Клетка для дикой птицы (ЛП) - Фаст Брук

Душевая Верхнего уровня тоже была приятным изменением по сравнению с Нижним. Кабинки здесь закрывались занавесками, а на полках у входа лежали свежие полотенца, шампунь и куски мыла. В углу стояло длинное зеркало, позволившее мне впервые почти за месяц увидеть себя. Я похудела на скудных пайках для «серых», а под глазами залегли тяжёлые фиолетовые круги.

Перри пыталась зажать меня в душе, но рядом с ней не было её свиты, а Кит и Яра встали на мою защиту, прежде чем дело дошло до драки. Сирил оттащил Перри, поняв, что шансы не в её пользу.

Самым удивительным преимуществом статуса заключённого Верхнего уровня была привилегия отправлять и получать письма от близких за пределами Эндлока. Я выбрала Грейлина своим основным контактом. Разумеется, охрана проверяла всю переписку, но, когда я наконец наберусь смелости отправить письмо, я воспользуюсь шифром, который мы с Греем разработали.

Я наблюдала, как Джед легко заводит дружбу в нашей группе; казалось, он особенно сблизился с Кит и Момо. Я ловила моменты, как он играет с Момо в выдуманные игры за ужином и внимательно слушает Кит, когда та рассказывает о своей роли в создании системы безопасности Эндлока.

При каждом таком взаимодействии сердце сжималось. Конечно, Джед будет строить отношения даже в таком месте. Он был воплощением солнца.

Я пыталась расспросить Кит и Августа о том, насколько они продвинулись в плане побега до моего прибытия в Эндлок, но они отвечали уклончиво.

Это означало, что я не завоевала их доверие.

Пытаясь исправить это, я рассказала им о своём плане украсть кусачки из мастерской, и, хотя они согласились, что стоит попробовать, они предупредили: Вейл проводит инвентаризацию инструментов в конце каждой смены, прежде чем заключённым разрешают уйти.

Если я собиралась стащить кусачки, мне нужно было идеально рассчитать время кражи.

И пока что у меня не было шанса взять их — вокруг было слишком много заключённых, а Вейл уделял нам чересчур много внимания, что мне совсем не нравилось.

С момента выхода из карцера я нисколько не продвинулась в отношениях с Вейлом, и наше общение оставалось коротким и отстранённым. Отчасти это приносило облегчение: пока я держала его на расстоянии, мне не нужно было беспокоиться о том, как моё предательское тело реагирует на его близость. Но это также означало, что мой план сблизиться с ним ускользнёт сквозь пальцы, если что-то не изменится.

На задворках сознания тикали часы — быстрее, чем мне бы хотелось. Отсчитывали дни до того момента, когда Северное поселение откажется нас принять.

Однажды днём, во время моей смены в мастерской, в дверях появился Ларч.

Я резко вскинула голову; рядом со мной за нашим общим верстаком Август и Яра зеркально повторили мою реакцию, повернувшись к двери.

Вейл взглянул на Ларча из-за своего стола в углу комнаты, откуда он за нами присматривал.

Сердце колотилось в груди: я ждала, что Ларч назовёт номер заключённого и прикажет утащить его в карцер, отчаянно надеясь, что это буду не я.

Я не знала, выдержу ли снова темноту и изоляцию.

Но Ларч переключил внимание на Вейла. — Ты что-то забыл?

Казалось, Вейл его не слышит. Вместо того чтобы посмотреть на начальника, он перебирал бумаги на столе, и я наблюдала, как лицо Ларча становится всё краснее и краснее, пока он громко не откашлялся.

Вейл повернулся к нему, приподняв бровь. — Не уверен, что понимаю, о чём вы.

Ларч заскрежетал зубами и рявкнул: — Иди за мной. Сейчас же. — Затем он развернулся на каблуках и исчез в коридоре.

Глаза Вейла сузились, желваки на скулах заиграли. Я подумала, что он может проигнорировать приказ Ларча, но он встал и вышел из мастерской, не сказав больше ни слова. Дверь щёлкнула за ним, но эта преграда почти не заглушала голоса по ту сторону.

— Это было так великодушно с вашей стороны — выкроить время в своём графике, чтобы встретиться с нами. Я, конечно, не задержу вас надолго. У вас, должно быть, очень плотное расписание, раз вы не сочли нужным посетить заседание совета директоров. — Женщина произнесла эти слова с такой яростью, что у меня перехватило дыхание. Её голос был смутно знаком, но я не могла вспомнить, где его слышала.

Заседание совета директоров?

Охранники не посещают заседания совета. Никто не посещает, кроме руководителей корпорации «Эндлок Энтерпрайзис» и членов Совета.

— Да, не то, чтобы у нас был плотный график, — ответил кто-то ещё; слова сочились сарказмом. Мои глаза расширились — невозможно было не узнать голос Фарила Коутса, генерального директора «Эндлок Энтерпрайзис». Я слышала его закадровый голос в рекламе Эндлока с самого детства.

— Я не знал, что сегодня совещание, — протянул Вейл, небрежно обращаясь к говорившим; его голос затихал по мере того, как шаги группы удалялись.

Я напрягла слух, желая услышать больше. Мне необходимо было услышать больше, если я собиралась узнать правду о Вейле.

Я встала, и почти все заключённые в комнате уставились на меня.

— Мне нужно в туалет, — сказала я, обращаясь к Августу и Яре, но так, чтобы остальные тоже услышали.

Август выглядел обеспокоенным. — Торн…

— Это не может ждать, — отрезала я и быстро направилась к выходу, повернула ручку и перешагнула порог, прежде чем успела передумать.

Я закрыла за собой дверь.

— Вряд ли вы можете утверждать, что не знали о собрании, когда я отправляла уведомление трижды, — рявкнул женский голос из глубины коридора. Он был острым, как кинжал. — И я знаю, что начальник говорил вам лично.

Я вжалась в стену, скользя в тенях и подкрадываясь к голосам, поглядывая на камеры, чтобы убедиться, что красные огоньки не мигают.

— Ты хоть представляешь, сколько охранников на твоём месте убили бы за то, чтобы попасть в совет директоров, парень? — вмешался Фарил Коутс. — «Эндлок Энтерпрайзис» — это жизнь нашего города. Дивидиум был бы ничем без неё.

— Парень? Осторожнее, Коутс, — пробормотал Вейл опасно тихим голосом. — Вы же не хотите, чтобы я подумал, будто вы проявляете неуважение? Только не когда я знаю о вашей подруге Блайт.

Блайт? Блайт Левин?

Та самая репортёрша, которую отправили в Эндлок за преследование Коутса несколько месяцев назад? Это крутили во всех стримах на моем планшете и проецировали на экраны по всему Нижнему сектору.

Раздалось какое-то бульканье — я предположила, что звуки издал Коутс.

Правда о том, что случилось с Блайт, явно отличалась от официальных новостей. И это должно быть достаточно скандально, раз одно лишь знание правды дало Вейлу карьерный взлет в Эндлоке — хотя, чтобы получить доступ к информации такого уровня, он должен вращаться в высших кругах Верхнего сектора. Моя лучшая догадка: у него есть родственники в совете чиновников Верхнего сектора, единственных лидерах, приближённых к власти Совета.

Принадлежность Вейла к высшему эшелону Дивидиума и наличие компромата на Коутса объясняли его странную власть над другими охранниками и то, как он разговаривал с начальником тюрьмы. Должно быть, у Ларча был приказ ублажать Вейла любой ценой.

— Тем не менее, мои извинения, — задумчиво произнёс Вейл, словно его перепалки с Коутсом и не было. — Должно быть, я неправильно понял начальника. Вам что-то было нужно от меня?

Я сделала ещё несколько шагов.

Их голоса звучали ближе, доносясь из одной из комнат вдоль коридора. Судя по звуку, они не потрудились закрыть дверь — им и в голову не пришло бы, что кто-то посмеет за ними следить.

— Прояви уважение, — прошипел Ларч, словно отчитывая ребёнка.

Вейл что-то пробормотал себе под нос, и я вжалась спиной в стену, подкрадываясь ближе, пока не оказалась в дюймах от дверного проёма. Слева открылся вид на лестничный пролёт, ведущий на главный уровень Эндлока — если кто-то спустится по ступеням, меня поймают.

Женщина заговорила снова. — Средний срок пребывания каждого заключённого становится проблемой, — сказала она могильным тоном. — Арестов с каждым днём всё больше, но наши граждане, похоже, не способны убивать свои мишени так легко, как раньше. Эндлок заполняется с пугающей скоростью, и скоро места не останется.