Карен Норидж - Объятия любимого
— Вдохни глубже. Все будет в порядке.
Луиза прикрыла рот рукой.
— Ох, со стороны это, должно быть, смотрелось отвратительно.
— Ты не обязана быть здесь, и ты это знаешь. Я не держу тебя против воли.
— Вы нужны мне для календаря.
— Нет, — сказал он, крепче сжимая ее локоть, — ты хочешь меня для календаря.
Она возмущенно посмотрела на него.
— Вы невозможны! Это… это…
— Невыносимо?
Луиза, казалось, снова готова была взвиться, но нет… Она вместо этого приостановилась и гордо выпрямилась. И даже слегка улыбнулась.
Бедняжка, подумал Стив, она так старалась блюсти себя, подавляя все свои желания и порывы. Нет сомнений, что сейчас ей более всего на свете хотелось позволить себе потерять терпение и надавать ему пощечин. Он молчал, ожидая ее реакции.
Луиза же сняла перчатку, поправила и без того безукоризненную прическу и проговорила:
— Где мы будем ужинать?
Стив посмотрел на нее в притворном удивлении.
— Я не устаю удивляться, Луиза. Я ждал бури, и — ничего, кроме сухого и официального вопроса… Я, пожалуй, немного разочарован. — Он подвел ее к машине, отпер и распахнул дверцу. — Садись.
— Это ваша машина?
— Да. Тебе нравится?
Она восхитилась сверкающим черным «фордом».
— Очень красивый. И очень… вам подходит.
Она уселась на переднее сиденье. Пальто на мгновение распахнулось, мелькнуло колено, показавшееся из-под юбки. Стив склонился к Луизе, чтобы помочь ей застегнуть ремень безопасности.
— О, не беспокойтесь. — Она откинулась, вжавшись в спинку, чтобы не позволить Стиву прикоснуться к ней. — Я сама.
— Я уже почти пристегнул его. — Застежка ремня щелкнула, и Стив убрал руку.
Его пальцы на мгновение коснулись ее груди, но даже это мимолетное движение заставило его ощутить растущее возбуждение.
Он смеялся над собой, но в глубине души понимал, что теряет контроль над ситуацией. Это было так восхитительно — чувствовать запах ее духов; он впервые уловил этот тонкий аромат в душевой комнате, когда склонился над ней. Вдохнуть этот запах — это все, что он мог тогда, в то время, как ему более всего хотелось поцеловать ее… Теперь же она была совсем близко, ее полные губы, подкрашенные бледно-розовой помадой, притягивали его как магнитом.
Но один взгляд в ее глубокие карие глаза — и он прочитал в них то, чего видеть не хотел. И этот взгляд словно отбросил его. Было нечто, причинявшее ей боль, и это не нравилось Стиву.
Он обошел машину и уселся на водительское сиденье, не переставая недоумевать. Луиза была не из тех женщин, с которыми он предпочитал общаться. Да, она привлекала его в сексуальном плане — и даже очень, но вовсе не походила на Анджелу или Барбару. Те были современные женщины — раскованные и открытые. Они точно знали, чего хотят, и были понятны ему. Стив умел ценить подобные качества.
Луиза же казалась их полной противоположностью. Она словно заперлась в собственной раковине, отгородившись от всего мира. Да, загадка! Все, что касалось Луизы Найвен, было покрыто тайной.
Он собирался соблазнить ее, преподать ей урок, обернув ее же оружие против нее. Он хотел заняться с ней любовью, может быть, даже не раз. Но не предполагал, что ему придется копаться в ее прошлом, вторгаться в ее жизнь. Однако он знал, что теперь пути назад нет. Нравилось ему это или не нравилось, но он уже вторгся. И она была не виновата в том, что все вышло именно так.
Нет, ей-то как раз ничего не было от него нужно, кроме этого трижды проклятого календаря. И именно это, последнее, Стив намеревался изменить. Но сперва он должен был кое-что выяснить.
Черный «форд» выехал на дорогу и влился в поток других машин. И тогда Стив глубоко вздохнул и спросил, насколько мог беспечно:
— Ты боишься меня, Луиза?
Глава 2
— Что? — Луиза резко повернулась к нему, во взгляде ее читались смущение и настороженность. Вполне достаточно для того, чтобы понять, что он недалек от истины.
— Мы оба знаем, что ты чего-то боишься. — Стив пожал плечами. — Я просто хотел бы убедиться, что — не меня.
Она пребывала в нерешительности, мучительно подбирая слова.
— Нет, я вас не боюсь, лейтенант.
— О, Луиза. — Он рассмеялся. — Снова «лейтенант». Позабыла? Я — Стив. У нас был договор.
В машине повисла тишина, потом Луиза искоса взглянула на него.
— Так, где мы будем ужинать?
Он еще не готов был сказать ей. Во всяком случае, сейчас…
— В каком-нибудь уютном и тихом местечке. Ничего особо роскошного обещать не могу.
— Я и не одета для чего-то роскошного. Он искоса поглядел на нее. Ее лицо то освещалось огнями фар встречных машин и уличных фонарей, то вновь оказывалось в тени. У нее был узкий нос — прямой и «аристократический», огромные глаза, округлый подбородок, полные губы. Она была красива… Нет, она была прекрасна, словно вышла из самых смелых фантазий мужчины.
Но дело было даже не в этом. Отнюдь не только в этом. Не только внешняя красота и сексуальная привлекательность притягивали к ней Стива. Он знал множество женщин — красивых и сексуальных. Нет, здесь было что-то еще… нечто, чего он никак не мог осознать…
— Луиза, ты могла бы отправиться куда угодно, хоть в самый фешенебельный ресторан — в этом наряде или в любом другом, и все равно была бы прекрасна. — Она не ответила, и Стив прибавил: — Ты всегда выглядишь отлично.
Она наконец повернула к нему голову и поджала губы.
— Спасибо… — И, не дав ему сказать более ни слова, она проговорила: — Так вот, по поводу календаря. Я хотела бы обсудить с вами кое-какие особенности того, как должна выглядеть ваша фотография.
— Особенности? — Он был не уверен, что ему понравилось, как это прозвучало. Честно говоря, его раздражала сама идея этого календаря. Пожарных, по его мнению, следовало уважать за ту работу, что они делают, а не за красоту тела.
— Да, особенности. Видите ли, я хочу поместить ваше фото на обложку и использовать его, в том числе и для рекламы.
Если бы он не вел машину, то, наверное, зажмурил бы глаза от ужаса. Обложка. Черт побери! Луиза же, получив возможность обсуждать эту тему, несказанно оживилась. Повернувшись к нему лицом, она начала излагать детали проекта. Стиву понравилась такая метаморфоза — эта появившаяся в ней раскрепощенность, и он не стал немедленно обрывать ее.
— Но почему?
Она моргнула.
— Что — почему?
— Почему ты хочешь использовать именно меня для обложки?
Ему почудилось, что он увидел смущение на ее красивом лице. Луиза сделала в воздухе неопределенный жест.
