Элинор Одна Из Трёх - Мечта всей жизни!
Разговор шёл о дальнейших планах. Корис рассказывал о нашем предстоящем маршруте и ненавязчиво эдак пытался выудить из подошедших аналогичные сведения. Фигу. Ребята юлили как могли, ловко переводя тему и уклоняясь от прямых ответов — партизаны, блин. Кстати, я наконец-то узнала имена этой сладкой парочки. Светловолосый являлся обладателем совершенно потрясающего и абсолютно непроизносимого имени НиллАэрн'хх'тхх'асс (ххтх-в-куда?!), для друзей просто Нил. Второму с именем повезло больше. Его звали МиркЕандр — Кеан (уже легче). В процессе разговора постепенно подтягивались остальные участники вчерашнего побоища, сражавшиеся на нашей стороне.
В общем, куда направляются, парни так и не соизволили сообщить. Зато сердечно поблагодарили наших спутников за помощь в ночном бою:
— Не иначе как сама Ночная Странница вывела наш отряд к вашему лагерю сегодня ночью, — соловьём заливался блондинчик. Темноволосый согласно кивал. — Без вашего вмешательства нас бы просто сожрали!
— Страшно подумать, что за времена — путешествовать становится всё опасней. Мда… Но где же ваши летающие помощницы? — нездорово озаботился рослый широкоплечий воин, служивший мне накануне укрытием, оглядываясь по сторонам.
Я съёжилась под телегой, довольно успешно прикидываясь шлангом, но тут говорившего перебил беловолосый:
— Дайк, у нас мало времени, — затем, повернувшись к Корису. — Поблагодарите милых барышень от нашего имени — всё-таки спасли нам всем жизнь именно они и нуови магичка, — поклон в сторону Теми. — Своевременной атакой с воздуха (я под телегой польщённо зарделась). А потом и уничтожением вражеского подкрепления. Передайте им вот это.
Изо всех сил вытянув шею, я пыталась в щель между ступицами колеса разглядеть, чем же нас тут так щедро одарили с барского плеча. Но лишь занозила нос и краем глаза смогла заметить нечто блестящее, вложенное светловолосым в ладонь Кориса. Более не мешкая, отряд вскочил на лошадей и, взяв с места в галоп, скрылся за поворотом. Лишь клубы пыли из-под копыт боевых коней, по закону подлости тут же забившейся мне в нос, заставив расчихаться, напоминали о недавнем присутствии незнакомцев. Наши тут же разбрелись кто куда — уж не знаю, какие-такие дела их звали, но через минуту площадка перед домом оказалась абсолютно пуста.
Чихать под телегой было неудобно — я каждый раз стукалась головой то о дно, то о колесную ось. А один раз даже чуть не впечаталась лбом в камень, расположенный аккурат между задних колёс и так удачно подвернувшийся под голову.
Решив дальше не рисковать здоровьем, я, не прекращая истерического чиха, на четвереньках выползла из-под импровизированного укрытия. Изрядно напугав своим неожиданным появлением местного мужичка, который, судя по развязанному поясу штанов, только-только приготовился помочиться на колесо. Правильно, нечего портить чужое имущество, злорадно подумала я, с удовольствием вслушиваясь в удаляющиеся вопли несчастного — что-то он там кричал об обнаглевших кикиморах, хватающих приличных мужиков за…мгм… Скажем так, детородные органы. Звучало это несколько иначе, но природная интеллигентность не позволяет мне приводить первоначальный вариант.
Нет, каков наглец! Нужны мне его органы, было б за что хватать! И вообще, где это он тут кикимор увидал?! Я внимательно оглядела свой с утра ещё абсолютно чистый наряд. Ну так и есть — пыль, грязь и какие-то подозрительные маслянистые пятна. Неужели с этой хмарной телеги что-то капало?!
Глава седьмая
За возмущением и безуспешными попытками привести одежду в порядок я как-то пропустила появление местной делегации во главе с вездесущим старостой.
Опять, что ли, праздновать собрались, задумчиво вопросила я у приснопамятной телеги, в некотором замешательстве оглядывая пёструю толпу. Подлая телега меня бессовестно игнорировала, толпа же напротив.
Оказалось, нет, не праздновать. Договариваться пришли. Со мной. Честь-то какая. Не заслуживаю я её, граждане, не надо ко мне толпами, я больших скоплений людей боюсь!
Из сбивчивых объяснений старосты удалось с трудом уловить, что речь идёт о неком старинном местном обычае, что-то там о долге спасителя. Ещё про обряды здешние. Мысли мои были заняты только что уехавшими, и потому слушалась вся эта белиберда вполуха. Я лишь рассеянно кивала в такт словам.
Выговорившись, наконец, староста задал финальный вопрос:
— Так Вы согласны, нуови?
— Конечно-конечно, всё для блага Отчизны. Не волнуйтесь, уважаемый, всё будет в лучшем виде, — заверила я, дружелюбно скалясь и на всякий случай ещё и кивая в знак согласия. Как раз в тот момент мысли мои добрались до личных качеств блондинчика, и остановились на самых интересных из них.
Староста, облегчённо вздохнув, сунул мне в руку какую-то железяку, поблагодарил за оказанную честь (когда успела?!) и поспешил убраться вместе с группой поддержки. Я же, проявив абсолютно несвойственное моей персоне полнейшее отсутствие любопытства, автоматически запихала всученный предмет в карман.
Мысленно закончив с разбором Нила на мелкие составляющие, я медленно побрела к дому гостеприимной крестьянки, попутно дивясь разнообразию внешности местных мужчин. Взять хотя бы Кеана. Или того же Хранителя…
Ой! Я же совсем забыла о Хранителе в моей сумке. Кстати, где она?
Мгм… Кажется, где-то в районе места ночёвки. И вообще, с тех пор, как слегка прибалдевший от полёта Террик слабым голосом попросил больше не экспериментировать с фигурами высшего пилотажа — его, видите ли, укачивает с непривычки, — я его не видела и не слышала.
Так и сидит, бедняга, всеми забытый, в моей не самой просторной сумке, да с его-то ростом. А вдруг его там кто-нибудь найдёт? А обидит?! Бледнокожий малыш такой наивный! И пятьсот ихних вескон взаперти, он же ничего не знает о коварстве и опасностях современного мира!!
Я уже была на грани истерики, живо представляя, как бедненького рыжеволосого верзилушку нагло забижают жестокие местные крестьяне. А он, несчастненький, весь в синяка-ах (хлюп), только беспомощно глядит на них своими странными салатовыми глазами и зовёт меня, зовёт… А я не слышу-у!
Ой, держите меня! Стартанув с места не хуже заслуженной спринтерши, которой до кучи мазнули под хвост скипидару, я вихрем пронеслась по улочке в направлении предполагаемого места трагедии. Сердце разрывалось от жалости к бедному беззащитному Хранителю и быстрого бега.
В рекордные сроки достигнув означенной избы, ланью вспрыгнула на крыльцо и, распахнув дверь, со зверским выражением на физиономии ворвалась внутрь…
