Лиза Смит - Дневники вампира: Темный альянс
- Интересно, зачем. Наверняка не для того, чтобы нам помогать.
Мэтт промолчал. Он словно бы и не заметил всеобщего беспокойства - просто смотрел в ветровое стекло и думал о чем-то своем.
На небе собирались тучи.
- Мэтт?
- Не трогай его, Бонни, - сказала Мередит.
«Отлично, - думала Бонни, чувствуя, как ее накрывает черная депрессия. - Мэтт, Стефан и Дамон. Снова вместе и все дружно думают о Елене».
Они остановились за старым амбаром, возле которого уже была припаркована приземистая черная машина, зашли внутрь и обнаружили там Стефана. Когда он обернулся, Бонни увидела, что на нем нет темных очков. По телу Бонни пробежал легкий озноб, а волоски на руках и на шее встали торчком. Стефан был не такой, как остальные парни, которых она знала. В глубине его абсолютно зеленых, как листва весеннего дуба, глаз сейчас таилась тьма.
Секунду все трое в замешательстве молча смотрели на Стефана. Никто не знал, что сказать.
Наконец Мередит подошла к нему и взяла за руку.
- У тебя усталый вид, - сказала она.
- Я торопился. Старался добраться как можно быстрее. - Он обнял ее, быстро, импульсивно. «Раньше он ни за что не позволил бы себе такого, - подумала Бонни. - Он был такой сдержанный».
Она подошла, чтобы тоже обнять Стефана. Его тело под футболкой было холодным, и она усилием воли подавила дрожь. Когда она отпустила его, в ее глазах стояли слезы. Что она чувствовала сейчас, когда Стефан Сальваторе вернулся в Феллс-Черч? Облегчение? Грусть от воспоминаний, которые привели его сюда? Страх? Она знала только одно: ей хочется плакать.
Стефан и Мэтт смотрели друг на друга. «Ну вот», - подумала Бонни. Это было почти забавно: на лицах у них было написано абсолютно одно и то же. Тоска, усталость - и желание все это скрыть. Что бы ни происходило, Елена всегда будет стоять между ними.
Наконец Мэтт протянул руку, а Стефан пожал ее. Потом оба отступили на шаг, явно довольные, что с формальностями покончено.
- Где Дамон? - спросила Мередит.
- Болтается где-то неподалеку. Я подумал, что нам захочется пару минут отдохнуть от его общества.
- Лучше бы пару десятков лет, - не удержалась Бонни, а Мередит добавила:
- Ему нельзя доверять, Стефан.
- Думаю, вы ошибаетесь, - ровным голосом сказал Стефан. - Он может быть очень полезен, если захочет.
- Ага. В свободное от убийств время. По паре-тройке человек каждый вечер, - сказала Мередит, вздернув брови. - Не надо было приводить его сюда, Стефан.
- Он меня не приводил.
Голос прозвучал за спиной у Бонни, в пугающей близости. Бонни подскочила и инстинктивно отпрянула к Мэтту, который стиснул ее плечо.
На лице Дамона промелькнула тень улыбки - чуть вздернулись кончики губ. Он был без темных очков; его глаза не были зелеными - они были черными, как ночное небо. «Он чуть ли не красивее, чем Стефан», - промелькнула у Бонни шальная мысль. Она нащупала руку Мэтта и вцепилась в нее.
- Теперь она твоя девушка? - непринужденно спросил Дамон.
- Нет, - ответил Мэтт, но не отпустил ее руку.
- Ты начал говорить, что Стефан тебя не приводил, - напомнила Мередит, стоявшая с другой стороны. Казалось, она меньше остальных была напугана появлением Дамона.
- Нет, - сказал Дамон, не отводя взгляда от Бонни. «Он не поворачивается к собеседнику, как все люди, - подумала она. - Просто смотрит, куда ему хочется, с кем бы ни разговаривал».
- Меня привела ты.
- Я? - Бонни вздрогнула, но не очень поняла, что он имеет в виду.
- Ты. Ведь это ты совершила магический обряд?
- Магичес…
Проклятье! Перед мысленным взором Бонни промелькнула картинка - белая салфетка, а на ней черные волосы. Она посмотрела на волосы Дамона. Они были более прямыми и красивыми, чем у Стефана, но такими же черными. Ну конечно же, Мэтт ошибся, когда сортировал их.
В голосе Стефана звучало нетерпение:
- Ты послала за нами, Бонни, и вот мы здесь. Что случилось?
Все, кроме Дамона, который так и остался стоять, уселись на полусгнившие тюки сена. Стефан сидел, наклонившись, упершись руками в колени и не сводя глаз с Бонни.
- Ты сказала мне… Ты сказала, что Елена разговаривала с тобой. - Он сделал заметную паузу перед тем, как выговорил это имя. Лицо его было каменным.
- Да, - она выдавила улыбку. - Мне приснился сон, Стефан, очень странный сон…
Она рассказала Стефану про свой сон и про все, что случилось потом. Она рассказывала долго. Стефан внимательно слушал, и его зеленые глаза вспыхивали при каждом упоминании имени Елены. Когда Бонни дошла до событий, которыми закончилась вечеринка у Кэролайн, и рассказала, как они увидели во дворе тело Сью, кровь отхлынула от его лица, но он по-прежнему не проронил ни слова.
- Пришли полицейские и сказали, что она мертва, но мы это и сами знали, - закончила Бонни. - Викки они увели с собой. Бедная Викки, она только бредила, и все. Нам не разрешили с ней поговорить, а ее мать вешает трубку, когда мы звоним. Некоторые говорят, что Викки виновата в случившемся, хотя это чушь. Но ведь они не верят, что мы разговаривали с Еленой, а значит, не поверят и тому, что она сказала.
- А Елена сказала «он», - перебила ее Мередит, - и повторила это несколько раз. Это мужчина, причем с огромной экстрасенсорной силой.
- Именно он тогда схватил меня за руку в коридоре, - сказала Бонни. Она рассказала Стефану о своих подозрениях по поводу Тайлера, но, как справедливо говорила Мередит, было очень непохоже, чтобы это был Тайлер. У него не было ни ума, ни экстрасенсорных способностей.
- А Кэролайн? - спросил Стефан. - Она что-нибудь видела?
- Она шла первой, - ответила Мередит. - Нашла дверь и выскочила из дома, пока мы все метались внутри. Она слышала крики, но перепугалась и не рискнула вернуться. Сказать по правде, я ее не виню.
- Значит, никто, кроме Викки, не видел, что там случилось?
- Да. А Викки ничего не говорит, - Бонни вернулась к тому месту, где ее прервали. - Когда мы поняли, что нам никто не верит, мы вспомнили слова Елены о заклятии вызова. Мы догадались, что она хотела вызвать тебя, потому что считала, что ты сможешь помочь. Ну и как, ты… сможешь?
- Я попробую, - сказал Стефан. Он встал и отошел на несколько шагов и некоторое время молча, не шевелясь, стоял к ним спиной. Потом обернулся и посмотрел Бонни в глаза.
- Бонни, - сказал он негромко, но требовательно, - во сне ты встретилась с Еленой лицом к лицу. Как, по-твоему, сможешь ли ты сделать это еще раз, если войдешь в состояние транса?
Бонни была слегка напугана выражением его глаз. Глаза сияли на его бледном лице, как два изумруда. На секунду она словно бы заглянула под маску, которую он носил, чтобы скрыть свои чувства. Там было столько муки, столько тоски, что ей самой стало больно.
