Бесстрашная (ЛП) - Робертс Лорен

Я сглатываю. Горло пересохло.

— Тебе не стоит этого делать. Мы должны держаться подальше друг от друга. Сейчас даже больше, чем когда-либо.

— Да, — просто говорит он. — Поэтому я эгоистично краду этот момент.

Я слишком утомлена, чтобы сформулировать ответ — да и внятную мысль тоже. Он поворачивает за угол, прижимая меня ближе. Я позволяю взгляду скользить по его небритой челюсти, по складке беспокойства между темными бровями. Меня убаюкивают его размеренные шаги, а ритмичное биение его сердца под моим ухом гипнотизирует.

— Не могла бы ты повернуть ручку, дорогая?

Я, должно быть, задремала, потому что, когда открываю глаза, мы уже стоим у двери в мою спальню.

— Не хотелось бы выбивать ее снова, — продолжает Кай. — Не стоит давать Энди еще одну причину на меня злиться.

Убрав тяжелую руку с его плеча, я нащупываю дверную ручку. Как только мне удается повернуть ее, Кай заходит в комнату и пугает задумавшуюся Элли.

— О, Пэйдин! — Ее голос по-прежнему мягкий, но в нем куда больше тревоги, чем я ожидала.

— Я правда так ужасно выгляжу? — я практически хриплю.

Кай бережно усаживает меня на кровать, словно я действительно так хрупка, как ощущаю себя. Он поддерживает меня за шею, чтобы я не упала с края матраса.

— Ты выглядишь как человек, который только что совершил невозможное, — шепчет он, наклоняясь ближе.

Я улыбаюсь, ощущая вкус крови на потрескавшихся губах.

— Значит, у меня адский видок?

— Если ты выглядишь как ад, — шепчет он с лукавой улыбкой, — тогда мне повезло, что именно туда я попаду.

Мой натянутый смех прерывается внезапным движением у него за плечом. Отстранившись, я с ужасом вспоминаю, что мы не одни. Увидев, как краснеют мои щеки, Кай оборачивается и видит Элли, застывшую с широко раскрытыми глазами в центре комнаты.

Присев передо мной на корточки, Силовик откашливается, готовясь мягко отдать приказ.

— Элли, принеси мне, пожалуйста, ведро теплой воды и полотенце.

Он говорит это так, будто она не видела, что произошло между нами всего несколько мгновений назад. Как моей служанке, полагаю, ей все равно. Но как моей подруге, я должна буду объясниться.

Она коротко кивает и спешит в ванную. Кай добавляет:

— И мыло тоже.

Я неловко сижу, его руки обхватывают мои ноги с обеих сторон. Наши глаза встречаются: мой обеспокоенный, а его слишком довольный. Я бросаю на него предупреждающий взгляд, который, надеюсь, ясно говорит: «Держи свои руки при себе, пока она не уйдет». И, конечно, он делает прямо противоположное.

С усмешкой, от которой хочется одновременно и поцеловать, и ударить его, он медленно скользит ладонями по моим бедрам. Мой слабый предупреждающий взгляд не останавливает его медленный, скользящий по моим ногам. Я не могу не улыбнуться ему в ответ, и он, кажется, воспринимает это как знак одобрения.

Я настолько отвлечена его прикосновениями, что даже не замечаю, как Элли ставит ведро с водой рядом с ним. Она кладет тряпку и мыло, потом выпрямляется, прочищая горло.

— Этого достаточно, Элли. Спасибо, — говорит Кай, не отводя взгляда от меня. — Я дам знать, когда звать Целителя.

Быстро сделав реверанс и бросив на меня взгляд, Элли стремительно выходит из комнаты, закрыв за собой дверь. Я снова обращаю внимание на ухмыляющегося парня передо мной и толкаю его в грудь.

— Отличная попытка притворства, принц.

Он опускает тряпку в воду и пожимает плечами.

— Вся жизнь впереди, чтобы притворяться. А сейчас… я хотел, чтобы ты не отключалась.

— Ты меня отвлекал, — выдыхаю я, опуская взгляд на запекшуюся кровь на руках.

Мои испачканные ладони быстро исчезают под влажной тканью, которую он кладет на них.

— И я с радостью стану твоим отвлечением от боли. Пока это будет тебе нужно.

Кусок мыла царапает мои руки, но я рада этому дискомфорту. Кай вытирает алую жидкость, которая теперь стекает по моей коже, окрашивая полотенце пятнами крови незнакомых мне людей.

Я пытаюсь проглотить эмоции, комом подступающие к горлу.

— Отвлечения мне нужны не от боли… А от воспоминаний о том, что я сделала.

Он проводит тканью меж моих пальцев, избавляя кожу от любых следов, которые оставило это Испытание.

— Я знаю, — его голос наполнен тяжестью понимания. — Все станет по-прежнему спустя некоторое время.

Я блаженно замираю, когда он опускает мои руки в ведро с водой, позволяя теплу окутать их.

— Я тоже не думала, что войду в тронный зал этой ночью, — шепчу. — Я была готова умереть рядом с Мариной в той гробнице, куда я упала. Я никогда так не боялась… хотя вся моя жизнь прошла в страхе.

Теперь он перешел к моим предплечьям, проводя тканью по каждому пятнышку грязи и крови, разбрызганных там.

— Пэй, нам не обязательно говорить об этом сейчас.

— Там было так темно, — выдыхаю я, потому что часть меня отчаянно хочет освободиться от этих воспоминаний. — Такой полной, безжалостной тьмы я никогда не видела. И летучие мыши…

Я заметно вздрагиваю, и Кай успокаивающе кладет руку мне на поясницу. Я смотрю, как он вытирает каждый след от когтей, каждый порез, которыми наградили меня чудовища. Когда испачканная тряпка доходит до раны на плече, я шиплю от боли. Он изо всех сил старается вытереть кровь вокруг нее и бормочет:

— Но ты выбралась. Ты добыла корону. И врезала ею по голове какому-то ублюдку.

Я поднимаю глаза и вижу на его лице лукавую улыбку.

— Угадал?

Я качаю головой, глядя на него.

— Как ты…?

Он усмехается:

— Ты не единственный наблюдательный человек, Маленький Экстрасенс.

Когда его улыбка становится только шире, я фыркаю:

— Что ж, мне это не доставило удовольствия.

— Я знаю, — его взгляд смягчается. — Жаль, что не я сделал это за тебя.

— Когда-нибудь станет легче? — Мой голос звучит устало, отражает нынешнее состояние моего тела. — То плохое, что якобы оправдывает надежду на что-то хорошее?

— Пока — нет, — вздыхает он. — Но твои беды будут принадлежать мне, когда я стану твоим Силовиком. И, может быть, тогда, когда я пойму, что ты заслуженно получаешь лучшее, станет полегче.

Я качаю головой, глядя на пятно крови на его груди там, где он прижимал мои ладони.

— Я не хочу больше пачкать твою душу.

Он грустно улыбается.

— Там уже почти нечего пачкать, дорогая.

Хватает всего трех движений тряпкой, прежде чем он меняет тему. В его голосе звучит вызов:

— Как насчет того, как ты прошлась по тронному залу? Ты видела выражение всех этих лиц, когда надевала корону на свою голову? — Взгляд, которым он окидывает меня, тяжелый. — Тебе это понравилось?

— Я…

Мне понравилось.

Но вместо правды я говорю:

— Я не возражала.

Он стирает грязную полоску с моего подбородка, задевая зазубренный шрам под ним.

— Ну же, не будь такой скромной, Грэй.

— Ладно, — мой взгляд встречается с его. — Могу сказать, я почувствовала силу. Это придало мне силы.

— И отлично, — выдыхает он. — Сконцентрируйся на этом чувстве. Не на том, что потребовалось, чтобы его достичь.

Мои пальцы находят его свободную руку.

— Я не хочу получать власть, если ценой будет потеря себя.

Он проводит тряпкой по моему носу, стирая кровь, а затем щелкает по кончику пальцем.

— Все теряют себя ради чего-то. Так что сделай так, чтобы это стоило того.

Я позволяю ему наклонить мою голову в тусклом свете. Он осторожно вытирает каплю засохшей крови, прилипшую к моему виску.

— А ты? Ради чего потерял себя ты?

— Долг. Верность. — Его губы кривятся. — И одна сереброволосая заноза в моей заднице.

Я откидываюсь на руки, изучая его.

— И ты считаешь, что это стоило того? Потерять себя из-за Обычной?

Когда он убирает ткань с моего лица, я не могу понять, что он чувствует.

— Из нас двоих ты единственная, кого, кажется, волнует этот факт.

Я резко выпрямляюсь — настолько резко, что Кай сразу прижимает ладони к моим бедрам, удерживая меня на кровати.