Екатерина Голинченко - Мелодия Бесконечности. Симфония чувств
Любая настоящая книга — бесконечная… Но многие люди не замечают этого. Всё зависит от того, кто держит книгу в руках.
Михаэль Энде «Бесконечная история»— Лаур-ра! Лаур-ра! — из своей клетки громко приветствовал вошедшую девочку крупный ворон.
— Корвин, да замолчи, глупая ты птица, — буркнула Лаурита, — Я сегодня не в настроении и хочу тишины.
В то время, когда Ондзи накрыла очищающая волна, лишая демонической его сущности, Лаура почувствовала, что теряет с ним связь — и это едва не разорвало её. От её пугающего вопля, стоявшая рядом Аманда вжалась в двери серванта, на полках которого красноречиво зазвенел хрусталь.
Блондинка уже мечтала оказаться как можно дальше от своей разъяренной госпожи, на её глазах успевшей собственноручно разбить пару бесценных бокалов из фамильного сервиза.
Гроза миновала, и Лаурита, преодолев эмоции, смогла взять себя в руки: плотно сжав губы и сцепив побелевшие пальцы:
— Ты хотела того темноволосого мужчину, Аманда? — ласково спросила белокурая девочка, пряча клокочущий вулкан бесовской ярости в своих глазах, принявших сейчас практически черный оттенок. — Твой шанс заняться им. Только сначала ты должна устранить его девчонку. Мне надоело с ними играть. Вот, если бы девчонка вообще не появилась на свет…
— Но, госпожа, — демонесса испуганно сжалась, вспоминая магический взгляд его глаз, который невозможно забыть, — Это потребует всех моих усилий, и я смогу изменить прошлое только один раз, а потом останусь абсолютно беззащитной. Если он узнает и будет в гневе, то ему не составит труда убить меня.
— Ты же так любишь его — неужели оно того не стоит? — Лаурита растянула искушающую улыбку, — Ели ты справишься, то он и помнить её не будет, девчонка просто исчезнет. Этот мужчина будет твоей наградой.
— Но… почему госпожа решила… — Аманда, вся дрожа, смотрела в темные глаза Лауриты таким затравленным взглядом, что той стало на секунду не по себе:
— Да, потому, что я не полная дура, в конце концов — я всё вижу, — девочка неожиданно смягчилась, успокаивающе проведя пальчиками по руке Аманды, — Я не против, если ты получишь Джона и приведешь его к нам, но он слишком привязан к своей маленькой ведьме — это препятствие нужно устранить.
— С большим удовольствием, моя госпожа, — Аманда облегченно улыбнулась и поклонилась.
— Ступай, исполняй. Возвращайся на вечер, пока тебя не хватились, — девочка нетерпеливо махнула рукой и отвернулась изучать картину на стене, — А теперь — Даниэлла. Дени, Дени… Ты отобрала у меня мужчину, которым я дорожила более всего. Такого я не прощаю! О! Я ещё буду смеяться последней… на твоей могиле, — Лаура хлопнула в ладоши, — Саймон! — позвала она громко, — Явись, Саймон, у меня будет задание для тебя.
— К вашим услугам, госпожа, — прозвучал искушающий бархатный голос за её спиной, и белокурая обернулась.
Перед ней стоял молодой мужчина — европеец, с коротко стриженными темными волосами и темно-карими глазами и легкой небритостью на лице. Всё в его облике было пронизано опасностью и сексуальностью: крупные черты лица, выразительно хищный взгляд темных глаз, от его полу-улыбки полу-ухмылки бросало в дрожь, и даже его солидный деловой костюм, застегнутый чуть ли не на все пуговицы, не скрывал его вызывающей сущности. Женщины безошибочно считывали эти знаки его тела и сами мечтали заполучить его в свою постель, и им не приходилось просить его дважды.
Его магическим даром была способность проникать во сны и управлять снами других людей, таким образом подпитываясь их жизненной энергией.
— Не заскучал ли ты, дорогой? — она поманила его пальчиком, — Могу предложить тебе совместить задание и удовольствие. Проберешься в сон одной девчонки: с ней можешь делать всё, что хочешь на свое усмотрение, но она не должна проснуться.
— Когда приступать? — мужчина сверкнул глазами, соблазнительно прикусив губу в предвкушении.
— Полагаюсь во всём на тебя, только не затягивай, — кивнула Лаура.
Саймон поклонился и исчез:
— Будет исполнено.
А в клубе тем временем, словно ничего сверхъестественного и не произошло, люди продолжали веселиться, и в ярком мигании светомузыки ни кто не замечал ни шрама Даниэллы, ни бархотки Маргариты, ни появившихся белых прядей в темных волосах Джона.
Джон посмотрел на себя в зеркало — седые пряди придавали ему экстравагантности и загадочности. Ему даже понравилось. Пожалуй, он оставит, как есть и не будет их закрашивать.
Даниэлла провела пальцем по тонкому шраму на щеке.
— Если это для тебя проблема, то мы можем обратиться к отличному пластическому хирургу, у меня есть как раз такой знакомый, — поспешил успокоить её супруг.
— Нет, я хочу оставить его, — покачала девушка своей светловолосой головой, — он будет напоминать мне о том дне, когда мы могли умереть, и я не смогу этого забыть, и не желаю забывать.
А вот Маргарита оказалась не столь сильной, как её златовласая подруга — стоило ей бросить даже беглый взгляд на бархотку на шее или прикоснуться к ней, как снова и снова перед глазами вставала та ужасная сцена, где она видела себя с перерезанным горлом в залитой кровью одежде. Маленькая брюнетка решила воспользоваться предложением доктора, боясь, что иначе ей не избавиться от этого кошмара. Зла на Ондзи она не держала, ведь именно ей удалось уговорить Даниэллу отбросить гнев и боль и вместо уничтожения — очистить его демоническую сущность, но и не горела желанием постоянно мучиться кошмарами. И Маргарита не считала это слабостью, именно в этом и была её сила — в сочетании веры, доброго сердца, наивности, кокетства и женской капризности.
Посетители тем временем начали расходиться — их оставалось всё меньше и меньше.
Последними уходили недавние оппоненты Ондзи, которых он провожал лично, решив остаться на ночь в клубе под охраной Винтера, предоставив Максимилиану провести время с его рыжеволосой возлюбленной. По особому блеску в серых волчьих глазах оборотня он понял, что в скором времени девушку ожидает любопытный сюрприз, о котором она пока не догадывается — и он слегка улыбнулся от радости за них.
— Танака Ондзи, если я не ошибаюсь, — за спиной азиата раздался тихий мелодичный голос.
Ондзи обернулся и замер в нерешительности: перед ним стоял молодой мужчина в форменной синей куртке с матросским воротником, на котором белели три полоски, и такого же синего цвета брюках-клеш. Его черты были копией лица азиата, только его волосы были белоснежными и длиной по плечи — своего рода запущенная стрижка с филированием челки. На глазах его были темные очки, а в руках была трость.
