Полёт совиного пёрышка (СИ) - Предгорная Арина

– Рене? – позвала я.

Перевела взгляд на улицу и тоже увидела: у ворот топтались две фигуры.

– А вот и семья пожаловала, – улыбнулся Райдер и тоже поднялся. – Ну что, пойдём возвращать твою птичку?

А это солнечное, благоухающее цветами, неповторимо-безмятежное утро прорезал пронзительный, полный ликования вопль:

– Ренерайль!!!

Рене споткнулся. Райдер слегка приподнял бровь. А я просто смотрела, как в воздухе захлопали крылья и некто, быстрый и ловкий, перемахнул через ворота и приземлился с этой стороны, в паре десятков шагов от нашей живописной процессии.

Глава 42.2

Вихрем налетел на притормозившего Рене, затормошил его, затараторил. Выходило громко и непонятно, потому что на чужом языке. Этот крылатый вихрь так вертелся и вился вокруг вельвинда, что я не сразу сумела разобрать, кто это. Судя по повадкам – парнишка лет пятнадцати. Темноволосый, с огромными светлыми крыльями, которые он то ли забыл, то ли не захотел сложить до конца. Рядом негромко рассмеялся Райдер.

– Разве тебя не должны были предупредить о визите? – вяло удивилась я.

Брызжущая фонтаном радость крылатого родича выглядела столь искренней и настоящей, что я просто стояла и любовалась, как мой птиц неуклюже уворачивается от объятий и похлопываний по спине, что-то произносит в ответ на том же языке. Его голос звучал неуверенной радостью и смущением.

– Мы договаривались на послезавтра, – спокойно кивнул Рэй. – Предварительно. Но планы очевидно изменились. Это не страшно.

А слуга уже открыл ворота, и нам навстречу полной достоинства походкой двинулся рослый мужчина. То есть вельвинд. За его спиной виднелись такие же светлые крылья, оперённые кончики спускались чуть ниже колен. Я сложила губы в самую доброжелательную улыбку.

– Как не страшно? – тихо ответила я Рэю, не переставая улыбаться. – А достойный обед? Мы не успеем согласовать меню, и…

– Тише, моё суетливое сокровище, – мягко остановили меня. – У меня опытный и проворный повар. Всё накроем и подадим вовремя. Давай сначала узнаем планы гостей.

Подошедший к Рене и крылатому вихрю вельвинд что-то строго проговорил младшему, а старшего просто схватил за плечи и судорожно притянул к себе. Я услышала отрывистую фразу. Ох, скорее всего, Рене, оглушённому бурной, но никак не неприязненной встречей, придётся выступать переводчиком.

Ошиблась. Когда Райдер сделал шаг к троице и набрал в грудь воздуха для приветственной речи, взрослый вельвинд, неохотно отстранившись от старшего сына и приструнив младшего, поклонился нам, слегка заведя сложенные крылья вперёд. И на чистом логносе выдал:

– Высокий дэйн, дэйна, примите мою благодарность, бескрайнюю, как небо. Мы почти потеряли надежду увидеть сына живым. Меня зовут Фэйнар Тингвард, можно просто Фэйн. Этот невоспитанный молодой человек – мой младший сын, Реневальд. И приношу свои глубочайшие извинения за его слишком непосредственную реакцию. Но, видят высокие боги, я сам с трудом сохраняю самообладание.

И нас с Рэем вновь подхватил и увлёк поток неприкрытой радости; она пузырьками игристого вина оседала на языке и гнала вдоль позвоночника щекотные мурашки, она меняла воздух: он звенел чистой мелодией ветра и горного ручья. Но это нравилось мне гораздо больше чопорных расшаркиваний и следования этикету.

Реневальд… Вальд, как называл его Рене, подскочил ко мне, сверкнул белозубой улыбкой, задел крылом – касание вышло тёплым, упругим и мягким одновременно, и я едва не протянула руку потрогать перья. Мальчишка пытался изъясняться на общем, но, похоже, владел им посредственно, что его нисколько не смущало. Я вспомнила, что разница в возрасте между братьями составляла что-то около десяти лет, прикинула, что ему сейчас должно быть восемнадцать, но вёл он себя как озорной пятимесячный щенок. Во всей этой суете умудрилась разглядеть Тингвардов как следует. То, что они близкие родственники, сомнений не вызывало. Все высокие, но не такие тонкокостные, как Рене. Я верила, что болезненная худоба бывшего сычика со временем пройдёт. Остальные представители мужской половины семьи имели более мускулистые фигуры. У всех тёмные волосы, только у Реневальда почти прямые, с прядками, заплетёнными у висков в тонкие косички, украшенные гранёными бусинами. Что-то общее в форме носов, похожие острые кончики, хотя Рене отличался самым выдающимся. И глаза. Общий жёлтый оттенок, только у младшего отпрыска более холодный, золотой тон, у главы семьи радужки были яркие, как серединки ромашек, а Рене достался тёплый янтарь. В чертах лица проскальзывала некая общая резкость, но эти лица были по-своему красивы. На руках я увидела такие же длинные тёмные, почти чёрные когти.

Но самое примечательное, необычное нашему глазу – это невероятные крылья. Я то и дело косилась на них в немом восхищении. Большущие, сильные, они имели нежный кремово-песочный оттенок, перья выглядели гладкими и блестящими, хотя – Вальд всё-таки сунул мне крыло под руку и я потрогала – на ощупь не такие жёсткие, как на вид. Но, поймав взгляд Рене, я пристыженно отдёрнула руку. Рене смотрел с бесконечной тоской, хотя старательно улыбался и отвечал на шутки. В общей суматохе я нашла его ладонь и легонько сжала.

Райдер пригласил гостей в дом, не забыв извиниться за недостаточно широкие двери и высокие потолки, но крылатые Тингварды, понимающе переглянувшись, улыбнулись и вдруг втянули крылья. Негромкий хлопок – и как будто не было ничего, разительно отличавшего гостей от обычных людей. Я даже незаметно заглянула за спину Фэйнару, но увидела только прорези в ткани изысканной безрукавки, в которую он был одет.

Рене прошёл в просторный холл последним и я, пользуясь случаем, ласково пожурила:

– Почему ты говорил, что в разладе с семьёй? Они с таким теплом тебя встретили!

Ответом мне стал полный облегчения вздох.

– Я не знал, чего ждать. Вальд никогда не умел долго злиться на мои выходки, а Фэйн… Мы не очень красиво поговорили в последний раз. Я безумно рад, что всё хорошо, Дэри. Кажется, часть волнений была напрасна.

– Почему Фэйн? – зацепилась я и послала нежную улыбку оглянувшемуся через плечо Рэю. Он шёл впереди. – У вас принято называть родителей по-имени?

– Не совсем, – неожиданно смутился бескрылый вельвинд.

– Что значит не совсем?

Но мы как раз вошли в просторную уютную гостиную, Райдер указал гостям на удобные диванчики, вызвал слугу, а я, вспомнив, как назвал Рене младший брат, попробовала его полное имя на вкус.

– А как правильно обращаться к тебе? Ренерайль? Ренерайль Тингвард? Будем знакомиться заново?

– Не совсем, – снова развёл руками Рене.

– Не будем? – подняла брови я.

– Я не Тингвард, – покаялся птиц. – Я ношу фамилию отца.

Непосредственный Вальд с любопытством изучал обстановку. Фэйнар поднял голову и посмотрел на меня прямым взглядом.

– Я привык считать этого парня своим сыном. Рене – первенец моей жены от первого брака. Правильно будет: Ренерайль Тааре. Тем не менее это и мой сын, такой же родной, как вот этот вихрастый оболтус, – и самый старший потрепал Вальда по макушке.

Глава 42.3

Вот оно что. Что ж, кое-что тут же для меня прояснилось. Рене послал мне неловкую улыбку, в ответ на которую немедленно нахмурился мой ресторатор. Рэй что-то тихо говорил остановившемуся в дверях слуге и поглядывал на нас, пытаясь уловить нить беседы. Рене быстро шагнул к… выходит, отчиму и быстро, взволнованно заговорил с ним на альнардском. У Фэйнара дрогнули уголки губ, он скупо кивнул, но я заметила, что он растроган. Порывисто обернувшийся Вальд широко улыбнулся и хлопнул Рене по плечу, что-то проговорил.

Райдер подошёл ко мне, приобнял за плечи: заданный тон встречи позволял подобную вольность, и включил радушного хозяина. У него это выходило лучше и естественнее: несмотря на то, что меня в первый же день приезда представили полноправной хозяйкой этого дома, я себя здесь таковой не чувствовала. Слишком непонятный, непрочный статус, хотя Рэй окружил максимальным комфортом, а прислуга безукоризненно выполняла поручения и не позволяла себе ни шепотков, ни неудобных вопросов.