Джилл Уилбер - Верный расчёт
— Рад, что мы достигли согласия, — сказал он, выпуская ее руку, как показалось Ингрид, крайне неохотно.
Возможно, этот жест отрепетирован так же, как и сам поцелуй, сказала себе она, пытаясь справиться с сердцебиением. Как ни старайся, от совместной работы с Ральфом никуда не уйти, но ей придется научиться сдерживать свои эмоции. Быть деловитой, холодной и высокомерной. Показывать, что учтивость Ральфа на нее не действует.
Интуиция подсказывала, что это будет трудно, хотя и необходимо. Судя по обращению с Урсулой, Ральф так же эгоистичен и ненадежен, как их отец, напомнила себе Ингрид. Думать о Ральфе по-другому означало бы играть с огнем.
— Хотела бы я сказать то же самое, — сухо ответила она, придя в себя.
Глаза Ральфа смеялись.
— Вы все еще считаете меня вандалом?
Она почувствовала удовлетворение, повторив фразу, сказанную им несколько минут назад:
— Это ваши слова. Я ничего такого не говорила.
— Туше. Если так, то за время совместной работы вам предстоит цивилизовать меня, — ответил он. — Описать коллекции и рассказать историю замка.
Оставалось надеяться лишь на то, что это время долго не протянется.
— Разве вы не изучили историю замка, когда росли здесь? — спросила она.
Лицо Ральфа потемнело.
— Я рос не здесь.
Она мысленно представила себе родословное древо графов фон Оберхофов. Бабушка Рандольфа была сестрой бабушки нынешнего графа.
— Как сын Эрики и Свена, вы…
— Если вы знаете историю моей семьи, то помните, что, когда мой отец пошел понырять с аквалангом и не вернулся, мне было восемь лет.
Она действительно помнила эту трагическую историю. Люди до сих пор болтали, что предыдущий барон фон Бамберг работал на иностранную разведку, пытался свергнуть князя и тайно бежал за границу, опасаясь ареста. Но Ингрид не верила в эту чушь ни секунды. Скорее всего, его унес в море один из нередких здесь сильных отливов.
— Ужасная трагедия, — пробормотала она.
Ральф приподнял бровь и посмотрел на нее.
— Вы не верите в международный заговор?
— Не верю.
— Тогда вы в меньшинстве. После исчезновения отца мать увезла меня в Трир, отдала в тамошнюю школу и никогда не возвращалась в замок. Этим она надеялась избежать сплетен об отце. Но они настигли нас и в Трире.
Ингрид, сама пережившая семейную трагедию, слишком хорошо знала, что значит терять любимых людей. Но ей не приходилось терпеть сенсационные заголовки газет и косые взгляды людей, считавших, что они знают правду.
— Мне очень жаль, — сказала она.
— Вы сказали это почти искренне.
Скептическая нотка, прозвучавшая в его голосе, заставила ее ощетиниться.
— Хотите верьте, хотите нет, но это так. Я тоже лишилась родителей. Это всегда нелегко. Ни обстоятельства смерти, ни общественное положение тут ни при чем.
— Ни при чем. — Он слегка отвернулся и продемонстрировал свой величественный профиль.
Хоть он вырос и не в этом замке, однако кровь дает себя знать. Манеры, речь, жесты — все говорит о редкой уверенности в себе. Ральф Дикс всюду чувствует себя хозяином.
— Мне казалось, что замок Оберхоф последнее место на свете, куда вам хотелось бы вернуться.
— Возможно, барон фон Бамберг так и поступил бы. Но у Ральфа Дикса это место неприятных чувств не вызывает. Эрих и его семья очень поддержали нас после исчезновения отца. Я перед ним в долгу и просто обязан помочь.
Ингрид хотелось сказать, что от себя самого не скроешься, но она рассудила, что это не ее дело. Его трудности ее не волнуют. Ральф причинил ее семье слишком много боли, чтобы его можно было простить. Она не должна жалеть этого человека, но врожденное чувство справедливости боролось с антипатией к нему, и это тревожило Ингрид.
Ненавидеть Ральфа очень нелегко.
— Я хотел бы обсудить с вами планы велогонки за обедом, — сказал он.
Представив себе, что они сидят в полумраке и лучи света падают на его аристократические черты, Ингрид похолодела. Она знала, что делать это не следует ни в коем случае, но искушение принять его предложение было слишком велико. Интересно, что чувствует женщина, оказавшаяся в центре его внимания, ощущающая случайное прикосновение его руки, танцующая с ним после обеда? Звучит музыка, их тела приникают друг к другу…
Прекрати немедленно! — приказала она себе. Если мы будем работать вместе, то нельзя забывать, кто он, а кто ты. А вдруг он узнает, что имеет отношение к Эрни? Эта мысль придала ей решимости.
— Спасибо за приглашение, но сегодня вечером я занята.
В его глазах блеснул интерес.
— У вас свидание?
Ингрид хотела ответить, что ее личная жизнь его не касается, но вместо этого сказала:
— Семейные обязанности.
— Ах да, ваш сын…
Она оказалась права — Ральф читал ее личное дело. Иначе откуда ему знать про мальчика?
— Через десять минут я должна забрать Эрни из школы.
Ральф взял со стола папку и сунул ее под мышку.
— Я пойду с вами.
Знакомить Ральфа с Эрни в ее планы не входило.
— Мой рабочий день кончился полчаса назад, — ледяным тоном напомнила она.
Ральф невозмутимо придержал ей дверь.
— Мой тоже. Я остановился в государственных апартаментах, так что нам по пути.
Ей пришлось протиснуться мимо Ральфа. Когда их тела на мгновение соприкоснулись, Ингрид словно пронзил удар тока. Она пришла в отчаяние. Как она может остаться холодной и высокомерной, если он оказывает на нее такое влияние?!
Выхода не было: Ингрид не могла запретить барону фон Бамбергу составить ей компанию. Здесь он был у себя дома. Ладно, пусть проводит ее до школы. Может быть, удастся убедить его не ждать.
3
Двухэтажное здание из светлого песчаника, не уступавшее размерами особняку, было построено в конце XIX века как охотничья избушка. Чтобы пройти к нему, нужно было миновать кованые чугунные ворота. Просторную зеленую лужайку для игр окаймляли кусты шиповника. Площадка, предназначенная для детей поменьше, была обнесена изгородью. Именно здесь Эрни часто играл со своими игрушечными лошадками. Но сегодня площадка пустовала; детей еще не отпустили.
— Не смею вас задерживать, — сказала Ингрид, прозрачно намекая, что ему пора уходить.
Когда Ральф и Ингрид добрались до школы, она поняла: надеяться, что он уйдет, — такая же иллюзия, как попытка отрицать его мощное влияние.
Ральф прислонился к каменному столбу.
— Я не тороплюсь. Мне памятно это место.
— Вы учились здесь?
Он кивнул.
— До семи лет. Но из-за суматохи, связанной с исчезновением отца, пропустил почти целый год. После переезда в Трир мне наняли репетиторов. Потом я закончил тамошнюю школу и университет. Учили там хорошо, но я всегда тосковал по атмосфере, царившей в школе замка.
