Клетка для дикой птицы (ЛП) - Фаст Брук

— Как видите, Эдер беспокоится о своей репутации — она мне все уши прожужжала, — сказал Коутс.

У меня едва челюсть не отпала. Эдер. Вот почему голос женщины казался знакомым. Это была советница Калтриона Эдер. Самая молодая в Совете, унаследовавшая должность несколько месяцев назад, когда скончался её предшественник и отец, Гай Эдер.

Получается, Вейла не только пригласили на встречу с начальником Ларчем и генеральным директором «Эндлок Энтерпрайзис», но он ещё и вёл приватную беседу с советницей. Что бы он ни знал о Коутсе и Блайт Левин, это должен быть убийственный компромат.

— Настоящая проблема в том, что интерес падает, — продолжил Коутс. — Раньше нам приходилось отказывать охотникам на каждой охоте. Чёрт возьми, в прошлом году мы думали добавить ещё две охоты по вечерам, просто чтобы удовлетворить спрос, а теперь не можем заполнить даже те три, что есть. Прибыль упала почти на десять процентов только за последние два месяца.

— Цены выросли, — медленно произнёс Ларч. — Что, если мы их снизим?

Советница Эдер издала лающий невесёлый смешок. — Взрослые разговаривают, Рот. Мы платим тебе не за помощь в бизнес-решениях. Особенно когда ты даже не можешь держать заключённых в узде. Не думай, что я не слышала об охотнике, которого вырубили пару недель назад.

Ларч умолк.

— Мы не будем снижать стоимость охоты, — прошипел Коутс. — Я же сказал, прибыль падает. Речь о долгосрочном росте. Нам нужно добавить что-то, что сделает этот опыт стоящим своих денег для охотников — настолько, чтобы они возвращались снова и снова и приводили с собой новых гостей.

Советница Эдер издала звук согласия. — Прямо сейчас заключённые выставляют нас в дурном свете. Одна из них здесь уже больше двух лет. Это беспрецедентно, и это превращает Совет и наши законы в посмешище. Мы должны найти способ сделать охоту более зрелищной для охотников, когда они посещают Эндлок. Повысить их шансы на убийство.

Мои руки сжались в кулаки. Я и так знала, что эти люди не считают нас за людей, но слышать, как они вырабатывают стратегию, чтобы сделать наши смерти веселее, было выше моих сил.

Дверь наверху лестницы с грохотом распахнулась, и я подпрыгнула, ударившись локтем о стену позади меня. Я замерла, разговор в комнате оборвался. Я не смела пошевелиться — не смела даже бежать, боясь, что мои шаги привлекут их внимание.

Даже когда услышала отчётливый звук тяжелых охранных ботинок, грохочущих по ступеням.

В комнате кто-то откашлялся, и до меня донёсся голос Вейла: — И были ли у кого-нибудь предложения, как это осуществить?

Меня и след простыл, прежде чем я услышала ответ.

К тому времени, как Вейл вернулся в мастерскую после встречи с Ларчем, прозвучала сирена, созывающая нас на ужин.

Он казался рассеянным, когда сел и достал новый лист бумаги. Он отпустил нас, даже не потрудившись провести инвентаризацию инструментов на задней стене. Я задержалась у верстака под предлогом уборки рабочего места, жестом показав Яре и Августу идти вперёд. Они бросили на меня вопросительные взгляды, но я отмахнулась.

Когда последний заключённый покинул комнату, Вейл всё ещё был сосредоточен на бумагах на своём столе.

Я сглотнула, переводя взгляд с него на стену с инструментами, и боком двинулась вглубь комнаты.

Он ни разу не поднял голову.

Я стянула со стены маленькие кусачки и сунула их в один из глубоких карманов униформы.

С тяжестью инструмента в кармане, часть меня хотела покинуть комнату, не привлекая внимания — особенно после того, как меня чуть не поймали за подслушиванием в коридоре. Но эта часть была не так сильна, как та, которой нужно было спросить Вейла, чем закончился разговор.

Вейл нарушал ради меня правила снова и снова. И хотя он всё ещё не раскрыл мне всей правды о том, что делает в Эндлоке, он, похоже, твёрдо решил помочь мне выжить. Я знала, что не могу ему доверять — никогда нельзя доверять вертухаю, — но я также не могла уйти, не попытавшись узнать больше о том шёпоте за дверью.

В конце концов, Вейл принял решение за меня.

— Ты почему ещё здесь? — спросил он, резко подняв глаза от документа, который изучал, и заметив, что мастерская пуста.

— О чём был тот разговор? — Я вытолкнула слова через силу, пока не растеряла смелость.

Он обернулся через плечо на камеру — я уже убедилась, что она не пишет, — а затем встретил мой взгляд, нахмурив лоб. — Что ты имеешь в виду?

— С чего бы охранника пригласили на заседание совета директоров? Почему ты настолько важен для этого совета, что начальник, советница Эдер и генеральный директор «Эндлок Энтерпрайзис» пришли поговорить с тобой лично, когда ты не явился? Почему все остальные охранники подчиняются тебе, хотя вы должны быть в равных условиях?

Вопросы сыпались из меня один за другим. Вейл практически избегал меня всё время после моего выхода из карцера, и я довольствовалась тем, что наблюдала за ним в тишине и пыталась собрать правду по кусочкам.

Но это было уже слишком.

И хотя я думала, что знаю ответы на свои вопросы, мне нужно было услышать их от него.

Ни слова не говоря, Вейл вскочил на ноги и запер дверь мастерской, эффективно отрезая нас от остальной тюрьмы. Его глаза впились в мои; в них бушевал огненный шторм.

Он шагнул ближе ко мне. — Понизь голос, — прошипел он; расплавленный взгляд метнулся к двери. — Если ты могла слышать, что говорилось в коридоре, неужели ты не думаешь, что любой, кто случайно проходит мимо, услышит, как ты разговариваешь со мной прямо сейчас? Не думаешь, что им покажется странным, что ты чувствуешь себя настолько свободно, чтобы говорить со мной в таком тоне?

— Мне самой странно, что я могу говорить с тобой в таком тоне. Разве тебе нет?

Он отвёл взгляд, оставляя ещё один вопрос без ответа. Я тяжело вздохнула.

— Я следила за тобой, — призналась я, скрестив руки на груди.

Он резко вскинул голову, но я не дала ему времени заговорить.

— Если ты не хочешь говорить правду о том, кто ты такой, не жди, что я не буду искать ответы сама.

— Но я жду, Рейвен, — пробормотал он, закрывая глаза и сжимая переносицу большим и указательным пальцами. — Я жду, что ты не будешь высовываться.

Я издала резкий смешок. — Если я буду сидеть тихо, это не сохранит жизнь моему брату. Если я не буду знать всего, что они планируют на нас обрушить, у нас нет ни единого шанса.

— Но, если тебя поймают за подслушиванием частных разговоров, Ларч тебя убьёт.

— Значит, хорошо, что меня не поймали, — парировала я. Я не могла заставить себя пожалеть о риске. Не тогда, когда на кону стояло всё. — Я слышала, что сказал Коутс: прибыль Эндлока падает, и нужно найти способ сделать охоту зрелищной, чтобы привлечь больше посетителей.

Вейл коротко кивнул, подтверждая услышанное.

— Пожалуйста, — прошептала я, с трудом сглотнув. — Я не слышала остального, и мне нужно знать, грозит ли нам ещё большая опасность. Мне нужно защитить Джеда.

Взгляд Вейла замер: в нём читалась внутренняя борьба. Он провёл ладонью по челюсти, и я поняла, что он признал поражение ещё до того, как открыл рот.

— За эти годы большинство жителей Верхнего и Среднего секторов уже посетили Эндлок хотя бы раз, и, похоже, новизна стирается. «Эндлок Энтерпрайзис» в застое. Коутс и Совет пообещали акционерам хороший год и теперь беспокоятся о последствиях невыполнения обещаний. Коутс — бизнесмен, для него всё дело в прибыли. Для Совета на кону стоит больше. Общественное восприятие может сыграть решающую роль в их контроле над Дивидиумом.

Я кивнула, хотя желудок сжался. Я знала: есть что-то ещё, о чём он пока не сказал.

— Совет директоров работает над тем, чтобы повысить привлекательность Эндлока для охотников. — Вейл, казалось, тщательно подбирал каждое слово.

— И как они собираются это сделать?

Он резко выдохнул, качая головой. — Я не должен рассказывать тебе ничего из этого. Это опасно. Для нас обоих.

Нет. Я не могла потерять его сейчас.