Честная игра (ЛП) - Бриггз Патриция

— Отдайте ей, — внезапно воскликнула миссис Куллинан. — Ее щенок умер. Отдайте ей вашу награду. Я старая женщина, у меня рак, и не проживу и года. Отдайте карточку ей.

Фэйри посмотрел на миссис Куллинан, затем опустился на колено перед Лесли, которая очень крепко держалась за руку своего отца. Она не знала, оплакивает ли своего щенка, старую женщину, которая была ей матерью больше, чем когда — либо ее мать, или себя.

— Подарок за потерю, — сказал он. — Возьми это и используй, когда тебе это больше всего понадобится.

Лесли спрятала свободную руку за спину. Он пытался компенсировать смерть ее щенка подарком, точно так же как люди делали после ухода ее мамы. Подарки ничего не улучшали. По ее опыту, все было совсем наоборот. Гигантский плюшевый мишка, которого мама подарила ей в ночь отъезда, спрятан в глубине шкафа. Хотя Лесли не могла избавиться от него, но также не могла смотреть на него без тошноты.

— На это ты могла бы купить машину или дом, — продолжал мужчина. — Оплатить образование. — Он улыбнулся, довольно по-доброму, и это преобразило его. Он стал каким-то совершенно другим, более реальным. — Или спасти другого щенка от монстров. Тебе просто нужно сильно пожелать и разорвать карточку.

— А если есть какое-нибудь желание? — осторожно спросила Лесли, беря карточку, больше потому что не хотела находиться в центре внимания этого мужчины, чем из стремления получить карточку. — Я хочу вернуть своего щенка.

— К сожалению, я не могу никого вернуть к жизни, — печально сказал он ей. — Но за пределами этого могу почти все.

Она уставилась на карточку в руке. Поперек нее было написано одно слово: «Подарок».

Мужчина выпрямился. На его губах заиграла такая веселая и легкая улыбка, какой она никогда не видела.

— И, мисс Лесли, — обратился он, хотя она не понимала, откуда он узнал ее имя, — не загадывайте много желаний. Это так не работает.

Ей просто было интересно…

Странный мужчина повернулся к миссис Куллинан, взял ее за руку и поцеловал.

— Вы леди редкой красоты, сообразительности и великодушия.

— Я любопытная, назойливая старуха, — ответила она, но Лесли видела, что та довольна.

Даже повзрослев, Лесли хранила карточку, которую дал ей мужчина из сказок, спрятав за водительскими правами. Карточка выглядела такой же чистой и свеженькой, как и в тот день, когда она согласилась ее взять. К удивлению врачей, рак миссис Куллинан таинственным образом исчез, и она умерла в своей постели двадцать лет спустя в возрасте девяноста четырех лет. И Лесли все еще скучала по ней.

В тот день Лесли узнала две ценные вещи о фейри: они были могущественными и очаровательными, и они ели детей и щенков.

Глава 1

Аспен Крик, Монтана

— Иди домой, — прорычал Бран Корник Анне.

Все знали, что скрывалось за притворным спокойствием маррока. Но только глупые или отчаявшиеся люди рискнули бы вызвать его гнев, чтобы сорвать маску славного парня с монстра. И Анна была в отчаянии.

— Только после того как ты скажешь мне, что прекратишь посылать моего мужа убивать людей, — упрямо сказала Анна. Она не кричала и не вопила, но не собиралась так легко сдаваться.

Очевидно, она, наконец, довела его до предела. Бран закрыл глаза, отвернулся от нее и произнес очень нежным голосом:

— Анна, иди домой и успокойся.

То есть идти домой, пока он не остынет. Бран был свекром Анны, ее альфой, а также марроком, который правил всеми стаями оборотней в этой части света одной лишь силой своей воли.

— Уйди.

Его сила вырвалась наружу вместе с его характером, и пятеро других волков, которые находились в комнате, не считая Анны, упали на пол. Даже его пара Лия. Они склонили головы и слегка отвели их набок, чтобы обнажить горло.

Хотя он не сделал ни одного движения, то, как быстро они капитулировали, говорило о гневе Брана и его доминировании. И только Анна, немного удивленная собственной безрассудностью, осталась на ногах. Когда впервые приехала в Аспен Крик, избитая и замученная, она бы спряталась в углу и не выходила неделю, если бы кто-нибудь накричал на нее.

Сейчас она встретилась взглядом с Браном и оскалила зубы, когда волна его силы пронеслась мимо нее, как весенний ветерок. Она боялась, но не Брана. Анна знала, что он на самом деле намеренно не причинил бы ей вреда.

Она боялась за своего мужа.

— Ты ошибаешься, — сказала Анна. — Ты не прав. И полон решимости не замечать этого, пока он не будет сломан безвозвратно.

— Повзрослей, малышка, — прорычал Бран, и теперь его глаза — ярко-золотистые, сменившие обычный карий цвет, — были устремлены на нее, а не на камин. — Жизнь — это не ложе из роз, и людям приходится выполнять тяжелую работу. Ты знала, кем был Чарльз, когда выходила за него замуж и когда приняла его как свою пару.

Он пытался сделать ее виноватой, потому что тогда ему не пришлось бы ее слушать. Он не настолько слеп, просто слишком упрям. Поэтому его попытка перевести стрелки — когда этого спора вообще не должно быть — привела ее в ярость.

— Если кто-то здесь и ведет себя как ребенок, то это не я, — бросила она ему в ответ.

В ответ Бран грозно зарычал.

— Анна, заткнись, — настойчиво прошептал Тэг, его большое тело безвольно опустилось на пол, где его оранжевые дреды распластались по бордовому персидскому ковру.

Бран был ее другом, и она доверяла ему во многих вещах. При других обстоятельствах она бы его послушала, но прямо сейчас Бран так зол, что не мог говорить, поэтому у нее было время вбить в его упрямый, негибкий ум немного здравого смысла.

— Я знаю моего мужа лучше, чем ты, — сказала она отцу, которого приобрела после замужества. — Он скорее разорвет себя на куски, прежде чем разочарует тебя или не выполнить свой долг. Ты должен остановить это, потому что он не может.

Когда Бран заговорил, его голос звучал бесцветным шепотом:

— Мой сын не согнется и не сломается. Он выполнял свою работу за столетие до твоего рождения и будет выполнять ее еще столетие спустя.

— Его работой было вершить правосудие, — парировала она. — Даже если это означало убивать людей. Теперь он просто убийца. Его жертвы припадают к его ногам, раскаиваясь и желая искупления. Они плачут и молят о пощаде, которую он не может дать. Это разрушает его. И только я это вижу.

Бран вздрогнул. И впервые Анна поняла, что не только Чарльз страдал от новых, более жестких правил, по которым должны теперь жить оборотни.

— Сейчас отчаянные времена, — мрачно сказал он, и Анна понадеялась, что достучалась до него. Но он стряхнул с себя минутную слабость и продолжил: — Чарльз сильнее, чем ты думаешь. Ты глупая маленькая девочка, которая ничего не понимает. Иди домой, пока я не сделал что-то, о чем потом пожалею… Пожалуйста.

Именно эта короткая пауза сказала ей, что все бесполезно. Он все знал. Он понимал и вопреки всему надеялся, что Чарльз сможет выстоять. Ее гнев улетучился, сменившись… отчаянием.

Она долго смотрела в глаза своему альфе, но все же признала свою неудачу.

Анна точно знала, когда к дому подъехал Чарльз, вернувшись из Миннесоты, где решал проблему, которую вожак миннесотской стаи не стал бы решать. Если бы не услышала грохот пикапа или стук входной двери, то узнала бы, что Чарльз дома, благодаря магии, которая связывала его волка с ее волчицей. Но благодаря связи она смогла только понять, что он дома. Он закрылся от нее, насколько мог, и это многое сказало ей о его душевном состоянии.

Чарльз не позволил ей почувствовать его эмоции, и Анна поняла, что это была еще одна неудачная поездка, в результате которой погибло слишком много людей, возможно, тех, кого он не хотел убивать.

В последнее время все поездки неудачные.

Сначала Анна помогала, но когда правила изменились, когда оборотни признались в своем существовании остальному миру, Бран давал провинившимся волкам второй шанс только в чрезвычайных обстоятельствах. Анна продолжала ездить с Чарльзом в эти поездки, потому что не хотела, чтобы он страдал в одиночестве. Но когда ей начали сниться кошмары о человеке, который упал перед ней на колени перед казнью, моля сохранить ему жизнь, Чарльз перестал брать ее с собой.