Клетка для дикой птицы (ЛП) - Фаст Брук

— Есть много такого, чего ты не должен был для меня делать. Но ты сделал.

Его глаза задержались на моих, оценивая. — Знаешь про браслеты, которые носит каждый заключённый?

Я кивнула, глядя на чёрную полоску на своей руке.

— Ларч предложил некоторые улучшения — опцию для охотников покупать дополнительные функции для браслетов их мишеней.

— Дополнительные функции? — повторила я, склонив голову набок.

Вейл поморщился. — Они всё ещё прорабатывают детали, но пока они согласны на мониторинг жизненных показателей, тепловизор, сигналы о приближении и… причинение боли.

Логически я понимала, что значат его слова, но мне нужно было подтверждение. — Что это значит для нас?

Его взгляд был твёрд, когда он ответил: — Мониторинг показателей на тебя особо не повлияет. Тепловизор позволит охотникам видеть свои мишени сквозь листву и ветки, если они достаточно близко. В теории, с сигналом о приближении твой браслет будет издавать звук, когда охотник рядом. А боль… они общаются с инженерами, чтобы выяснить, что технически возможно, но они хотят, чтобы браслеты били током. Что-то достаточно болезненное, чтобы вывести вас из строя, хотя бы на мгновение. Они планируют предлагать эти функции как дополнения, которые охотники могут купить, чтобы усилить свои ощущения.

— Нет. У меня всё внутри оборвалось, тошнота скрутила внутренности, и я прижала ладонь ко рту. Если то, что сказал Вейл — правда, у заключённых больше не останется шансов. У нас с Джедом не будет шансов. Спрятаться будет невозможно. Выживут только те, кто сможет бежать быстрее охотников.

Вейл сжал мои плечи, поглаживая большими пальцами круговыми движениями. — Пройдёт немало времени, прежде чем инженеры запустят эти функции. У нас есть время.

У нас. Будто мы команда.

Сделав глубокий вдох, я попыталась скрыть эмоции. — Хорошо.

Я развернулась, решив найти Кит в столовой и обсудить наш побег. Мне нужно вытащить Джеда. Сейчас же.

— Постой. — Голос Вейла прозвучал тихим рокотом, но он удержал меня. Его пальцы сомкнулись вокруг моего запястья, и я встретила его взгляд, не в силах игнорировать ощущение его большого пальца, скользящего по моей коже — ласка поверх моего бешеного пульса.

— В чём дело? — Я сглотнула; кусачки в кармане казались невероятно тяжёлыми. Если он видел, как я их взяла… я не знала, что он сделает.

— Я хотел кое о чём тебя спросить. — Он колебался, дважды открывая и закрывая рот, прежде чем наконец заговорил. — Помнишь тот день пару недель назад, в душевой?

Будто я могла забыть.

Я всё ещё чувствовала, как его пальцы скользят по моей спине.

Я кивнула, опустив голову, чтобы скрыть румянец на щеках.

— Я заметил. — Он запнулся, провёл свободной рукой по шее сзади, прежде чем попробовать снова. — Я заметил, у тебя на плече два шрама от зарубков.

— Тут где-то есть вопрос, или ты просто пытаешься придумать повод поговорить о том, как прижимался к моему телу? — протянула я, давая себе время решить, сколько правды я хочу ему открыть.

— Перестань тянуть время, — сказал он, привалившись к стене. Его пальцы всё ещё небрежно сжимали мою руку, словно мои слова его не задели. Но я видела, как тяжело он сглотнул, а его взгляд скользнул по моей фигуре. — Мне не нужен повод, чтобы поговорить о том, как я прижимался к тебе — я думаю об этом каждый раз, когда закрываю глаза.

Он думает?

Тут он сделал паузу, словно наслаждаясь моими пунцовыми щеками и неспособностью связать двух слов.

— Я хочу знать, почему у тебя два зарубка, — продолжил он, не дождавшись ответа.

Моя свободная рука подсознательно потянулась к краям шрамов, заново переживая ту ночь с Джедом семь лет назад.

— Тебе-то какая разница?

Вейл издал резкий смешок. — Если б я сам знал ответ.

Что бы это ни значило.

Я прищурилась.

— Тогда правда за правду, — сказал он с лёгкой улыбкой. — Потому что я знаю: ты слышала, что я сказал про Блайт Левин.

Я стиснула зубы, чтобы удержать челюсть на месте. Но продержалась всего пару мгновений, прежде чем любопытство взяло верх. — Идёт.

Вейл одарил меня кривой усмешкой, которая вытворяла странные вещи с моим желудком. — Ты первая.

Я смотрела на него долгую минуту, затем глубоко вздохнула.

— Ладно. Моих родителей арестовали за то, что они прятали в нашем доме беглецов, — произнесла я, чеканя слова так, будто просто излагала факты из истории Дивидиума, а не заново переживала худшую ночь в своей жизни. — Когда их поймали, стражи хотели поставить нам с Джедом по зарубку, раз мы не сдали родителей. Они сказали, что, если бы мы были законопослушными гражданами, мы бы донесли на них.

Гнев поднялся во мне при этом воспоминании, рука сжалась в дрожащий кулак. Будто кто-то из них пошёл бы против своих любимых, окажись он в такой ситуации.

Глаза Вейла потемнели, тень легла на его лицо, и я заметила, как дёрнулся желвак на его сжатой челюсти. Он мягко потянул меня за запястье, пока я не шагнула ближе, так что наши груди оказались всего в дюйме друг от друга, а его взгляд блуждал по моему лицу.

У меня перехватило дыхание, но я продолжила: — Я попросила их отдать оба зарубка мне — чтобы пощадить Джеда. Один из стражей сжалился надо мной и согласился.

— Ты была такой смелой, — прошептал Вейл, заправляя прядь волос мне за ухо. Он позволил пальцам задержаться на моей щеке, и мне потребовались все силы, чтобы не задрожать и не прижаться к теплу его прикосновения. — Ты заботилась о нём даже тогда.

Я прочистила горло. Я взяла этот зарубок за Джеда вовсе не из смелости. Скорее, из чувства вины. Я заслужила их — заслужила боль и напоминание о своей ошибке.

— Теперь ты, — сказала я, заставляя себя сменить тему. — Рассказывай, что знаешь.

Вейл нахмурился, но отказываться не стал. — Уверен, ты видела новости о Блайт, но это была ложь. Она не преследовала Коутса — она собирала улики. Она узнала об Эндлоке кое-что такое, что заставило бы Дивидиум взбунтоваться.

— Что она выяснила?

Он помолчал, сжимая моё запястье. — Ты должна быть осторожна, когда я расскажу. Ларч не должен заподозрить, что ты знаешь. Одно дело, что узнал я — я из Верхнего сектора. Один из них. — При последних словах он скривил губы. — Но тебя за это знание убьют. Даже не станут рисковать и ждать, пока это сделает охотник.

Я сглотнула. — Я буду осторожна.

Вейл сделал долгий выдох. — В Нижнем секторе нет реальной нехватки еды. Это ложь.

Смешок вырвался у меня прежде, чем я успела его сдержать.

— Я серьёзно, Рейвен.

— Вейл, я жила в Нижнем секторе, помнишь? Могу тебя заверить: дефицит еды там есть. Я, кажется, лет десять не ела три раза в день.

— Именно, — прошептал он.

Я уставилась на него, ожидая продолжения.

— Я не знаю деталей и как они это сделали, но урожай никогда не погибал сам по себе. «Эндлок Энтерпрайзис» и Совет работали вместе, чтобы создать искусственный дефицит продовольствия в Нижнем секторе. Десять лет назад.

— Нет. Нет, они бы не стали…

Не стали бы что? Морить голодом собственных граждан?

Они позволяют людям платить за то, чтобы убивать нас ради развлечения.

Я болезненно сглотнула. — Зачем? — спросила я. Потому что причина должна быть. Я была уверена, что они нашли оправдание этому шагу, чтобы жить в ладу с собой.

— Популярность Эндлока росла не так быстро, как они надеялись — не хватало мишеней для охоты. Граждане боялись арестов, и уровень преступности во всём Дивидиуме упал почти до нуля. Но, похоже, Коутс понял: если люди в Нижнем секторе будут голодать, если они отчаются, они станут совершать больше преступлений. И он оказался прав.

У меня отвисла челюсть, голова шла кругом.

Мы голодали. Моя семья, наши соседи. Почти все, кого я знала, сталкивались с нехваткой еды в тот или иной момент за последние десять лет, но так было не всегда. Пока мне не исполнилось тринадцать, нам почти всегда хватало, чтобы свести концы с концами. А потом вдруг перестало хватать.