Светлана Жданова - Неспетая песнь дракона
Обзор книги Светлана Жданова - Неспетая песнь дракона
Дракон, не способный петь, и дракон с «поющим» именем. Один дракон. Другой дракон. Всегда дракон…
Внимательно читаем предупреждение!
Светлана Жданова
Неспетая песнь дракона
Two Steps From — Mercy In Darkness
Tarja Turunen — Oasis
Blackmor's Night — Diamonds And Rust
Enigma — I Love You… I'll Kill You
M.S.D. — Силы Мне Даи?
Аракс — Странная Ночь
Валерий Кипелов и Артур Беркут — Никто
Океан Ельзи — Обійми
И, как всегда, предупреждения:1. Это действительно ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. Не говорите, что не видели и не читали.
2. Прежде всего, в рассказе присутствуют нетрадиционные отношения. Если это как-то задевает вас, неприятно или вам не хочется читать о подобном от данного автора — лучше закрыть файл.
3. Отношения нетрадиционны не только по половому признаку, это все же драконы.
4. Автору было бы стыдно, если бы это были не драконы. Драконы и стыд — несовместимы по определению. Они просто приходят и говорят, что делать.
5. История рассказана довольно рвано, из кусочков раскиданных по тексту основного романа, а так же рассказа «Наша зима».
6. Вас предупреждали.
— Не ходи туда, там тебя ждут неприятности.
— Ну как же туда не ходить? Они же ждут!
No Котенок по имени ГавОн стоял на одной из ледяных галерей и наблюдал за тем, как во тьме и зареве северной ночи исчезает силуэт дракона. Пред его широкими крыльями, казалось, трепетали даже радужные огни, в нервной дрожи расходясь в стороны яркими искрами. И в то же время кутали, кутали в свои нереальные краски и легкое марево несбыточного. Растворился…
Дракон, стоящий на галерее изо льда, оторвал свой взгляд от того, кто так и не смог спасти его, обращая золото глаз к холодным северным звездам. Они смотрели на него с тем же безразличием, что когда-то и серебристые глаза улетевшего. Им тоже было всё равно, они так же не знали жалости и сочувствия, спеша приговорить лишь к своему холоду.
Сильная судорога рвущейся песни сжала горло, но он смог лишь глухо простонать.
Не тебе петь о боли, дракон. Ты сам виноват. И навечно приговорен.
Первый день поисков Иаллин, таверна «Подорожник»Он сидел за столом и, довольно щуря глаза, смотрел на племянников. Они вернут Иаллин, в этом нет никаких сомнений. Потом женят рыжего, что Стасу всегда представлялось самым трудным. Стаська со своим рогатым мужем сможет завести еще одного маленького, шустрого, желтоглазого детеныша. Тем более скоро у него появятся внучатые племянники, такие же вредные и кусачие, как и их родители. Такая большая драконья семья. И он даже рад, что Алекс — частично человек, родственные связи для нее будут дороже, чем для драконов, как было когда-то и с Бали, ведь не прогнал асур брата своей жены, да и у самого трое таких же оказалось. Станиславу нравилось греть свои драконьи бока у домашних очагов этих близких и таких родных существ.
Затем его взгляд переместился на Учителя и его молодого ученика. Серебряный, зеленоглазый эльф и точно такой же зеленоглазый, но темноволосый оборотень, тихо переговаривались о чем-то своем, только им понятном. Наверняка Олеандр опять натаскивает мага политического масштаба, ведь оборотни те еще затворники, а харизматичный да бойкий сородич может открыть им шикарные перспективы. Рядом с ними сидя дремал молоденький асур с растрепанной оранжевой шевелюрой. Хороший мальчишка, хоть и частенько поддается чужому влиянию. Но, тем не менее, оставаясь тем самым рациональным зерном, которого иногда так не хватает драконам и мелкому асуру.
По другую сторону стола сидели телохранители Диар, а теперь вот и Александрит. Еще одни Ту в их компании. Братья имели довольно заметные различия внешне, пусть и не критичные. Не слишком высокие для Алауэн, расы отличающейся особой драконьей статью и идеальностью пропорций, но всего лишь на пядь ниже самого Станислава. Длинные волосы Миррана казались почти черными, а вот в мягких волнах его брата оказалось слишком много седины, что делало Ниррана старше, но в то же время придавало импозантности. Оба не лишены особого драконьего шарма, но кажутся слишком отстраненными и какими-то неживыми. То есть издали полюбоваться звериной хищностью и отблесками силы вполне можно, а вот подходить близко к таким субъектам совсем не хотелось.
Стас попытался вспомнить всё, что знал о них, благо в замкнутом обществе Алауэн рано или поздно узнаешь тайны каждого, и картина, предстающая перед внутренним взором Станислава, начинала его пугать. Он бросил короткий взгляд на Алекс, щекой прижимающейся к плечу его племянника, затем перевел взгляд на Миррана, беззаветно преданного той другой, первой Хранительнице.
Ему уже нечего терять, нет, ради чего бороться и блюсти свою честь. Остался лишь приказ Диар. И в данном случае, Стас это чувствовал, ничего хорошего этот приказ его семье не несет. Там куда он смотрел, была только темная пропасть, затягивающая всех вокруг, начиная со своего брата и смеющейся Алекс.
Мирран почуял чужой пристальный взгляд, но когда поднял глаза, смог заметить только едва блеснувшее из-под черных ресниц золото.
«Угрожает», — пояснил он на вопрос брата. Нет, тот не задавал его даже мысленно, им это и не нужно.
«В своем праве. Полукровки официально еще не женаты, это развязывает их родичам руки.»
«Он не отец им.»
«А я не отец Марискин[1], но убью за ее детей и их детей. Правила созданы, чтобы драконы их нарушали».
Они решили отойти от постоялого двора подальше и только там перекинуться. Все же люди довольно пугливы, особенно когда дало касается драконов. Почему-то даже эльфов, чужих в их мире, принимают легче, чем, можно сказать родных, оборотней. Странности психологии.
— Особенности пропаганды, — заявляет тот самый эльф. — У нас нет славы своевольных, взбалмошных существ, которым даже короли не власть. Люди просто не видят от вас защиты, вот и пытаются найти ее сами. А вы еще и возмущаетесь!
— И не говорите, — поддержала Олеандра Александрит, прижимающаяся бедром к Сери. — Творят, чего хотят! И кого хотят…
— Из твоих уст это так пошло звучит! — ухмыльнулся красноволосый.
— Вот из твоих это точно пошло. Вечно ты всё ставишь с ног…
— Алекс, молчи! — толкнул ее с другого бока второй кровник. — А то я уже даже боюсь, во что он обернет эти слова.
— Он скажет, — обернулся к ним Стас, шедший впереди, — что нет ничего плохого, чтобы поднимать и ставить! Ну или…
