Надежда Башлакова - Мгновение длиною в бездну. Рождение Топаз. Книга 1
— Знаю, что уже спрашивала, но ещё раз всё же спрошу, ты точно решил остаться и больше не передумаешь?
Прутик упрямо покачал головой, плотно сжав губы.
— Ну, как знаешь. Мы ещё увидимся? — Тоскливо спросила Топаз, поглаживая по плечу свою кобылу, и смотря при этом на мальчика.
— Увидимся. — Уверенно ответил за него Кий.
Прутик сразу как–то повеселел, после истории со знахарством во всём доверяющий своему старшему другу.
Кий подмигнул ему.
— Прутик, — произнесла вдруг Топаз, — а вас мыши не одолели?
— В каком смысле? — Не понял мальчик.
— Ну, от мышей вам избавиться не следует?
— Ну, наши–то свойские нам не мешают, но порой и, правда, одолевают чужаки. Дедушка пытается их прогнать, как может, но они всё же успевают попортить наше имущество, не то, что свои домашние, что спокойно ожидают своей порции и выполняют порученную им мелкую работу. — Пояснил мальчик.
— А вы не боитесь, что Кровопийца съест кого–нибудь из ваших знакомых? — Спросил Кий. — Он ведь на самом деле хороший охотник.
— Он никак не сможет обидеть наших мышей, если они будут в доме или на этой поляне, они под дедушкиной защитой. Здесь никто не сможет обидеть ни одно животное. К тому же здесь даже волки за зайцев заступаются, а кошки за мышей, за своих, конечно.
— Понятно. — Кивнул Кий.
— Так я вот это к чему. Прутик, тебе же понравился Кровопийца и дедуле твоему тоже понравился, так, может, вы его себе оставили бы? И вам хорошо, будет, кому мышей–вредителей гонять и нам спокойнее. — Произнесла девушка. — Кровопийца ведь не воин, а те передряги, что с нами постоянно случаются отнюдь не способствуют его долгожительству, да и здоровью в первую очередь тоже.
— Да что ты мне объясняешь–то тётка Топаз. Дед мой сам просил, чтобы я с вами на счёт кота побеседовал. Конечно, мы с удовольствием оставим его себе. Ещё не одно животное со стороны, я имею в виду доброжелательно к нам настроенное, не осталось без крова и пищи.
— Ну, Прут, — произнесла Топаз, намеренно сокращая имя мальчишки до более взрослого звучания и сжимая ладонями его плечи, — мужик, настоящий мужик. И когда ж только ты успел так повзрослеть?
— Жизнь нас многому учит. — Философски заявил мальчик, как бы, между прочим, пожимая плечами, одновременно гордо выпятив вперёд грудь.
— Помнится, друг мой, ты досадовал, что у тебя нет собственного коня.
Прутик подозрительно уставился на Кия и Топаз.
— Не знаю, будет ли это тебе по–прежнему в радость, но только вот на, держи узду. — Кий протянул мальчишке повод Алгорнова коня. — Наш общий подарок тебе, мой, Топаз и Алгорна. Думаю, он был бы рад, что его конь достался тебе, ведь несмотря ни на что, мы все были друзьями, таковыми, думаю, и останемся. Но, если ты, конечно, не хочешь…. — Добавил он, видя растерянное выражение лица своего юного друга.
— Нет, конечно же, нет, то есть да. Я очень хочу взять его себе, если можно, конечно. Спасибо большое. Теперь у меня будет на ком совершать верховые поездки. — Глаза у мальчика счастливо загорелись и на них, скапливаясь и превращаясь в капельки, стали собираться слезинки.
Кий и Топаз переглянулись, разглядев в Прутике снова того маленького мальчика, которого знали раньше.
— Чтобы Кровопийцу, вместе со своим теперь верховым спутником, не обижал мне, а то вернусь и отшлёпаю. — Пригрозила ему пальцем Топаз.
— Да, что ты, тётка Топаз, я ведь их любить буду, как и всех других. — Он обвёл вокруг себя объёмным жестом.
Топаз проследила за его рукой, обведя взглядом, беззаботно шастающих по поляне, зверюшек. Да, он, конечно же, будет их любить.
— Да и ещё, ты уж меня извини, Прут, но не возьмёте ли вы и этого серого ослика в придачу?
— С радостью возьмём, а то дедуля уже всех бедных волков в округе заездил, а тут будет и ему средство передвижения. — Счастливо улыбнулся мальчик.
Топаз и Кий улыбнулись, складно у них всё как–то получается. Но тут пришло время и прощаться.
Кровопийца не то чтобы был в восторге от идеи остаться здесь во всё ещё незнакомом месте, далеко от таких близких Топаз и Гелео, но согласно остался, лишь несколько раз протяжно и тоскливо мяукнув на прощание. Похоже, сухопутная жизнь ему пришлась более по вкусу, а качка, как на пиратском корабле, так и на гнедой кобылке, осталась в прошлой жизни.
Жеребец же Алгорна их уход даже не заметил, продолжая медленно жевать пожухлую траву. А серый ослик только несколько раз печально иакнул им в след.
— Не ожидала я, что он останется в Чернотравной куще. — Грустно произнесла Топаз.
— А я ожидал.
— Я это уже поняла по твоей самодовольной физиономии.
— Не правда, моя физиономия не самодовольная. — Обиделся Кий.
— Скажи ещё, что не испытываешь особой радости по поводу того, что обошёл меня на шаг и всё знал заранее?
— Согласен, может быть и есть чуток, но не настолько же, чтобы быть самодовольным.
— Но ведь….
— Стой. — Резко и неожиданно выкрикнул вдруг Кий.
— Что ещё приключилось? — Недовольно спросила Топаз, но лошадь всё же остановила исправно. Та так и осталась стоять, как вкопанная.
Кий подъёхал ближе и высунул запоздалый осенний листик из её волос.
— И это всё? — Удивилась Топаз.
— А что ты ещё хотела? Тебе что этого мало? — Невозмутимо спросил Кий, улыбаясь.
Девушка фыркнула и уже собиралась понукнуть свою лошадь двигаться вперёд, когда лекарь положил ладонь на её плечо, останавливая.
— Подожди, я пошутил.
Он нагнулся и поднял с земли длинную прямую веточку и ткнул ею в каком–то метре впереди от лошадиных копыт. Послышалось едва различимое шипение и неясное шевеление вокруг нечестивой веточки, что помешала личной жизни ядовитых гадов, в большом количестве скопившихся под опавшей листвой. Да, с некоторых пор многие змеи стали ядовитыми, являясь как бы напоминанием прошлых грехов Волоса, для него же самого, ещё и служившими памятью о безвозвратно утерянных сыновьях, и с этим уже ничего нельзя было поделать.
Лошадь Топаз нервно дёрнулась и отскочила назад.
— Как ты узнал? — Удивилась девушка, объезжая проклятое место.
— Почувствовал, со мной это случается, как ты, наверное, уже успела заметить. То я не знаю, что произойдёт через мгновение, а то и чувствую то, что сбудется через года. Мой дар и моё проклятие. — Улыбаясь в своём обыкновении, пожал плечами Кий.
— Алгорн, между прочим, всегда говорил, что ты странный какой–то.
Кий снова пожал плечами в знак того, что порой он и сам себя до конца не понимает.
Глава 20 Воскрешение ли?
