Элинор Одна Из Трёх - Мечта всей жизни!
Морри, поняв, что симуляция со мной не прокатит, обречённо вздохнула и приоткрыла один глаз.
— Вот злая ты, Эль. Никакого сочувствия к павшим героям! — возмущённое шмыганье носом, немой укор во взоре. Нет, нас таким не прошибёшь, мы так сами умеем.
— Так то к павшим, Мор, — скептически хмыкаю в ответ. — Ты пока ещё, как я вижу, вполне жива и относительно здорова. Так что не выпендривайся давай и шустрее перебирай копытами, не то всё самое вкусное слопают без тебя.
Угроза остаться без еды, как всегда, возымела нужное действие, и подруга, встрепенувшись, тут же вприпрыжку кинулась вслед за удаляющейся толпой — я едва поспевала за этим «умирающим лебедем».
Как мелкая не спешила, к тому времени, как мы добрались до деревни, пир уже был в самом разгаре. Тут и там поднимались кубки с вином, провозглашались здравицы, становясь всё более громкими и менее внятными, и довольно-таки быстро перейдя от «так выпьем же за…» до такого родного «ты меня уважаешь?».
Столы были накрыты прямо под открытым небом, на небольшой площади в центре села. В сумерках раннего утра пирующий народ активно налегал на разнообразные вкусности, по такому поводу выставленные в неимоверном количестве. Были тут и грибочки солёные, и рыба под маринадом, и запечённые цыплята, по размеру больше похожие на некрупных кабанчиков, и собственно кабанчики, зажаренные на вертеле, и… Короче, желудок мой при виде такого изобилия скрючился в фигу и решительно затребовал перейти уже наконец от лицезрения к активным действиям. Жрать мы хотим, Элли, если ты ещё не в курсе, так что завязывай давай с осмотром достопримечательностей, завтра доглядишь!
Морка тем временем, видя, что вкусностей остаётся с каждой минутой всё меньше, тараном врезалась в плотные ряды пирующих, моментально отвоевав себе место за столом и жадно набрасываясь на еду. К счастью, мы подошли со стороны, противоположной месторасположению наших старых знакомцев. Потому я, не опасаясь быть замеченной, тоже активно включилась в застолье, охотно чокаясь с соседями тут же прихватизированным у кого-то кубком и щедро раздавая дружбонародные улыбки на все триста шестьдесят градусов. А что ещё оставалось, рот-то был перманентно занят.
Когда голод был утолён до состояния сытой икоты, я серьёзно озаботилась нашим с подругой ночлежным размещением и, обернувшись к сидящей справа от меня селянке, ненавязчиво так намекнула, что нам бы…помыться бы…да поспать. Желательно.
Женщина тут же радушно предложила свой дом в качестве нашего временного жилища и потащила меня с упирающейся и продолжающей что-то жевать Морри — нет, ну сколько в неё лезет?! — в сторону дальних строений.
Заведя нас внутрь просторного деревенского дома, селянка выудила из огромного шкафа два комплекта постельного белья, чистую смену одежды и побежала подтапливать очень кстати с вечера нагретую баньку. Пока мы стелились, женщина успела вернуться и радушно пригласила дорогих гостей попариться.
Вода-а. Горячая. Много. Вот оно, счастье!
Мы с Морри по-армейски резво поскидали в предбаннике грязную одежду и с радостными воплями ринулись в парную — прогревать ноющие после бурной ночи кости и отскребать порядком въевшуюся грязь.
Без эксцессов, конечно, не обошлось — как и всегда с моей любимой подругой. И всего-то попросила плеснуть на меня холодной водичкой — жарко, мол, очень. Да-а, расслабилась я, забыла, с кем в одну баню попасть посчастливилось. Короче, после того, как я прооралась и более-менее отошла от устроенной по знаменитому рецепту Конька-Горбунка омолаживающей ванны, Морри ещё с полчаса блеяла с верхней полки парной. И как выдержала-то столько, там же градусов сто десять было. Подруга верещала, что честно-честно больше так не будет, и торжественно поклялась в дальнейшем всегда проверять, из какого чана набирает воду. Можно подумать, я ещё раз рискну здоровьем ради счастья попариться в её незабываемом обществе!
Только окончательно уверившись, что я успокоилась и жестоко мстить пока не собираюсь, она боязливо слезла со своего знойного насеста и всё оставшееся время была тише воды, стараясь на всякий случай не подходить ко мне слишком близко.
На этой оптимистической ноте мы в рекордные сроки закончили с помывкой — спать хотелось просто до невозможности, — напялили чистую одежду и буквально рухнули в сон, едва доползя до кроватей.
Утро, а точнее стремительно близящийся к закату вечер, встретил меня весёлым щебетом птиц и аппетитными запахами из кухни. Некоторое время природная лень вела ожесточённую борьбу с требующим пополнения энергетических запасов организмом. В итоге желудок сказал ша — и я окончательно проснулась. Кое-как собрав отваливающиеся после вчерашнего конечности, бодро поползла на запах, на ходу натягивая выуженную из сумки запасную смену одежды и бросив мимолётный взгляд на продолжающую безмятежно дрыхнуть подругу.
Стол в горнице был уже накрыт, радуя глаз и ликующе заурчавший желудок свежеиспечённым хлебом, солидной горкой блинов и всевозможными разносолами. Плюхнувшись на лавку, я кивком поприветствовала гостеприимную хозяйку и тут же впилась зубами в ароматную хлебную корочку, попутно таща на тарелку всё, до чего могла дотянуться. Селянка умилённо взирала на обжирающуюся меня, подкладывая лучшие кусочки и подливая ароматный травяной чай в огромную кружку. Я только одобрительно мычала, не в силах оторваться от столь увлекательного занятия.
Наконец, наевшись, пораскинула осоловевшими от сытости мозгами и решила первым делом отправиться на разведку — как там и что, и, поблагодарив хозяйку, решительно двинулась к выходу.
Вырулив из дома, я тут же заприметила объекты поисков. Наши спутники в полном составе кучковались неподалёку, возле большой расписной избы, и мирно беседовали. Возрадовавшись, что не придётся обшаривать всю деревню, я бодро направилась к ним.
Когда до цели оставалось метров пять, из того самого расписного дома на крыльцо вывалились наши с Моркой красавцы, свежие и отдохнувшие. Весело переговариваясь, они двинулись прямиком к собравшимся.
Решив, что сначала неплохо бы разведать обстановку, иначе говоря, немного поподслушивать, я быстро нырнула под очень кстати подвернувшуюся на пути телегу и вся обратилась в слух.
Разговор шёл о дальнейших планах. Корис рассказывал о нашем предстоящем маршруте и ненавязчиво эдак пытался выудить из подошедших аналогичные сведения. Фигу. Ребята юлили как могли, ловко переводя тему и уклоняясь от прямых ответов — партизаны, блин. Кстати, я наконец-то узнала имена этой сладкой парочки. Светловолосый являлся обладателем совершенно потрясающего и абсолютно непроизносимого имени НиллАэрн'хх'тхх'асс (ххтх-в-куда?!), для друзей просто Нил. Второму с именем повезло больше. Его звали МиркЕандр — Кеан (уже легче). В процессе разговора постепенно подтягивались остальные участники вчерашнего побоища, сражавшиеся на нашей стороне.
