Хозяйка брачного агентства или Попаданка в поисках любви (СИ) - Максонова Мария

– А тем магом, который помогал Лиге в создании артефактов и давал им инструкции, как действовать, был ты, – добавил Ренслир.

– Я не нарушал никаких законов, деятельность Лиги тогда не была запрещена! – возмущенно выпрямился на стуле Мэтью. – И я не знал, что эта чокнутая доведет свою дочь до обморока во время выступления, мы о таком не договаривались, эксперименты курировала мама.

– И ты ей помогал! Ты видел, понимал, что над девочкой ставят эксперименты, ты знал, что ее суть изменить невозможно, но помогал в этом! – возмутилась я, хотелось его поколотить.

– Вряд ли у него был выбор, – Ренслир положил руку мне на плечо, успокаивая. – Впрочем, мы никогда не узнаем его реальной точки зрения, даже если удалить управляющий артефакт, вряд ли мозг откажется от внедренных установок, они уже прижились.

Меня передернуло.

– Мы делали это ради науки, – подтвердил Мэтью, – мамина разработка сможет спасти многих магов от выгорания источника.

– Что ж, и последний вопрос, – подытожил Ренслир: – зачем была нужна твоя свадьба с суккубом? Не верю я в твою неземную любовь, это был план, какой‑то странный ритуал, в чем его настоящая цель?

Глава 130

– Я не понимаю, о чем вы, – нахмурился Мэтью, когда Ренслир спросил его об истинной цели свадьбы.

– Алтарный камень, который стоит в центральном зале, совсем не обычный, он видоизменен для какого‑то ритуала, – заметил Ренслир, а меня передернуло.

– Вы бредите, – Мэтью опять ушел в отказ, а его левая бровь задергалась в нервном тике, что, как мы уже поняли, говорила о внутреннем конфликте из‑за управляющего контура. Мать что‑то внушила ему по этому поводу.

– Ты же сделал другой алтарь своими руками, почему его заменили? – напомнила я.

– Мама сказала, что лилии – это пошло, она уже подготовила другой камень.

– И тебя это не удивило? Ты присматривался к камню? Не заметил в его магических структурах необычных элементов? – наседал Ренслир.

Мэтью задергался еще интенсивнее, а потом у него начали закатываться глаза, его забило, будто в приступе эпилепсии. Ренслир тихо выругался и отступил. Пришлось несколько минут подождать, пока он отойдет, потом я поднесла Мэтью воды.

– А что твоя матушка сказала, когда ты сообщил ей, что хочешь жениться на мней? – я решила подойти к вопросу с другой стороны.

Мэтью глянул на меня с грустью и потупился:

– Сказала, что я опять связался с какой‑то швалью, что в семью должна войти только настоящая леди из высокого рода с хорошим приданым и магическими способностями. И что меня прошлый опыт ничему не научил.

Какая «милая» женщина. Мэтью поднял на меня чистый взгляд:

– Но я был уверен, что мы будем счастливы, я уже не какой‑то там студент, у меня свои проекты и заказчики, и, если бы она лишила меня наследства, ничего страшного не случилось бы. Я все равно настаивал на своем, и она поняла!.. – он светло улыбнулся.

– Она одобрила свадьбу, когда узнала, что Вероника – суккуб? – хмуро уточнил Ренслир.

Мэтью глянул на него сперва растерянно, а затем нахмурился, кажется, припоминая конкретный разговор.

– Она поняла меня… поняла, что я влюблен и мы будем счастливы… – как‑то растерянно пробормотал он.

У меня создавалось ощущение, что у него в голове несколько альтернативных реальностей, которые иногда конфликтуют друг с другом. Интересно, это он в мамочку такой с прибабахом, или это следствие ее экспериментов? Было жаль его, но в то же время страшновато находиться рядом.

– Думаю, леди Лерой поняла, что ее время на исходе, мозг продолжил разрушаться, а все ее эксперименты ни к чему не вели. Она не могла воспроизвести те природные механизмы, которые происходят в резерве суккубов и инкубов и которые помогают нам «переварить» чужую энергию и присвоить ее, – задумчиво произнес Ренслир.

– И поэтому она решила хотя бы погулять на свадьбе у сына, пока не слегла в могилу? – с надеждой поинтересовалась я.

– Поэтому она решила использовать жену сына, как живой артефакт, который будет переваривать энергию жертв и подпитывать ее, – жестко ответил Ренслир.

– Но это же невозможно, ты только что сказал, что присвоить чужую энергию обычный маг не может.

– Только не в семье. Брачные узы связывают магов очень сложным образом. Именно из‑за этого те маги, которые находят свою истинную пару, получают и увеличившийся резерв. Даже простые люди знают, что супруг, сидящий у постели больного, помогает восстановлению. На самом деле супруги, повенчанные по ритуалу с помощью алтаря, помогают друг другу восстановиться, словно сообщающиеся сосуды, будто между ними появляется невидимая энергетическая пуповина…

– Но то супруги, а она свекровь! – возмутилась я.

– Между родителями и детьми есть такая же связь. Обычно она слабеет с возрастом, родители подпитывают совсем маленьких детей, а дальше те живут самостоятельно. Но связь остается, и, если пожилой родитель начинает болеть, дети могут оказывать ему поддержку.

– Это все не так работает, связь есть, конечно, но не настолько сильная, чтобы пропускать какое‑то значительное количество энергии! – попытался возмутиться Мэтью, которому в этой схеме от меня‑желудка к его питающейся матушке была уготована всего лишь роль передаточного механизма.

– Но леди Леройнашла способ сделать эту связь мощнее, она все заложила в свой алтарный камень, я полагаю. Я, конечно, не великий знаток артефактов, но уверен, что моя теория верна. Чтобы сделать подобное, ей пришлось сделать гигантский артефакт из всего алтарного зала, фактически воспроизводя механику древних храмов, усиливая ее многократно, и привлечь несколько десятков свидетелей, чтобы стабилизировать ритуал. О чем‑то подобном я только читал в легендах, когда древнему королю Вердовии, который был слишком слаб здоровьем, отдали в жены очень мощную колдунью по специальному ритуалу. Женщина постарела за три месяца и умерла, лишенная жизненной энергии и магии, а его супруг‑король неожиданно выздоровел и обрел силы, которых у него прежде не было.

– Это просто легенда!

– Возможно. Но ваша матушка решила воспроизвести подобный ритуал или придумать его самостоятельно с нуля. Она ведь так талантлива, – ухмыльнулся Ренслир.

Я только за голову схватилась от таких откровений:

– Здорово, что мы смогли понять планы преступника, конечно, но… что нам делать теперь, черт побери?! – возмутилась я. – Неужели просто сидеть здесь и ждать спасения?

– Иногда ожидание – это лучшая стратегия, – спокойно пожал плечами Ренслир. – У нас команда профессионалов, они все смогут. А пока мы делаем то, что можем в своей ситуации – расследуем дело и проясняем детали.

Мне захотелось его поколотить, а продолжающиеся треск и взрывы в районе двери не добавляли спокойствия.

И тут один из артефактов на столе вдруг странно загудел. Ренслир мгновенно схватил меня за руку и оттащил подальше за стеллажи, наложил заклинание щита, будто ожидая взрыва, но ничего не произошло.

– Это переговорный артефакт, – хмыкнул Мэтью, которого бросили привязанного рядом с потенциально опасной штукой. Если бы это была бомба, он бы вряд ли выжил.

– Что?

– Артефакт передачи голоса. Моя разработка. – Я ахнула, неужели тут дошли уже до изобретения телефона?! А то их местные сигналки меня дико бесили.

– Он уже работает? – обрадовалась я. – Мы сможем отправить сообщение своим?

– Нет, он передает голос между двумя артефактами, настроенными друг на друга. Перспективная разработка, но он добивает только в пределах нескольких метров, поэтому особо никому не интересен. Разве что как замена колокольчика для вызова слуг, – равнодушно пожал плечами Мэтью.

– И где парный артефакт? – напрягся Ренслир.

– Рядом лежит, – ухмыльнулся Мэтью, кивнув на стол. – Но, наверное, матушка сумела подключиться к ним. Ей очень захотелось с вами поговорить. Нужно только взять раковину и поднести к уху.