Ирина Кривенко - Доверенность на любовь
Будучи честной сама перед собой, Оксана произнесла в темноту:
— Конечно, без мужа я не имела бы и этого. Но кто ему дал право изменять? Кто ему дал право врать мне? И пусть я зарабатываю меньше, все равно смогу себя прокормить.
Оксана и сама не заметила, как заснула.
Ее разбудил яркий солнечный луч, упавший на лицо. Открыв глаза, она тут же вспомнила вчерашнее, вспомнила смеющуюся Эллу, счастливого Виктора. И на душе снова сделалось гнусно и мерзко.
Когда во входной двери послышался скрежет поворачиваемого ключа, Оксана медленно вышла в коридор. В руках она держала чайник с кипятком. О, как ей хотелось выплеснуть весь этот кипяток прямо на мужа, когда он появится в прихожей! У нее даже занемели пальцы, сжимавшие черную пластмассовую ручку чайника.
Дверь отворилась, и на пороге возник с большим чемоданом, к ручке которого была прикреплена картонка авиакомпании, Виктор. Он улыбался ослепительной улыбкой. Глаза его выражали восхищение Оксаной.
Первые обидные слова застряли в горле у женщины. Но ее мрачное лицо тут же заставило Виктора поинтересоваться:
— Что-нибудь случилось? Тебя кто-то обидел?
— Да, — жалобно произнесла женщина.
— Кто? Ты только покажи его, я с ним расправлюсь.
Виктор обнял свою жену и только тогда закрыл дверь.
— Так кто тебя обидел? — не унимался он.
— Никто, — всхлипнула Оксана, уткнувшись лицом в его плечо.
Ей хотелось расцарапать ему шею, повыдирать волосы, но она так ничего и не предприняла.
— А почему ты с чайником в руках, да еще с горячим?
— Услышала, как ты входишь, и забыла поставить.
— А я-то уж думал, ты собираешься меня облить кипятком, — засмеялся Виктор и, схватив чемодан, потащил его в спальню. — Ты только посмотри, что я тебе привез.
— Сейчас, — негромко ответила Оксана и, прежде чем зайти в спальню, зашла в ванную, где смыла холодной водой с глаз слезы.
Прошло еще два дня. Оксана напряженно ждала, не выдаст ли себя чем-нибудь муж: какой-нибудь неосторожной фразой, не назовет ли во сне имя Эллы, не прозвучит ли дома подозрительный телефонный звонок. Но все шло как обычно. Ничего предосудительного Виктор не совершал, оставался нежным и любящим мужем.
И тогда страшное сомнение закралось в сердце Оксаны.
«Наверное, он всегда изменял мне и уже так свыкся с этим, что его не мучат даже угрызения совести. Ладно, — загадала она вновь, — если до завтрашнего утра он сам не признается мне во всем, то я напомню ему…, — но она тут же спохватилась, — нет, нужно еще одно условие. Если за вечер трижды позвонит телефон, то все будет хорошо. А если нет, то все, может быть, станет плохо».
Телефон за вечер прозвонил один-единственный раз, и то кто-то ошибся номером.
ГЛАВА 3
Утром следующего дня Оксана встала первой. Она хотела уйти на работу раньше, чем проснется муж.
Но только она поставила чайник на плиту, как Виктор вышел из спальни. Оксана промолчала на его «Доброе утро» и принялась готовить кофе.
И тут зазвонил телефон. Виктор выбежал из ванной и хотел первым поднять трубку, но его опередила Оксана.
— Алло!
В трубке слышалось лишь спокойное и, как ей показалось, надменное дыхание.
— Я вас поняла, — с милой улыбкой ответа Оксана и положила трубку.
Виктор растерянно улыбнулся. Глаза его забегали.
— Кто это был?
— Тебе не обязательно знать.
— Но мне должны были звонить по делу.
— То-то я смотрю, ты так быстро бросился к телефону.
— Я всегда, когда речь идет о деле, не терплю проволочек, — почему-то принялся оправдываться Виктор.
— Но это звонили не по делу и не тебе, а мне.
— Так кто это был? — все допытывался Виктор.
И тут у Оксаны сдали нервы.
— Это звонила одна моя подруга.
— Кто?
— Ты ее не знаешь.
— И что она тебе сказала?
— Так вот. Она видела тебя три дня тому назад в Москве вместе с твоим референтом Эллой Петраковой.
— Этого не может быть! Тогда я еще был в Варшаве.
— А вот этого я не знаю, — сузив глаза, прошипела Оксана и сжала кулаки. — Если мне говорят, то я верю людям. Ей нет никакого смысла мне врать.
— Так кто же это, черт возьми? — Виктор схватил Оксану за руки.
Она тут же укусила его за плечо и вырвалась.
— Не прикасайся ко мне!
— Да я был в Варшаве!
— Нет, она отчетливо разглядела вас. Вы сидели в микроавтобусе и целовались, — добавила Оксана. — А еще она мне рассказала о множестве интересных вещей.
— У тебя нет подруг, которых я не знаю.
— Есть-есть, — засмеялась Оксана сатанинским смехом, — и мне даже кое-что рассказали о твоих похождениях в Польше.
— Да почему ты веришь. Оксана, ей, а не мне? — Виктор уже разозлился не на шутку.
— Потому что я знаю тебя, и ты никогда мне не скажешь правду сам.
— Что? Что тебе рассказали? — по глазам Виктора Оксана поняла, что тот боится, и она в самом деле могла узнать много интересного о его командировке.
— С тобой это уже не первый раз, — напомнила Лозинская.
— Ну да, было однажды… ты же сама знаешь. Еще до того, как мы с тобой поженились. Но я же любил тебя.
— Любил? — переспросила Оксана.
— Я люблю тебя и сейчас. Но тогда я хотел проститься со своей холостой жизнью, и та женщина ничего для меня не значила.
— Да, может быть, — усмехнулась Оксана. — А Элла? Ты, между прочим, во сне называл ее имя, — соврала она.
Женщина забежала в спальню и схватила чемодан Виктора.
— Ты можешь хотя бы распаковать чемодан?!
— Раньше это ты иногда за меня делала.
— А теперь я боюсь туда заглядывать. Я боюсь открыть крышку и увидеть случайно туда попавшее женское белье! — закричала Оксана и, расстегнув чемодан, высыпала все его содержимое на кровать.
Ничего предосудительного внутри не оказалось.
— Да успокойся ты! — закричал на нее Виктор схватил за руки и прижал к стене. — Ты можешь немного помолчать?
Оксана кивнула.
— Говори, я тебя слушаю. Если только тебе есть что сказать в свое оправдание.
— Прежде всего, хочу, чтобы ты успокоилась и подумала, а не обвиняла меня во всех смертных грехах.
Оксана кивнула.
— Мы можем поговорить с тобой спокойно?
— Конечно, — отвечала женщина, хоть и чувствовала, что готова вот-вот сорваться на крик.
Виктор какое-то время гладил ее руку, затем попытался обнять.
— Не нужно, — попросила Оксана, — ты хотел говорить. Я слушаю.
— Да ничего не было, Оксана. Нас просто хотят поссорить.
Женщина уже готова была сказать, что все придумала про свою мифическую подружку, про ее рассказ о Викторе, но вдруг словно черт толкнул ее под руку.
