Барбара Данлоп - Озеро нашей надежды
Девин стояла у подножия лестницы и дрожащими руками рвала на мелкие кусочки письмо.
«Резервный план… Девин. Я. Дети… Я буду действовать быстро».
Жестокие слова Лукаса повторялись у нее в голове, наполняя ее яростью, когда она на ватных ногах поднималась по ступенькам.
Согласно постановлению суда она должна жить под одной крышей с Лукасом, но любой судья определенно поймет, что заставило ее его нарушить.
Девин остановилась перед дверью комнаты Амелии, чтобы разобраться в своих мыслях. Лукас ее использовал. Прошлой ночью он нарочно не предохранился? Он хочет, чтобы она от него забеременела? Чтобы у Демарко был еще один ребенок на случай, если Амелию лишат наследства? Он подарил ей платье и бриллианты, осыпал ее комплиментами только для того, чтобы снова затащить в постель?
Как она могла быть такой глупой? Ей следовало предвидеть такой вариант развития событий. Лекси права, утверждая, что богачи отвратительны. Лукас Демарко — настоящее чудовище. Она не может бороться с ним в открытую, следовательно, у нее остается единственный выход. Она должна немедленно отсюда уехать вместе с Амелией и прятаться в надежном месте до слушания по делу об опеке.
Она скажет всю правду о братьях Демарко, и, возможно, судья вынесет решение в ее пользу.
— Девин?
Услышав у себя за спиной голос Лекси, она вздрогнула.
— Ты в порядке?
Девин покачала головой, чувствуя, как ее глаза начинает жечь от слез. Лекси развернула ее к себе:
— Дорогая? Что случилось? Ты белее мела.
Они вошли в комнату, и Девин поделилась с подругой своей бедой.
— Значит, Байрон тоже в этом замешан? — Теперь настала очередь Лекси расстраиваться.
— Это не семья, а шайка заговорщиков.
— Мы должны немедленно отсюда уехать вместе с Амелией.
— Я знаю.
— Во дворе стоят пикапы. Обычно работники не вытаскивают ключи из замков зажигания.
— Ты собираешься угнать машину?
— Мы оставим записку. Они заберут машину из аэропорта. Давай собирай вещи.
— Сейчас, — сказала Девин, но не сдвинулась с места.
Куда они поедут? Если она нарушит постановление суда и увезет Амелию от Лукаса, будет ли это считаться похищением?
Использует ли Лукас это против нее? Безусловно.
— Я не могу. Если я увезу Амелию, то скомпрометирую себя и проиграю.
Они переглянулись. Похоже, у них нет выхода.
— Что, если мы попросим провести слушание как можно скорее? — спросила Лекси. — Ханна напишет судье письмо, в котором объяснит, почему тебе пришлось увезти Амелию.
— Не думаю, что судебное слушание гак же легко перенести, как визит к парикмахеру.
Лекси задумчиво сдвинула брови. Мгновение спустя ее глаза заблестели, и она щелкнула пальцами.
— Что? — осторожно спросила Девин, боясь надеяться.
— Есть еще один человек, который хочет, чтобы слушание состоялось как можно скорее. Готова поспорить, у него есть для этого необходимые связи.
Когда до Девин дошло, кого имеет в виду Лекси, к ее горлу подкатила тошнота.
— Стив, — пробормотала она, понимая, что это ее единственный шанс.
— Давай собирай вещи. Я сейчас побросаю в чемодан свои, вернусь и помогу тебе.
— А как же Байрон?
К своему стыду, Девин только сейчас подумала о своей подруге. Между ней и Байроном определенно происходит что-то серьезное. Она давно не видела Лекси такой счастливой, как сегодня утром.
Щеки Лекси порозовели.
— Никак. Разве я смогу ему доверять после того, что ты мне рассказала? — ответила она, уставившись на свои сандалии.
— Ты влюбилась в Байрона? — спросила ее Девин.
Лекси встретилась с ней взглядом:
— Ты влюбилась в Лукаса?
Сердце Девин болезненно сжалось.
— Не знаю, — пробормотала она.
Глава 11
Спустя три дня Девин вышла из такси перед сиэтлским зданием суда. Она поправила блейзер и юбку и провела рукой по волосам, чтобы убедиться, что выглядит как серьезная женщина, словам которой можно верить.
Прежде чем она успела сделать шаг в сторону здания, перед ней на тротуаре неожиданно возник Лукас и схватил ее за руку.
— Ты спятила? — прорычал он.
Она думала, что готова к этой встрече, но при виде его ее посетили воспоминания о днях и ночах, проведенных рядом с ним, и у нее защемило сердце.
— Что с тобой произошло? Мы были вместе, затем ты неожиданно исчезла.
— Вместе? — горько усмехнулась она, сделав пару шагов.
Не отпуская ее, Лукас пошел вместе с ней к входу в здание суда. Она огляделась по сторонам, ища своих адвокатов. Стив сказал ей, что они будут ждать ее здесь.
— Я доверял тебе, — произнес Лукас с укором. — Ты перешла на его сторону. Ты предала меня и Амелию.
— Предала? — Девин едва сдерживала гнев.
— Да. Мы могли бы договориться…
— Это ты меня предал. Я была твоим резервным планом, Лукас. Ты такой же, как Конрад. Нет, ты еще хуже.
Лукас отпустил ее руку и неожиданно застыл на месте.
Хорошо. Она в любом случае не хотела с ним разговаривать.
Она пошла быстрее. От двери ее отделяло всего несколько шагов.
— Что ты сказала? — спросил Лукас.
Она проигнорировала его вопрос.
— Девин…
— Ты все прекрасно слышал, черт побери, — не выдержала она. — Я подслушала ваш с Байроном разговор. «Девин. Я. Дети». Кажется, это точная цитата.
— Ты все неправильно поняла.
Девин резко повернулась:
— Я не поняла. Моника не поняла. Сколько еще людей не понимает твоих грязных замыслов?
— Мой резервный план — влюбиться в тебя, — заявил он.
Ее сердце снова сжалось, но она не обратила на это внимания. Этот человек может сказать что угодно, чтобы вывести ее из равновесия.
— Я сказал Байрону, что, если произойдет худшее и мы потеряем «Пасифик роботикс», я смогу утешать себя тем, что у меня есть ты и Амелия.
Выражение его лица было искренним, и она, испугавшись, что может ему поверить, развернулась на каблуках, добралась до двери и прошагала внутрь здания.
В вестибюле ее тут же окружили адвокаты Стива. Они проводили ее в зал заседания. Она едва слышала их указания. Все ее мысли были о Лукасе. Краем глаза она заметила, что его команда уже собралась, но не позволила себе бросить ни одного взгляда в их сторону.
Она должна думать об Амелии, которая вместе с Лекси находится сейчас на островном курорте Сан-Хуан.
— Мисс Хартли? — позвала ее судья, и один из ее адвокатов легонько толкнул ее в бок.
— Да, ваша честь?
— Прошу вас, подойдите к свидетельской трибуне.
Девин сделала, как ей велели, и поклялась говорить правду. Ей не терпелось сказать правду.
