Иллюзионист (ЛП) - Кордова Зораида

Я прижимаю его ладонь к своей щеке.

— Спасибо.

Он отводит руку и начинает собирать с пола осколки разбитого стакана. Его походка тяжелее, чем обычно.

— Ты не должен этого делать. — Я передвигаю холодный компресс к задней части шеи, где боль всё ещё пронзает иглами затылок. — Не знаю, что это за лекарство, но мне уже лучше. Мне нужно поговорить с Кастианом. Я должна ему кое-что рассказать.

Лео поднимает глаза, опешив на секунду. На его лице отражается чуть ли не испуг.

— Прямо сейчас?

Я тру ладонями лицо.

— Я знаю, что ты хочешь сказать. Что я обманываю себя. Что нет ничего плохого в том, что… меня тянет к нему. Иногда я чувствую это, и это ужасно. Кастиан же такой… — Я замолкаю, не зная, как его описать. Я должна рассказать ему о видении, но приступ словно бы заполонил всё, и только Кастиан остался на поверхности. Лео стоит рядом, затаив дыхание. — Часть меня всё ещё любит того мальчика, которого я знала когда-то.

Он отводит взгляд. Моё зрение ещё расплывается, но мне кажется, что он покраснел. Он отодвигает разбитое стекло в угол.

— Кас связан с моими худшими воспоминаниями. Такой красивый и такой ужасный. Я не знаю, как разделить два эти образа, и это пугает меня. Он совершал ужасные поступки. Но ведь я тоже. Эти несколько недель с ним заставили меня почувствовать себя иначе. Лучше. И всё равно я хочу ненавидеть его, потому что я ненавижу себя. Всё ещё. Я не хочу больше этого чувствовать. Я бы хотела…

Лео встаёт передо мной и убирает влажную прядку с моего лица. Его голос сдавленный, тихий и тонет в раскате грома за окном.

— Чего?

— Я хотела бы, чтобы Себриан забрал все мои воспоминания до единого, потому что тогда бы я могла начать с чистого листа.

Я не хочу, чтобы он видел меня такой, поэтому вылезаю из кровати. Каждая секунда, пока мой разум ясен, это возможность, которую нельзя упускать. А нам ещё надо добраться до острова.

— Скажи остальным, что мне уже лучше. Я скоро выйду.

Лео вылетает из каюты. Я натягиваю сапоги и заплетаю волосы в одну длинную косу. Гром и молнии сотрясают яхту. Когда я, пошатываясь, выхожу на палубу, дождь уже перерастает в шторм.

***

Когда я была маленькой, я боялась моря.

Знакомые слова эхом проносятся в моей голове, пока я смотрю на приближающиеся чёрные тучи. Разница между тем, чтобы быть здесь или на суше, невелика. Это просто два разных вида бури, но оба пугающие и грозящие снести нас.

— Гроза приближается слишком быстро! — орёт Кастиан, перекрикивая ветер. Он ловко бежит по накренившейся яхте и занимает место у штурвала, попутно раздавая команды. — Лейре, помоги ему поднять парус!

— Мы не можем! — Лейре держится за борт, у неё в руках верёвка.

— Это единственный способ! — Кастиан мучается с штурвалом, пытаясь развернуть яхту. — Если мы пойдём против ветра, нам конец.

На мгновение остаётся только ливень и завывания ветра, я ещё никогда в жизни такого не слышала. Окружённая тучами и волнами, я вспоминаю тонущие корабли из видения. Волосы Кастиана прилипли к его лицу, дождь стекает по открытому рту. Они с Лейре будто бы понимают друг друга без слов. Он отпускает штурвал.

— Давай! Бросай якорь!

— Сворачиваем парус! — Лейре отпускает верёвку. Та взлетает в воздух. Лейре тоже уносит в сторону, и она вскрикивает, но не от страха, а радостно. Кастиан бежит ей на помощь, и вместе они, как два водных духа, скользят по мокрой палубе, раздавая указания нам с Лео, а мы выполняем беспрекословно. Меня гложет страх, что кто-то из них свалится в бушующее море, и только сложив парус, я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Все внутрь! Под палубу! — Кас бросает последний взгляд на грозовое небо, которое рассекает яркая молния. — Скорее!

Лео открывает люк, и мы спускаемся по лестнице вглубь яхты. Мы перевязываем ящики с картошкой, чтобы не упали с полок, но ничего не можем сделать с кухонной утварью и другими незакреплёнными предметами.

— Осталось переждать бурю, — сообщает Лейре, стягивая мокрую одежду и оставаясь в одной сорочке. Кастиан и Лео делают то же самое. Когда мои зубы начинают стучать, я следую их примеру, чтобы не промёрзнуть до костей. Лео открывает дверь в тёмное помещение. Стулья со скрипом скользят из стороны в сторону, пока яхта раскачивается на мощных волнах. Здесь мы не более чем тени среди теней. Я призываю свою магию, но свет обжигает, словно я засунула руку в огонь.

— Мне кажется, я видел… — Лео чертыхается, споткнувшись об один из стульев.

Слышится какое-то шебуршание, звук нашего дыхания, треск молний. Лео торжествующе восклицает:

— Нашёл!

После шипения вспыхнувшей спички у нас появляется одна-единственная масляная лампа и стопка шерстяных одеял. В слабом свете мы с Кастианом занимаем места на одном из диванчиков. Лео усаживается на игровой стол с красной бархатной поверхностью. Лейре устраивается на полу, прислонившись спиной к стене.

— Как ты узнал, что здесь всё это есть? — спрашиваю я, оборачивая вокруг своих плеч колючее, но тёплое одеяло.

— Пока ты была без сознания, я решил проверить, нет ли здесь других безбилетников.

Лейре закатывает глаза. Угроза быть выброшенной за борт её явно уже не пугает.

— Должна ли я напоминать, что меня пригласили на борт, и я сделала всё, чтобы спасти вас, неблагодарные. Если бы не я, вы бы так и пытались безуспешно добраться до берега. А теперь, может, кто-нибудь знает хорошие истории, чтобы отвлечься и не представлять сто способов умереть в море?

Видение вновь предстаёт перед моими глазами: пушечные выстрелы, принцесса мориа, леонесский принц.

— Ну же, Лео, в крайнем случае ты наверняка знаешь немало придворных сплетен, — настаивает Лейре. — И пока ты обыскивал яхту, тебе, случаем, не попадалась бутылочка чудесной агуадульсе?

Лео проверяет выдвижные ящики рядом и достаёт бутылку алкоголя из сахарного тростника.

— Тебе везёт.

Она ловит бутылку в полёте, выдёргивает пробку зубами и делает глоток.

— Если бы мне везло, я бы не оказалась здесь с вами. Но все мы жертвуем чем-то ради тех, кого любим.

Кастиан берёт у неё бутылку, когда она предлагает, но не пьёт. Он внимательно смотрит на Лейре. Через пару секунду гремит гром, и он единственный, кто не вздрагивает.

— Зачем ты здесь, Лейре?

— Я же уже рассказала.

— Твой отец жив, — мрачно произносит Кастиан. — Ты спасла его. За живых не нужно мстить.

Она забирает бутылку обратно, её черты искажает гнев.

— Как раз таки нужно.

Всю яхту потряхивает. Когда я закрываю глаза, то чувствую, как мы раскачиваемся на волнах, слышу, как сильно стучит дождь.

— Вы же знаете историю Принцессы Ледников? — спрашивает Лейре, и я понимаю, что, несмотря на всю её браваду, она напугана. Парусами и штурвалом она может управлять, а компанией незнакомцев под палубой — нет.

— Никогда про такую не слышала, — говорю я и тянусь за бутылкой агуадульсе. После крошечного глотка передаю Лео.

— Серьёзно? О чём вообще рассказывают детям в Пуэрто-Леонесе?

Гортанный смех Кастиана отражается вибрациями внутри меня.

— Нам рассказывают о пиратах.

Лейре криво ухмыляется, но взмахивает руками, объявляя начало истории.

— Это легенда о лузонской принцессе, жившей очень и очень давно. Её взяли в плен варвары из южных ледяных земель.

— На юге тоже есть ледяные земли? — спрашивает Лео, возвращая агуадульсе Лейре.

— Ну конечно, — Лейре предлагает бутылку Кастиану. — Будешь плыть всё время на север — встретишь льды. Будешь плыть всё время на юг — встретишь льды. Лузо на юго-востоке. Дофиника на северо-востоке. Но никто не путешествовал так далеко к западу Пуэрто-Леонеса, чтобы узнать, что там. Честное слово, когда станешь королём, сделай что-нибудь с образованием в своей стране.

Кастиан ворчит, делая глоток.

— Продолжай историю, Лейре, пока буря не поглотила нас целиком.

— В общем, принцессу из нашей истории похитил Король Ледников и держал в своём ледяном дворце. Но будучи уроженкой тропиков, она чуть было не умерла.