяину.

Сановитый, с пышными усами точь-в-точь как у главы Вронхиля, но высокий и худой как жердь. Форма почтенного дома держалась на нём как на вешалке, но была идеально выглаженной и сияла белизной воротника и манжет.

— Передайте, что друг хочет её видеть. Я слышал о её нездоровье и уже однажды в столице смог отогнать призрак недуга. Никто лучше меня не справится с несчастьем миледи. Я достаточно пояснил?

Говорить мягко и вкрадчиво было сложно. Мне хотелось просто отшвырнуть зануду и пойти на медовый запах, тянувшийся с верхнего этажа, где располагались спальни.

Я знал, что Ниара не спит, представлял, как она стоит, приоткрыв дверь, и слушает мою перебранку с дворецким, не смевшим вытолкнуть названного гостя прочь только потому, что я Дракон. И воспользовался своим природным правом воздействовать на людей.

Магия гасла, мне требовалось больше силы, всё-таки переход в новый мир, пробуждение ото сна, навеянного проклятием, которое всё ещё сидело у меня на плече, требовало столько энергии, что меня снова начало потряхивать. Я был голоден, зол, я был полузверем и получеловеком, жаждущим видеть объект своего желания.

— Спросите миледи, она будет счастлива меня принять! — произнёс я громко, и в глубине дома хлопнула дверь. Ниара вспыхнула, я представлял, как румянец гнева окрасил её щёки, какой Тьмой, не сулившей для меня ничего доброго, наполнились её глаза.

И от этого мне хотелось видеть её ещё сильнее, ещё скорее. Геранта ранее тоже злилась, но её чувства были насквозь фальшивыми, и только я не видел очевидного. Больше никакой любви, только власть над той, которая вернёт мне самого себя!

— Господин, пройдёмте к бургомистру, он будет рад принять вас, — тот, кто был одним из моих главных помощников в этом доме, вышел навстречу и сделал вид, что всеми силами рад бы выпроводить меня, но не может, ибо так повелел его хозяин и долг.

— При всём уважении к хозяину я пришёл не к нему.

Не примет. Она не выйдет и не посмотрит в окно сквозь щёлочку занавесей, когда я стану уходить, даже из женского любопытства. А я бы ушёл, коли мог.

Очень скоро её власть надо мной станет безраздельной, если я не завладею этой ведьмой первой. К тому же Ниара девственница, а что ещё так угодно Дракону, что ещё дарит ему столько силы, как принесённая в дар жертва невинной девы?

Если она ведьма, то дар её будет ценным вдвойне.

— Не заставляйте меня выпроваживать вас силой, милорд Рикон! — взвизгнул помощник хозяина, и стёкла его очков сердито блеснули в такт почти женским кудряшкам, лежавшим на узких плечах вчерашнего оборванца, который вознёсся так высоко благодаря моей милости и магии.

Он говорил что-то ещё, что должен был сказать. Вот уже и сам хозяин дома вышел с намерением вышвырнуть меня вон, и все они внезапно успокоились, утихомирились, как по мановению руки.

Застыли с разинутыми ртами, а потом внезапно подобрели и принялись заискивать, просить. Жена бургомистра, дама столь пышнотелая, что груди её напоминали бидоны с молоком, даже попыталась флиртовать.

А я стоял посреди гостиной, скрестив руки на груди, и улыбался, довольный своим талантом. Драконья милость коснулась этих людей, и они счастливы услужить мне, даже если до этого не собирались. В этот миг они довольны.

Ниара же сидела тихо в своей комнате и молилась Двуликому, чтобы он отвёл от неё своего демона. Давала обеты, которые была бы не в силах соблюсти. Даже обещала уйти навсегда в сокровищницу Бога, чтобы только вырваться из лап того, кому никто не мог помешать пройти наверх.

Я всё слышал, хотя находился далеко.

Мог бы презреть условности и вломиться в её комнату, но был воспитан в духе времени, когда подобное было непозволительно даже для насильника, если дама высокородна и прекрасна. А я не был вором чужой невинности, для Дракона это всё равно что жить без солнца и моря, как земляной червяк.

Тот, кто рождён летать среди звёзд, не станет ползать, даже когда оборвут крылья. А мне никто не мог их подрезать.

Я пережил замужество Геранты, её предательство, её проклятие, справлюсь и со строптивой ведьмой, не осознающей своих сил. После недавней встречи, после виденья, насланного Древними камнями, служившими моему роду с начала времён, она должна быть напугана и готова поклониться.

Но она готова не была, оставалась всё так же холодна и непреступна, она была ледяной крепостью, внутри которой я должен был устроить пожар. Пришлось идти на хитрость.

— Я уважаю желание миледи, я понимаю, что она переживает за последствия нашей недавней встречи, и ухожу, надеясь на новую.

Этого было достаточно, чтобы ужаснуть и более раскованную девицу, переживающую за репутацию, подействовали мои громкие слова и на Ниару. Дверь наверху снова хлопнула, и через несколько мгновений в гостиной появилась моя принцесса.

В сопровождении седовласой дамы, похожую на строгую чопорную старую деву. Я узнал и её.

— Госпожа Мольсен останется со мной, милорд, во время нашего разговора, — губы Ниары превратились в тонкую линию.

И сама она в безупречном наряде, застёгнутым на все пуговицы, столь чистого синего цвета, будто платье было соткано из небесной глубины, с убранными в пучок волосами, приличествующими по возрасту и статусу лишь её спутнице, напоминала статую древних нимф, которым поклонялись мореплаватели, опасавшиеся не вернуться. Им приносили в жертву молодых мужчин, едва достигших расцвета и не оставивших потомства.

— Как будет угодно, миледи, я ваш покорный слуга, ваше высочество, — ответил я и чуть заметно поклонился, намеренно обозначив её титул.

— Я желаю говорить с вами, но наш разговор будет кратким.

Её глаза засверкали. И пусть Ниара, кто сейчас была передо мной, хотела казаться сильной, а Геранта никогда о таком и не помышляла, они обе сейчас были здесь и ждали моего слова.

Бургомистр и прочие вышли, оставив между нами седовласую даму, отступившую в тень, но всё ещё незримо присутствующую в гостиной, мешавшую мне соединить прошлое и настоящее.