Последнее Рождество (ЛП) - Кеньон Шеррилин

День сменяет ночь. Ничто не длится вечно.

Ни плохое. Ни хорошее.

Эта мысль отрезвила его, когда впервые Калеб осознал, что Лил смертна. Он ― бессмертен. Она ― нет. Желудок скрутило, когда он понял, что забыл продумать.

Священник взял их за руки и обмотал украшенной лентой вокруг обоих запястий. Калеб не обратил внимания на слова мужчины, охваченный паникой.

«Что со мной будет, когда Лил не станет?»

― Калеб?

Он моргнул, услышав её шёпот.

― Да?

― Ты не ответил священнику.

― Прости. Я сражён наповал твоей красотой.

Она цыкнула на него.

― Я тоже тебя люблю. Но тебе нужно ответить священнику, что ты согласен взять меня в жёны.

― К-конечно! Иначе зачем я здесь?

― Ты стоишь здесь по собственной воле? ― спросил священник.

― Да. Конечно.

Священник с улыбкой одобрительно кивнул.

― А ты, Лиллиана?

― Да.

― Значит, боги довольны. Мы молимся, чтобы ваш союз всегда оставался счастливым, благословленный множеством здоровых детей.

Лиллиана от счастья едва не пританцовывала.

Священник шагнул вперёд с ярко-зелёным плащом, который накинул на плечи Лил.

― Да сохранит и защитит тебя Верлин.

Затем повторил процедуру с Калебом, который едва сдержался, чтобы не отшатнуться. Он был уверен, что папаша тоже был бы против этого, если бы находился здесь. Без сомнения, спалил бы их всех дотла.

Но старый священник не знал, а Калеб не хотел разочаровывать его или ошибочную веру жреца в то, что Верлин порядочный, щедрый бог. Возможно, так оно и было. В конце концов, Джейден мог убить Миону или выдать её.

Вместо этого защитил её и своего внука.

«Возможно, у старого ублюдка действительно есть сердце».

Или, возможно, как в его с Зевом случае, отец изменился. Кто знает? Но сейчас ему меньше всего хотелось думать об отце. Лил самое важное существом в мире, и именно на ней ему следует сосредоточить внимание.

А ещё на их совместном будущем.

Калеб легонько поцеловал её в губы, когда дверь в храм снова открылась. Люди ворвались внутрь со своими подношениями. Напевая и танцуя, они надели ожерелья-гирлянды на шею Лиллианы и его.

Даже Зев и Миона получили их благословения.

Калеб не понимал, что ими движет:

― Почему они такие счастливые?

Лил улыбнулась ему.

― Сегодня солнцестояние. Я говорила тебе. Эта ночь знаменует новый год и новые начинания. Позже они разведут костёр, и мы забудем о наших прошлых обидах, чтобы начать всё заново. Вот почему я хотела, чтобы мы обвенчались в этот день.

Сила её прекрасного духа и доброго сердца никогда не перестанет его поражать. Как и её щедрость.

Зев нерешительно подошел к нему. Калеб не мог винить брата за осторожность. Они никогда не были близки. На самом деле, даже не дружны.

Но теперь Калеб узнал о брате то, чего раньше не знал.

― Ты двойной агент, передающий информацию о Мавромино Калосуму. ― Азура, Нуар и Брайт весьма щедро бы вознаградили за эти сведения. И жаждали заполучить сердце предателя. И Калеб знал его личность.

Зев просто пожал плечами.

― Рождённый из равных частей добра и зла. Как и ты. ― Он взял Миону за руку и поцеловал костяшки её пальцев. ― Потребовался лишь лёгкий толчок, направивший меня в правильном направлении. ― Его взгляд переместился на Лиллиану. ― Полагаю, теперь ты присоединишься ко мне.

Калеб покачал головой.

― Я покончил с войной. Теперь я фермер.

― Фермер? ― Зев рассмеялся, пока не понял, что Калеб не шутит.

Миона протянула ему маленький глиняный горшочек.

― Вот зачем пришёл Зев. Я попросила его принести это для вас обоих.

Когда Калеб не взял горшочек, Миона сунула ему в руки.

― Это подарок, Малфас, который не кусается.

«Подарок?»

Калеб ничего не ждал, особенно от брата и женщины, пытавшейся его убить.

Он не представлял, что внутри, пока не поднял крышку. Честно говоря, его меньше бы шокировало, будь там кобра.

Калеб потрясенно взирал на искристую смесь.

― Это то, что я думаю?

Миона кивнула.

― Никто не должен разлучаться с любимыми.

Верно. И от этого душа ещё сильней болела за брата и Миону.

― Я не могу поверить, что ты делаешь нам такой дар.

― Что это? ― спросила Лиллиана нахмурившись, разглядывая золотистый сгусток.

Калеб наклонил горшочек, чтобы она могла лучше рассмотреть.

― Твоё бессмертие.

― Что?

― Это амброзия, ― объяснил Калеб.

― И нектар. ― Зев подняла маленький бурдюк. ― То и другое вместе гарантирует, что ты никогда не состаришься и не умрёшь.

― Не совсем так. ― Калеб протянул ей баночку. ― Даже бессмертные могут умереть.

― Как тогда ты в пещере после ранения?

Он кивнул.

― Точно. Определённое оружие и обстоятельства могут отнять любую жизнь.

У Лил глаза округлись.

― И какие именно обстоятельства?

― Обезглавливание, ― ответил Зев, не дав Калебу объяснить. ― Отсечение головы убьет большинство существ. Бессмертны они или нет.

Лиллиана потёрла шею.

Желая успокоить ее, Калеб притянул возлюбленную в объятия.

― Давай, любимая. Съешь это.

Она явно колебалась.

― Оно как-то меня изменит?

― Будь это так, я бы не дал его тебе. Я слишком люблю тебя именно такую. И уж точно не хотел бы в тебе ничего менять.

К ним подскочил какой-то мужик.

― Еда?

― Не для тебя. ― Калеб подтолкнул парня к кучке людей, раздающих медовые пирожные, а потом повернулся к Лил. ― Тебе лучше съесть и выпить это побыстрее. Не хочу разорвать какого-то дурака на куски за кражу твоего бессмертия.

Лиллиана прикусила губу.

― Ничего, что я это сделаю? Боги не рассердятся?

Зев втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

― Это скорее слепая зона. У тебя не будет проблем. Но давай просто скажем, что если они узнают о моём поступке… ну, на самом деле, это не сильно прибавит проблем к уже имеющимся. И доставит значительно меньше хлопот, чем если они обнаружат, что я на самом деле не служу армии моей матери. Так что... ешьте, пока Малфас не выпустил кишки невинному человеку.

Смеясь, она погрузила пальцы в маленький глиняный горшочек и съела амброзию.

― Это восхитительно.

― Погоди, пока не выпьешь другое. ― Калеб протянул ей бурдюк.

Сделав глоток, Лиллиана застонала от божественного вкуса.

― Ты прав. Ещё лучше.

― Лилли!

Она помахала отцу, и вернула бурдюк Калебу.

― Я сейчас.

Калеб наблюдал, как жена пробирается сквозь толпу к тестю.

Миона улыбнулась.

― Мне она нравится. Такая милая.

― Мне тоже, ― сказал Зев.

Калеб ухмыльнулся им обоим.

― Как будто меня волнует ваше мнение… но я действительно у тебя в долгу. Спасибо. ― Он протянул бурдюк Зеву. ― Поверить в такую доброту тяжело. Прими мою искреннюю благодарность.

Зев вздохнул.

― Знаю, у нас были разногласия. Но я рад видеть тебя счастливым. И от всей души желаю вам гораздо лучшего финала, чем те украденные мгновения, которые мы вынуждены с Мионой разделять.

Сефирия кивнула.

― А я рада, что ты не примешь участия в наших будущих битвах.

― Учитывая, как сильно ты наваляла мне в последний раз, не понимаю, чему ты радуешься.

― Это важно. ― Она посмотрела на Зева. ― Я смогла ударить и ранить его только потому, что он не решался навредить мне.

― Спасибо, брат.

Калеб промолчал. Он ненавидел, когда кто-то узнавал о его слабости. Ему нравилось притворяться бессердечным, как его родители.

К сожалению, это не так.

Зев похлопала его по спине.

― Мы уходим, пока не привлекли нежелательного внимания к нашему присутствию или к тебе.

Миона не пожелала просто уйти, а обняла его.

― Мои наилучшие пожелания тебе и супруге.

После их ухода, неожиданно Калеб почувствовал себя таким одиноким. Несмотря на кишащую вокруг толпу. На самом деле, странное ощущение, оставившее глубокую пустоту внутри. Чувство, не покидавшее его, пока Калеб не увидел Лил.