Шери Уайтфезер - Любовь - моя защита
Она больше не могла сдерживаться и залилась слезами.
— Тогда оставайся. Будь со мной.
— Уходи. Оставайся. — Его голос сломался. — От тебя много помощи.
— И это говорит мой защитник, — сквозь слезы усмехнулась она. — Никто не сможет отобрать у тебя твою силу, твои качества, которые делают тебя таким, какой ты есть. — Она на секунду замолчала, чтобы заглянуть ему в глаза. — Если бы ты был моим мужем, я была бы счастлива. Не имело бы значения, сколько раз моя безопасность была бы нарушена или сколько раз наши личности были бы изменены, ты всегда будешь тем самым мужчиной, которого я полюбила. Твоя душа останется той же.
Он подвинулся к ней.
— Как ты стала такой мудрой?
— У меня хороший учитель.
Он погасил сигарету и обнял ее.
— Кто? Твой инспектор?
— Да.
Она положила голову ему на его плечо. Она чувствовала тепло его тела, удары его сердца, способные, казалось, разбивать сейчас камни.
— Ты выйдешь за меня замуж? — спросил он.
Натали подняла голову и немного отстранилась от него, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Ты уверен, Зак? Если у тебя все еще есть сомнения…
— Нет. Ни теперь и ни потом. — Внезапно он стал уверен в этом, как никогда и ни в чем не был уверен в своей жизни. Быть с нею было светом в конце туннеля. Пока они будут мужем и женой, он выживет, он научится приспосабливаться к изменениям, которые будут на его пути. Он будет следовать за своим сердцем так же, как она следует за своим. — Ты гораздо важнее, чем моя работа, или моя личность, или еще что-нибудь в этом роде. Ты то, что я боюсь потерять. Мы сможем начать вместе. Мы сможем построить счастливое будущее, независимо от того, что случится.
Она прикоснулась к его лицу. Он наклонился вперед, и они почти упали в объятия друг друга. Он вдыхал аромат ее волос, аромат ее кожи. Что могло быть более совершенным? Луна и звезды — и женщина, которую он любил.
— Джульетта, — сказал он.
Она улыбнулась, затем поцеловала его, долго, медленно и сладко. На вкус она была подобна чистой воде в летний день, подобна мечтам и приятным воспоминаниям.
Зак поднял Натали, и она обвила его шею.
— Куда мы идем? — спросила она.
— В кровать. Обниматься, — ответил он.
Он внес ее в дом и устремился в ее комнату.
Опустил ее на кровать, снял свою куртку и бросил ее на стул. Свитер Натали последовал туда же.
Она по-прежнему держалась за Зака.
— Где мы будем жить?
— Здесь. Не в этом доме, а в Кер-д'Ален. Здесь ты обосновалась, здесь ты планируешь открыть магазин. — Он приглаживал ее волосы, скользя пальцами по вьющимся прядям. — И ты уже поступила в колледж.
— Твои свидетели будут тосковать без тебя.
Тронутый ее верой в него, Зак улыбнулся. Он никогда не говорил с ней ни об одном из своих свидетелей. Это правило он не нарушил.
— Центр позаботится о них. И поскольку я скоро подам в отставку, тебе тоже дадут другого инспектора.
— Мне не нужен никто, кроме тебя.
— Нужен.
Зак будет защищать ее в любой момент, когда сможет, но у Центра много сотрудников. Они могут послать к ней на помощь целую команду инспекторов, готовых повергнуть любого, кто попробует причинить ей боль.
— Ты откроешь консультационную фирму по безопасности в Кер-д'Ален? — спросила она.
— Или в Спокане. Туда достаточно легко доехать. Он внимательно посмотрел на нее. Он любил ее девичье волнение, вопросы, которые подталкивали его готовить и планировать их будущее. — Я могу продать дом, и мы сможем купить землю в этих местах, если захочешь. Мы можем проводить время и в моем домике.
— Я просто хочу быть твоей женой. — Натали вздохнула. — У нас будет обычная свадьба?
— Длинное белое платье? Смокинг? Сверкающие, как солнце, золотые кольца?
— Да. — Она мечтательно улыбнулась. — Чтобы быть с этого дня вместе всю жизнь.
В своем воображении он уже поднимал фату с ее лица, глядел ей в глаза, целовал ее в губы.
— Мне бы этого хотелось. Возможно, мы поженимся в саду маминого санатория. Конечно, странное место для свадьбы, но это было бы удобно для моей мамы, а я хочу, чтобы она участвовала в свадебной церемонии.
— Я думаю, это хорошая идея. Твоя мама непременно должна быть на свадьбе. Она должна видеть, как женится ее сын.
— Даже если она не помнит, что я — ее сын. — Зак вспомнил о просьбе матери о внуках. — Скольких детей ты хочешь?
Натали поправила простыню, подняла и опустила ее край.
— По крайней мере двух. Так они никогда не будут одинокими.
— Да. Быть единственным ребенком в семье плохо. — Он помолчал. — Возможно, я должен поехать в резервацию и познакомиться с семьей моего отца.
После того, как все успокоится. После того, как мы поженимся. — Он повернулся к ней. — Ты поедешь со мной? Ты будешь рядом?
Натали прижала свою ладонь к его щеке.
— Ты же знаешь, что буду.
Они сидели тихо, погруженные в красоту любви, в мечты о том, что судьба сможет предложить им.
Она потянулась к нему, прижалась, и он понял, что она просит у него спокойствия, безопасности. И без тени сомнения он принял эту ответственность.
Натали закрыла глаза, а Зак так и не выключил свет, чтобы можно было смотреть на нее, чтобы запомнить каждую ее черту, прекрасный овал ее лица.
— Моя Натали, — шептал он, зная, что впереди их ждет целый мир, который они создадут вместе.
ЭПИЛОГ
Натали ехала рядом с мужем во взятом напрокат спортивном джипе, разглядывая из окна обширные ландшафты Южной Дакоты. Это была уже не первая их поездка в резервацию Пайн-Ридж. В течение двух лет, что прошли с их свадьбы, они часто посещали семейство Зака. Его бабушка умерла, но тетя, старшая сестра его отца, была еще жива. У Зака оказалась еще и целая куча кузенов. Он был с ними одной крови, и они приняли его.
Натали посмотрела на мужа. Он взял ее за руку.
Она знала, что эти поездки делали его сентиментальным. Резервация охватывала приблизительно два миллиона акров. Более шестидесяти процентов населения здесь жило бедно. Уровень безработицы далеко превосходил среднее число по стране, многие семьи ютились в переполненных домах. В некоторых из них не было ни электричества, ни водопровода, ни телефона.
Семейство Зака жило немного лучше, так как кое-кто из его кузенов имел стабильный заработок, но слишком многих надо было кормить. Зак делал все, что мог, чтобы помочь им. Он отдавал часть денег из своего пенсионного фонда, чтобы хоть немного улучшить их жизнь, но у индейцев великодушие всегда было обычным делом. В резервации бедные всегда помогали бедным. Родственникам, даже дальним, никогда ни в чем не отказывали.
