Сердце двух миров (ЛП) - Харт Роза

Я смотрю на десятки теплиц, построенных фейри, которые располагаются вдали от тропы, позволяя своей кобыле следовать за лошадью впереди, ослабляя поводья в руках. Это огромные сооружения из стеклянных панелей и металлических каркасов. В некоторых из них идет снег, в других — туман, а в третьих — зрелые плоды середины лета.

Похоже, в каждой теплице царит свой сезон.

В этих краях используют магию, чтобы пропитать ею выращенную пищу, увеличивая запасы энергии тех, кто ее ест.

Наша группа переходит мост, перекинутый через глубокую пропасть, и проезжает через караульную башню внутренней стены прямо в огромный двор у входа в замок. Стражи и слуги Эплшилда быстро перемещаются по территории, безупречно одетые, с эмблемами на плечах. Скоро я буду среди них, в такой же форме. Они останавливаются и кланяются Ронану, прежде чем поспешно уйти.

Через несколько мгновений во двор как будто из ниоткуда приходят придворные. Они окружают Ронана, как только он спускается с лошади. У меня скручивает живот от роскоши бархата, парчи и шелка, которыми они укутаны. Множество колец с огромными камнями, которые украшают их пальцы, выглядят невероятно неудобными. Все это напоминает мне Бранока.

Боги, надеюсь, Ронан не станет одним из них, пока мы будем в замке.

Придворные перекрикивают друг друга, борясь за то, чтобы быть поближе к нему, когда ведут его к дверям замка. Его дома.

Важность Ронана обрушивается на меня с такой силой, что у меня почти перехватывает дыхание. Я крепко сжимаю седло, пока мои костяшки не становятся белыми. Он будет следующим лордом-протектором. Ронан уже обладает огромной властью и богатством, возвышаясь надо мной настолько, что я не заслуживаю его внимания. Я как таракан у его ботинка и провела последние четыре недели, разговаривая с ним как с другом и наслаждаясь близостью его тела к своему. Наслаждаясь каждым прикосновением его рук ко мне.

Я идиотка. Прежде всего потому, что меня охватывает горькая тоска по нашей дружбе и жажде чего-то большего. Сердце сжимается, как в тисках. Я позволила себе стать уязвимой, эмоционально привязалась к нему. Подобное всегда было для меня опасным.

Из парадного входа замка выходит мужчина в сопровождении двух стражников. По собравшейся толпе пробегает волнение, и все склоняют головы. Даже торопливые слуги останавливаются, чтобы выразить свое уважение, и я следую их примеру. Это величественный мужчина с редеющими седыми волосами, зачесанными назад, и глубокими морщинами на широком лбу и щеках. На нем длинная накидка из красно-золотой парчи, на шее висят золотые цепи, а на плечах меховая накидка из горностая.

— Лорд-протектор Эплшилда, — Бреа останавливает лошадь между Кандрой и мной.

Отец Ронана. Он даже не бросает на нас взгляда. Я наблюдаю с другого конца двора, как он кладет руку на плечо Ронана и говорит с ним, а затем поворачивается к Хендрику и говорит еще несколько слов. Глаза мужчины скользят по толпе к Имоджен, и он машет ей головой, подзывая ее, а затем ведет их в замок.

Я не могу отвести взгляд от места, где только что стояли Ронан, Хендрик и Имоджен.

Все эти шутки, добрые слова и личные истории, хотя мы для них просто ничто. Эти две стороны Ронана сбивают меня с толку.

— Пойдем, — говорит Бреа. — Я покажу тебе наши казармы.

Помещения Стражи Протектора — это огромное каменное здание, пристроенное к боковой стороне замка. Мы входим в огромный зал, где мужчины и женщины развалились на диванах, играют в карты и кости или ужинают перед сменой. Он похож на общий зал таверны, но деревянные столы сдвинуты в длинные ряды, и здесь нет запаха старого эля.

Учитывая количество людей, которое здесь собирается, в зале абсолютно чисто.

В каминах потрескивает огонь, согревая просторное помещение с грубыми каменными стенами и полами, а среди солдат раздается смех. Многие поглядывают на нас, когда мы проходим мимо, но лишь немногие задерживают взгляд.

Все стражники выглядят опрятно, они одеты в идеально сшитые униформы и держатся с уверенностью, которая приходит с опытом и статусом. Скорее всего, большинство из них заняли свои должности ради чести, а не потому, что были нищими отбросами, едва выживающими, как я. Как Кандра. Я позабочусь о том, чтобы они никогда не узнали об этом. Чтобы никто никогда не выставлял мое прошлое напоказ и не заставлял меня снова чувствовать себя ничтожеством, несмотря на то, что я не принадлежу этому месту. Пока что.

— Эй, Бреа. Привела свежую кровь? — кричит крепкий мужчина. Он, наверное, вдвое старше меня, лысый и со шрамом на щеке.

— Да, и они уже достаточно сильны, так что не создавай им проблем, Таррон. — Бреа шутливо хлопает его по затылку, а на ее губах появляется улыбка.

Таррон поднимает руки.

— Ты же знаешь, что я никогда бы не стал.

Бреа наклоняется ко мне.

— Таррон внутри мягкий, как котенок, — она ведет нас через толпу к коридору. — Здесь о тебе хорошо позаботятся.

Меня проводят в мою комнату, целую комнату, только для меня одной. У меня есть настоящая кровать с мягким матрасом, а не плетеный мат на полу, и деревянный сундук для всех моих вещей. На узком столе стоит миска и кувшин, а за ним — маленькое зеркало.

У меня никогда раньше не было собственного уголка, и я почти не знаю, что с ним делать. На второй день в замке мне подгоняют форму с гербом Эплшилд на груди, и на третий день я с гордостью надеваю ее.

Сильное чувство, что я самозванка среди этих стражников, постепенно улетучивается, так как я каждое утро тренируюсь вместе с ними и не уступаю им.

Каждый раз, когда мы выстраиваемся в ряды на утрамбованной земле тренировочного поля прямо за стенами замка и Ронан приходит, чтобы провести с нами утреннюю тренировку, у меня скручивает живот. Я почти забыла, что в первую очередь он является капитаном гвардии Протектората.

Прошла неделя, и эти тренировки были единственными моментами, когда я его видела.

Тепло раннего весеннего солнца падает на нас, и на моем лбу начинают появляться капли пота. Я держу в руке тупой меч, ожидая в конце ряда начала тренировки. Не знаю, привыкну ли я когда-нибудь к его весу.

Ронан занимает свое обычное место, стоя лицом к рядам гвардейцев, но это утро он начинает с того, что снимает рубашку. У меня перехватывает дыхание. Он далеко не единственный мужчина без рубашки здесь, но он единственный, кого я хочу видеть.

Его грудь — настоящее произведение искусства: стройная и мускулистая, с идеально сформированными грудными мышцами и двумя рядами прекрасно очерченных кубиков пресса. Его руки и плечи покрыты рельефными мышцами.

Я не могу отвести взгляд от этого потрясающего зрелища, клянусь, в обоих мирах нет ничего прекраснее. Ронан начинает выполнять упражнения. Он делает выпады, парирует удары, машет мечом над головой, затем опускает его вниз, быстро перемещая ноги в такт завораживающему танцу. С каждым мощным движением его мышцы перекатываются под кожей: руки напрягаются, когда он поднимает меч над головой, а грудь и пресс вздрагивают каждый раз, когда он опускает его вниз.

Я теряю ритм.

Не только потому, что не знаю упражнения достаточно хорошо.

Я не могу ясно мыслить, глядя на его тело. Одна серия движений заставляет его повернуться вокруг своей оси, и я мельком вижу линии мышц его обнаженной спины, то, как они растягиваются и напрягаются. Мне становится еще труднее сосредоточиться на упражнениях, когда он начинает потеть, и блеск пота сверкает на его груди. О боги. Я хочу провести по ней пальцами, чтобы узнать, на что она похожа. Или просто лизнуть ее.

Коллективные упражнения заканчиваются слишком быстро, а я задыхаюсь от совсем других причин, когда группа расходится. Ронан быстро распределяет стражников по парам для спарринга, а остальных отправляет бегать или практиковаться в стрельбе из лука по мишеням.

— Что с тобой было утром? — шепчет Кандра, толкая меня локтем. — Тебя что-то отвлекало?

Я бросаю на нее холодный взгляд, но ее темная улыбка только расширяется. Ронан с Имоджен подходит к нам. К моему большому разочарованию, он снова надел рубашку, но закатал рукава до половины, обнажая предплечья, покрытые мускулами и толстыми венами, а рубашку расстегнул до середины груди, обнажая все, что нужно, чтобы я потеряла голову.