Кристина Хемлетт - Сердцеед
Син Майкл остановился у двери лишь затем, чтобы обернуться и попросить ее остаться.
— Там может быть опасно, — предостерег он. Когда он произнес эти слова, в его темных глазах сверкнул огонек авантюризма, и это было еще одним подтверждением того, что главное в жизни Сина Майкла — опасность и риск. А может быть, подумала Виктория, он просто пользуется еще одной возможностью, чтобы произвести на нее впечатление своей дерзкой отвагой.
— Но ведь я уже здесь, — возразила она.
Викторию еще больше разозлило, что на протяжении каких-то нескольких минут уже двое мужчин требовали от нее полного подчинения.
Не теряя времени на спор с Викторией, Син Майкл рванул незапертую дверь во внутренний двор.
Хотя дорога, ведущая к замку, и была освещена, сочетание зубчатой тени, отбрасываемой его стенами, и рябивших в тусклом свете луж, оставленных матушкой природой, заставило Викторию почувствовать себя не столь уж отважной. И когда Син Майкл издал гортанный вопль ужаса, она еще не пробежала и полпути к воротам. Виктория смогла увидеть лишь полностью опущенную железную решетку ворот замка, оснащенную снизу острыми зубьями. Такого при ней до сих пор еще не было. Разве Чен не говорил ей, что этой решеткой никогда не пользуются?
— Ради Бога, пришлите кого-нибудь! — резким, но вполне узнаваемым голосом откуда-то из темноты выкрикнул Джон Тэппинг.
Она уже почти добежала до Сина Майкла и услышала истеричные женские всхлипы, раздававшиеся с внешней стороны ворот. Но кто это был, она не могла определить.
— Нет-нет, Виктория! Не подходите! — тревожно вскричал Тэппинг, предупреждая Сина Майкла о том, что Виктория уже почти рядом с ним, и об ужасной картине, открывшейся его взору.
Син Майкл молниеносно бросился к ней, почти схватил ее, желая во что бы то ни стало остановить, не дать увидеть нечто прижатое к решетке, а может быть, оказавшееся под ней.
— Вызовите полицию! — потребовал он. Его пальцы глубоко впились в ее предплечья, заставив вздрогнуть от боли. — Немедленно!
— Но что, собственно… — Непреклонная решимость Виктории заглянуть Сину Майклу за спину вызвала его грубую реакцию. Вспыльчивый ирландец яростно тряхнул ее за плечи.
— Идите домой, черт вас подери, женщина! — пронзительно закричал он.
Всхлипы той, которую она не могла увидеть, перешли в звуки рвоты. И вновь голос Джона Тэппинга потребовал вызвать подмогу.
— Боже мой… — бормотал Син Майкл тоном совершенно растерявшегося человека.
Во дворе показались всполошившиеся обитатели замка, в том числе Хантер.
— Что тут, наконец, происходит? — потребовала объяснений Виктория. — И кто там, за…
Резкий ответ Сина Майкла ошеломил ее, заставив содрогнуться всем телом.
— Это миссис Мэджин. Она мертва.
Чернокожий полицейский сержант задумчиво отхлебывал кофе, который подала ему миссис Причард, и старательно заносил в блокнот еще одно свидетельское показание.
Он и лейтенант решили опрашивать обитателей замка порознь. Очередь Виктории пришла лишь спустя два часа после их приезда. Она сидела по другую сторону кухонного стола от сержанта и была благодарна Сину Майклу за то, что он не позволил ей увидеть тело домоправительницы со страшными ранами, нанесенными прямо в голову и верхнюю часть торса толстыми железными зубьями решетки.
— Это просто сцена из триллера Стивена Кинга, — услышала она замечание одного из полицейских. Уже одного его было достаточно, чтобы представить картину, способную вывернуть желудок наизнанку у кого угодно.
— Еще только несколько вопросов, — успокоил ее сержант Дэниэлс. — Я знаю, что вы долго не спали.
Виктория кивнула. Она все еще была потрясена той частью картины ночной трагедии, которую ей удалось сложить по кусочкам.
— Вы говорите, что не слышали ничего до того, как раздался вопль? — спросил он. — Ничего, что напоминало бы звук опускающейся решетки?
— Нет, ничего такого я не могу вспомнить, — покачала она головой.
Поглощенная собственными мыслями до прихода Хантера, а затем сосредоточенная на их беседе, Виктория тогда полностью отключилась от всего мира. К тому же старые замки вроде Крискерри полны чуждых уху горожан звуков. Вот почему она могла не обратить внимания на шум опускающейся решетки.
— Вы сказали, — продолжал сержант, — что в момент, когда закричала мисс Гливи, мистер О'Хари находился в вашей комнате.
— Да.
— Примерно сколько он был там? Вы помните?
— Двадцать минут. Может быть, немного больше. — «Как бы я хотела знать, что сказал им Хантер!» — с тревогой думала она, молясь о том, чтобы их слова совпали. Ведь хотя такое подтверждение Викторией алиби Хантера исключает его из списка подозреваемых, тем не менее, они могут посчитать, что лифт для подачи пищи позволил ему проникнуть в башню, где находится рычаг, опускающий решетку.
— Разрешите поинтересоваться, зачем он был у вас? — спросил Дэниэлс.
— Видите ли, мы работаем с мистером О'Хари в очень тесном контакте, — ответила она. — Нам пришлось обсудить некоторые деловые вопросы, отложенные на следующий день.
Тень недовольства мелькнула на лице детектива:
— И часто мистер О'Хари обсуждает с вами деловые проблемы так поздно?
«Я не должна была говорить этого», — мысленно осудила она себя. Но и альтернатива такому объяснению — скажем, что Хантер спрашивал, чем она занимается вечерами, — звучала бы столь же неубедительно.
— Я его специальный помощник, — объяснила она, — а это значит, что он может видеть меня всякий раз, как ему это понадобится.
— Итак, он пришел к вам с просьбой выполнить какую-то работу? Написать, например, что-то под диктовку?.. — В ожидании ответа Виктории он не докончил вопрос.
— Просто поговорить, — ответила она.
Дэниэлс кивнул и сделал еще несколько заметок.
— И еще одно, мисс Кэмерон, — сказал сержант. — Упоминал ли когда-нибудь мистер О'Хари в разговоре с вами некую особу по имени Мэри?
— Мэри? — осторожно переспросила она.
— Да.
— А почему вы спрашиваете? — «Я задала ему глупый вопрос», — подумала Виктория. Но зато она смогла выиграть время.
Как и следовало ожидать, сержант вместо того чтобы ответить ей, повторил свой вопрос.
— Нет, — ответила она. И это была правда, поскольку сам Хантер ни разу не произнес имя «Мэри» и говорил лишь о женщине, занимавшей когда-то особое место в его жизни. — Это имя мне ничего не говорит, — сказала она.
Дэниэлс отпил еще глоток кофе.
— Ну, я думаю, пока мне больше ничего не нужно, мисс Кэмерон. Спасибо, что уделили мне время, — поблагодарил он ее.
