По следам обречённых душ (СИ) - "CathrineWynnight"

— Научись под ноги смотреть, увалень! — пробурчала девушка.

Злость в один миг притупилась. Малер поднялся, выпрямился. Его зрение уже восстановилось, когда он опустил голову, замечая одиноко сидящую блондинку — Калесу Амкапир. Её глаза раскраснелись, да и сама академка выглядела подавленной и прижимала ноги к груди. Она злобно поправила немного задравшуюся юбку, недобро глянула на Малера. Тот на мгновение замер в недоумении.

— Извини, я тебя не заметил, всё в порядке? — спокойно спросил Присфидум, отряхивая тёмно-пурпурные штаны и поправляя белую рубашку.

— А что, по мне можно сказать, что со мной всё в порядке? Не слышу раскаяния в голосе, — саркастично выдавила Калеса, окинув его взглядом.

Он разрывался между желанием догнать Валтиса и сунуть нос в дела колючей девицы. Уж очень было заманчиво поглядеть на такую потрёпанную Калесу. Кому расскажи, не поверят ведь.

Амкапир скрывалась в пролёте с выключенным светом, видимо, занятия в этих аудиториях закончились, и какой-то профессор или студент погасили свет в этой части коридора, а, может, и сама Калеса. Так сразу академку заметить было и вовсе невозможно, особенно учитывая, что сосредоточенный на Валтисе Малер почувствовал присутствие кого-то ещё слишком поздно.

— Вот же мерзкая девчонка, — возмущённо проговорил Присфидум, сжал кулаки, но-таки уселся рядом. — Когда кто-то извиняется и спрашивает у твоего величества нормально ли всё, надо спокойно отвечать, а не психовать.

Калеса воззрилась на него поражёнными глазами, точно блеск топаза в свете солнца. Так близко он ещё ни разу не был к злобной и невыносимой девице. На таком расстоянии он даже сумел разобрать небольшую родинку под её глазом.

— Мерзавец! — возмутилась Калеса. — Ты и сам ведёшь себя не менее отвратительно и вообще, катись отсюда, не видишь, что мне не до разговоров со стрёмными ублюдками? Я хочу побыть одна!

— Ха! Да, конечно, и поэтому сидишь в коридоре академии? Смешно, неправдоподобно и глупо, — парировал Малер. — Говорят, если поделиться с незнакомцем, то станет проще. Ну либо я пошёл, раз кажусь лишним.

Калеса, как маленький ребёнок, надулась и положила подбородок на колени, уперев взгляд вперёд. Малер посидел ещё немного, а после уже начал вставать, как Амкапир вдруг заговорила:

— Сядь. Обычно я никому не позволяю так говорить со мной, но сейчас нет настроения на ругань.

Он уселся обратно, упёр локти на разведённые колени и замолчал. Ждал, когда Калеса продолжит. Но она молчала и смотрела в никуда. Когда Малеру уже надоело ждать, он первым прервал тишину:

— Ну и?

— Что «ну и»?

— Говорить-то сегодня начнёшь? Я мысли не читаю вообще-то.

— Каков уродец!

— Приму как комплимент, мне говорили и похуже.

Протяжно и злобно выдохнув, она вскинула руки, а после решила рассказать нелепую историю, в которую угодила. Она даже помыслить не могла, что и правда захочет с поделиться личной трагедией с неотёсанным болваном. Малер терпеливо слушал и временами ухмылялся. Калеса рассказывала поначалу неохотно и мялась, а потом начала говорить яростнее и прибавила небурную жестикуляцию. Эмоции на лице девушки начали сменять одна другую. Академца это забавляло, ведь такой он её видел впервые.

Было непривычно смотреть не на стервозную девчонку, а на обычную студентку, что тревожилась за оценки. На самом деле он посчитал условие профессора Сэпсума более, чем приемлемым и гуманным, ведь Калеса сама заварила кашу. Эту мысль он не постеснялся произнести вслух, чем вызвал удивление и негодование у рассказчицы. Сказать, что она оказалась недовольна его реакций, не сказать ничего. А что она ожидала? Что он скажет, что она молодец, а профессор козёл? Нет, говорить в угоду её самолюбию он точно не собирался.

Малер не потакал не только Калесе, даже если считал её не самым приятным персонажем, но и другим, потому что такие уж у него принципы. Он привык говорить то, что думает, пусть правда порой и звучит грубо и может задеть, но таков уж он — Малер Присфидум.

Когда рассказ пришёл к её безумному плану, академец заинтересовался.

— Я в таком отчаянии, что уже готова стащить ответы из стола старика, — буркнула Калеса, кинув осторожный взгляд на незнакомого студента.

Он думал. Боковым зрением заметив её ожидающий взгляд, Малер принялся анализировать ситуацию.

— Печалька, конечно, ведь если поймают, то тебя сразу же отчислят, — он пожал плечами и выдохнул, прежде чем посмотреть на Калесу.

Его собеседница нахмурилась и по выражению отщепенец понял, что она соображает, чтобы такого ответить. Малер решил действовать на опережение, чтобы та не успела и рта открыть. Он созрел, как раз к тому моменту, когда Калеса уже собралась с мыслями, но перебил её:

— Я тебе помогу.

Штаб сопротивления,комната ЭпкальмаТревожность и страх пропитали не только тело, но и каждую мысль, вонзающуюся точно игла в мозг. За окном уже светало. Солнце, поднимающееся из-за горизонта, игриво бросало лучи на пробуждающиеся ото сна поля. Его лучи прорывались в окно и падали на лицо Эпкальма, освобождая комнату от оков мрака. Пролегающие под его глазами тёмные мешки говорили о том, что он уже давно не спал, как следует. Нога сопротивленца тревожно дергалась, пока сам он сидел и взволнованно сверлил взглядом стену. Терпение и здравый рассудок покидали его, невозможно клонило в сон, но из-за стресса он не мог и гла́за сомкнуть. Даже если и хотел прилечь, не мог, ведь где-то там его друг рисковал жизнью.

Кинув взгляд на часы, Эпкальм встревожился ещё пуще. Запустил пальцы в насыщенно угольные волосы. Локоны тут же обвились вокруг них. Белая контрастирующая прядка, струящаяся с одной стороны длинной чёлки, опутывала ладонь и резала уставшие глаза сопротивленца. Для успокоения он глянул в окно, но поднимающееся солнце ни капли не успокаивало взбудораженный рассудок.

«Опаздывает. Сэлд сильно опаздывает. Неужели, что-то случилось?» — неугомонная и зудящая мысль вертелась в голове, раскаляя и без того взвинченные нервы.

Вот уже три дня Сэлд уходит за тенадасерами в попытке выяснить хоть что-то полезное для сопротивления. В предыдущие несколько дней он не задерживался и приходил к положенному времени, но сегодня Сэлд не пришёл. Эпкальм судорожно ждал его, отсчитывая секунды. Задержка составляла полтора часа. Самые худшие мысли изводили его: он уже успел сотню раз пожалеть о том, что позволил другу участвовать в авантюре. Нужно было идти с ним или вообще самому, не стоило посвящать Сэлда в свои идеи.

Не выдержав изводящих дум, он подскочил с кровати и помчался на выход. Не зная, куда Сэлд ходит, Эпкальм не мог даже пуститься за ним для подстраховки, ведь друг специально не выдавал местоположение временного лагеря тенадасеров. Друг слишком хорошо знает Аноильтенса. Скажи он ему, куда ходит, при первой же возможности лидер бросится за ним, а они не могли себе позволить такой роскоши, как ходить вдвоём, или, не дай Светлой Деве, чтобы Эпкальм примчался и засветился. Сделать ноги и уцелеть он сможет в любом случае, а вот тенадасеры не дураки, сразу сменят локацию и найти их снова станет весьма проблематично.

Потому Рафспит предпочёл оставить Эпкальма наедине с тревогами, чем позволить накрыть всё дело медным тазом.

Сопротивленец юркнул на первый этаж и тихо выскользнул на улицу. Он принялся ходить туда-сюда перед зданием, измеряя шагами небольшую поляну. Спохватившись, понял, что его могут заметить и решил отойти подальше от окон. Прошёл в лес, продолжая хождения туда-сюда уже там. К изводящей нервозности очень скоро присоединилась злость. Как только Эпкальм не обругал и себя, и Сэлда, сколько бы неприличных выражений не слетело с языка, это никак не успокаивало.

Он бросался на каждый шорох в надежде увидеть Сэлда. Нехорошее предчувствие охватило его.

«Что-то точно случилось! Этот засранец попал в передрягу, а если так, то и на помощь ему не прийти! Идиот! Придурок!» — Эпкальм мысленно отчитывал Сэлда.

В сводящих с ума тревогах он ходил по сырой от росы траве ещё минут сорок и чувствовал, точно эмоции наслаиваются на него в качестве новых слоёв кожи. Каждая секунда угнетала всё сильнее. В попытке успокоиться, Эпкальм уселся на землю. Он решил, что ему нужно вновь попробовать усилить эмпатические способности, тогда бы он смог почувствовать приближение Сэлда, по крайней мере, за десяток километров. Однако этот трюк он делать не умел, а когда пробовал, то не понимал, с чего нужно начать, чтобы получилось. Из-за волнения он хотел сделать хоть что-то, лишь бы отвлечься.