Шейла Дуглас - Слезы любви
— Никогда не считал работу хирурга ужасной. Думаю, Мэри тоже так думает.
Готовясь к вечернему свиданию с Мартином, она решила надеть свой белый костюм. Этот простой, но элегантный костюм ей подарила мать на день рождения. К нему Мэри добавила золотой браслет, а в уши вдела маленькие золотые серьги.
Мартин привез ее в «Ветряную мельницу». Его здесь хорошо знали. Им выделили лучший столик у окна, с видом на реку.
Мартин окинул Мэри восхищенным взглядом:
— Ты потрясающе выглядишь. Белое тебе идет.
Мэри улыбнулась, ей было приятно его восхищение.
— Нравится тебе здесь? — спросил Мартин.
Она пригубила шерри.
— Кажется, я поняла, что имел в виду твой брат. Оркестр играет слишком громко, и обстановка немного… немного…
— Крикливая? — помог он.
— Да. Но я собираюсь веселиться. Потанцуем?
— Разумеется, они закрывают не раньше двух.
Мэри получила громадное удовольствие от вечера. Мартин, кажется, знал здесь всех. Она танцевала с его друзьями и была польщена их вниманием. Мартин был очень горд ее успехом.
Закончился вечер за общим столом, где уселась вся компания. Мэри удивилась, как быстро пролетело время.
На обратном пути она чуть не уснула:
— Эй! — Мартин слегка потряс ее за плечо. — Приехали.
Они постояли немного под вишней.
— Я так прекрасно провела время, — сказала Мэри. — Спасибо, Мартин.
— Я хотел напроситься на чашку кофе, но у тебя глаза слипаются. — Он привлек ее к себе и поцеловал. — Как ты хороша, — пробормотал он, уткнувшись в волосы. — Спокойной ночи, Мэри.
Она медленно побрела по дорожке к центральному входу. Ночью он был открыт. В холле она наткнулась на нетерпеливо расхаживающего мистера Кохрейна и остановилась, пораженная.
— Не думала, что сегодня увижу вас снова.
— Я только что закончил оперировать одного пациента. — Он, нахмурившись, взглянул на часы. — Жду результатов анализа крови. И к вашему сведению, мисс Хантер, уже наступило завтра.
— Спокойной ночи. — С трудом подавив зевок, Мэри поплелась к своей квартире.
— Минутку, доктор. — Он догнал ее, и она удивленно повернулась.
— Я хочу предложить вашему вниманию один совет. Целуйтесь где-нибудь в другом месте, если не хотите, чтобы в госпитале начали о вас сплетничать.
Пораженная, Мэри поняла, что он видел их с Мартином.
Покраснев, она ответила, защищаясь:
— Просто он поцеловал меня на прощание. Ничего особенного. К тому же, — добавила Мэри возмущенно, — это мое личное дело, как и с кем проводить свободное время.
— Не отрицаю, — холодно ответил он, — я лишь даю вам совет. Поверьте, если кто-то из сестер вас видел, завтра неизбежно начнутся пересуды.
Она сердито вспыхнула. Как он смеет портить ей такой чудный день?
— К вашему сведению, мистер Кохрейн, я давно уже не школьница!
Она повернулась, чтобы уйти, но он вдруг схватил ее руку.
— Да, вы не школьница. Но я не думаю, что у вас такой уж большой опыт в отношениях с мужчинами. Это видно за милю.
— Единственный мужчина, которого я стесняюсь, — вы, — заявила она и сразу же пожалела о своих словах.
— Вот как? — Он говорил ледяным тоном. — Не скажете, почему?
Она не смогла сдержать накопившегося возмущения:
— Вы все время пытаетесь давить на меня! Конечно, я только больничный хирург, и, если посмею отвечать вам в том же духе, вы меня просто уволите.
— Вы сейчас подтвердили мое мнение о вас, — сказал он с сожалением в голосе. — Вы очень наивны, если верите в то, что сейчас сказали.
— Простите, — пробормотала она, — я сказала не подумав.
— Боюсь, это уже вошло у вас в привычку. Спокойной ночи, мисс Хантер.
Мэри сразу протрезвела, ее сонливость как рукой сняло. Опять она устроила ему неприятную сцену. И главное, абсолютно ненужную.
В конце концов ему надоест терпеть ее выходки, и она получит по заслугам.
Глава 4
В понедельник Мэри явилась в операционную без пяти девять.
— Как вы рано сегодня, доктор, — неодобрительно заметила сестра Уайт, которой невозможно было угодить. Обычно она жаловалась, что Мэри опаздывает.
Джо Миллер лукаво подмигнула Мэри и подвинула для нее стул.
— Посидите здесь. Мы сегодня запаздываем с приготовлениями.
Она раскладывала инструменты для первой операции. Мэри надеялась успеть приступить к своим обязанностям до прихода мистера Кохрейна. Но так и осталась сидеть в своем углу, когда он появился.
— Мне очень жаль, сэр, — извинилась сестра Уайт, — но у нас тут неприятности со стерилизатором. — Мы не будем готовы до девяти тридцати.
Он подошел и сел на свободный стул рядом с Мэри.
— Доброе утро, — поздоровалась она, стыдясь своего вчерашнего поведения.
— Доброе утро.
После пяти минут молчания она встала, чтобы помыть руки.
— Пожалуйста, подождите немного, доктор, — недовольным тоном произнесла сестра Уайт. — Вы будете нам мешать.
Вздохнув, Мэри проскользнула в комнатку анестезиолога и стала наблюдать, как работает доктор Маккензи. Ей нравилась работа анестезиолога, и Мэри подумала, что в следующие полгода будет стажироваться в этой области.
— Доктор Хантер! Теперь можно начинать мыть руки. Поспешите!
Услышав голос сестры Уайт, Мэри пошла обратно.
— Вы, кажется, замечтались, доктор.
Мэри еле сдержалась, чтобы не ответить резкостью. Кажется, утро обещало быть тяжелым. И оно выдалось не только тяжелым, но и длинным: четыре операции, одна за другой.
Во время последней доктор Кохрейн взглянул на часы и сказал сестре:
— Пожалуйста, попросите кого-нибудь позвонить ко мне домой и предупредить, что я не приеду обедать. И скажите в столовой, что я сегодня обедаю здесь.
Они закончили почти в половине третьего. Мэри проводила последнего пациента в палату и пошла в столовую, надеясь, что ей не придется есть в компании одного мистера Кохрейна.
Он сидел спиной к двери, поставив перед собой раскрытый медицинский журнал. Мистер Робертс уже уходил.
— Вы не должны ее так загружать, Ричард. — Мистер Робертс ласково дотронулся до ее плеча.
Мистер Кохрейн поднял голову от журнала. Взгляд его был насмешлив.
— Я бы не беспокоился на вашем месте за мисс Хантер, Джи-Эр. Она дама взрослая и самостоятельная.
Мистер Робертс посмотрел сначала на него, потом на Мэри, не понимая в чем дело. Когда он вышел, мистер Кохрейн отложил журнал в сторону.
— Мисс Хантер, послушайте, так продолжаться не может. Вы были явно не в себе все утро. Это плохо сказывается на работе.
