Лавиния Уайтфорд - Волны святого волшебства
Он повернулся к большой раковине и закрыл слив затычкой. Затем начал наполнять ее.
— Заполняйте водой все, что найдете, — скомандовал он через плечо. — Хуже всего, когда не хватает воды. Наполняйте ванны и тазы. И все кастрюли тоже.
Она повиновалась. Они усердно работали, пока тусклый дневной свет не угас. Тогда Фил включил электричество.
— С этим тоже надо быть экономнее, — сказал он. — Генератор прямо-таки пожирает топливо.
— А керосиновые лампы есть? — спросила практичная Анжела.
Красивые брови поднялись.
— Полезная мысль. Да, где-то есть. Но будь я проклят, если знаю, как они работают.
— Я знаю, — хладнокровно сказала Анжела. — У миссии Уинстона Крея не было собственного генератора.
— Тогда пошли со мной. Они отыскали лампы. Долго пришлось искать и керосин, но в конце концов Анжела обнаружила его на задней полке в чулане. Торжествуя, она притащила свой трофей в кухню.
— Фитили надо подрезать, — сказала она, принимаясь за дело, — и они ужасно пыльные. Но в остальном все в порядке.
Фил развернул кухонный стул и сел на него верхом, наблюдая за ней с благодарным удивлением.
— Вы не устаете преподносить мне сюрпризы, — заметил он.
Анжела пытливо поглядела на него.
— Потому что знаю, как зажечь керосиновую лампу?
— Потому что вы кажетесь такой хрупкой, и вдруг на глазах превращаетесь в опытного специалиста.
Анжела засмеялась. Она краем подола стирала пыль с медного корпуса лампы.
— Я не хрупкая. Это вам кажется.
— Не только мне, — медленно сказал он. — Сильвия перед отъездом напомнила мне, как вы… молоды.
Анжела фыркнула.
— Двадцать три — далеко не школьный возраст.
— Может быть, и нет, но, согласитесь, вы последние пять лет вели довольно странную жизнь, — сухо сказал Фил.
Она посмотрела на него поверх лампы.
— А вы — разве нет? — спокойно возразила она. — Его изумленный взгляд вызвал у нее смех. — Только это разные виды странности, вот и все.
Темные глаза блеснули.
— Так вы полагаете, что мы оба странные? Оба выделяемся из толпы? Только выбрали разные пути для самовыражения?
Анжела дохнула на лампу и потерла ее до блеска.
— Да.
Он сложил руки на спинке стула и положил на них подбородок. Ему опять пора бриться, подумала Анжела. Запыленный после своих исследований, он выглядел как пират. Почему-то у нее сжалось сердце и она сосредоточилась на старинной, полувекового возраста лампе перед собой. Пусть она и любит его, но не стоит делать ему подарок, давая знать об этом.
— Итак, вы считаете, что мы похожи? — задумчиво спросил Фил Боргес.
Анжела позволила себе легкую иронию.
— Ну, разумеется, не во всем.
Он засмеялся и встал. Она была почти уверена, что он подойдет к ней, но тут раздался страшный треск. Это сразу напомнило ей об ужасных часах, когда она сидела в доме миссии, пытаясь собраться с силами, чтобы уйти. Она побледнела.
Фил сразу это заметил.
— Вы, конечно, не испугались?
— Н-нет.
— Вам, знаете ли, не обязательно храбриться. Вполне допустимо и испугаться. Хотя это пока что всего лишь шум.
Анжела вздрогнула, представив себе, что будет, если начнется не только шум.
Фил принял решение.
— Давайте посмотрим, как эти штуки работают, а потом возьмем их в гостиную и выпьем при колеблющемся свете бабушкиных ламп. Как вам нравится эта романтическая перспектива?
Анжела встала. Она была благодарна за смену темы разговора.
— Конечно, они будут работать, — сказала она, слегка задетая. — И ничего не станет колебаться. При их свете прекрасно можно читать.
Он взял две лампы и улыбнулся ей с той теплотой, от которой у нее таяло сердце, независимо от темы разговора.
— Я не собираюсь читать. Я хочу культурно провести вечер в собственной гостиной. Мы будем пить и обсуждать положение в Соединенном Королевстве. Рассказывать друг другу свои биографии.
Анжела ответила чуть дребезжащим смехом.
Они вошли в неосвещенную гостиную. Здесь, так же как и в других помещениях, ставни были закрыты и заперты. Анжела вздрагивала, когда они начинали стучать. Это звучало так, словно в дом ломилась шайка разбойников.
В темноте Фил поставил принесенные лампы и достал из кармана зажигалку. Анжела услышала легкий щелчок и шипение, и тут же вспыхнул крохотный огонек. Фил поднес его к фитилю. В контрастном свете Анжела не заметила, чтобы его рука хоть немного дрожала.
— И вы нисколько не боитесь? — сказала она, восхищенная и успокоенная.
— Я привык иметь дело со стихиями, — голос его звучал сухо. — На мой взгляд, есть другие вещи, которых надо опасаться.
Анжела устроилась в шезлонге.
— Наши биографии, да? — язвительно пробормотала она.
Последовало странно напряженное молчание. Затем он буркнул почти грубо:
— Ну уж нет!
— О, — сказала Анжела, удивленная и немного обиженная. — Я не имела ввиду ваши секреты…
Он подошел и уселся рядом с ней на шезлонге. Она подобрала ноги, чтобы дать ему место. Это оставило между ними маленький, но существенный промежуток. Он бросил на нее холодный взгляд.
— Проблема не в секретах, Анжела. Есть кое-что поважнее. То, что ты хочешь, то, что ты чувствуешь, то, чего ты даже себе не можешь позволить. Подавленные эмоции — в этом нет ни: чего хорошего.
Анжела уставилась на него.
— Я не подавляю свои эмоции.
Ей показалось, что его глаза блеснули в отдаленном свете лампы. Затем он откинулся, положив руку на спинку кресла.
— О, нет, подавляете. — Он снова поддразнивал ее. — Если вам страшно, надо выпустить пар. Закричать. Наброситься на меня прежде всего за то, что привез вас сюда. Ударить меня, если угодно. — Он неожиданно улыбнулся. — Выпустите эмоции, и вы избавитесь от них. Затолкайте их внутрь, и тут же получите проблемы на будущее.
Несмотря на небрежный тон, темные глаза глядели на удивление проницательно. Все это очень мило, — подумала Анжела, с беспокойством встречая его взгляд, — но он слишком много видит.
Внезапно волна тревоги затопила ее. Она не совсем понимала, в чем дело. Но поняла, что ее тревожит, как бы эти проницательные глаза не разглядели ее чувства, ее тщательно скрываемую любовь.
Анжела осторожно заговорила. — Но, может быть, и лучше отложить проблемы на будущее? Я имею в виду, если сейчас с ними не можешь справиться.
Снова последовало тревожное молчание. — У вас был прекрасный повод хорошенько закричать, — весело сказал Фил наконец.
Значит, он не так уж много заметил. По иронии судьбы Анжеле тут же захотелось, чтобы он заметил побольше. Она улыбнулась, но рассеянно.
