Виктория Лайт - Свадьба Декстера Льюиса
Сейчас Эймос наслаждался всеми привилегиями воскресшего человека. Его буквально носили на руках. Даже суровая Фанни никогда еще не была так мила с ним, и Эймос порой говорил, что тот злополучный грабитель, право, сослужил ему хорошую службу. Надгробную плиту на могиле, естественно, сменили, и Эймос дал всем страшную клятву, что никогда не будет ездить по той дороге, на которой разбился грабитель в его машине.
Но вскоре идиллии пришел конец. Господин виноторговец вернулся из Латинской Америки и потребовал свою супругу. Мадам Вобескью со слезами на глазах засобиралась обратно во Францию. Эймос ходил мрачнее тучи, но Эми видела, что они уже о чемто договорились. Она была рада за родителей. Думая о них, она пыталась забыть о себе. Но у нее плохо получалось — и днем, и ночью Эми размышляла о том, как ей дальше жить без Декстера.
Ничего, утешала она себя, привыкну. От любовного разочарования не умирают. Декстер Льюис — не единственный мужчина на земле. Она еще будет счастлива.
Но в глубине души Эми все равно знала, что это самообман. И других мужчин для нее не существует.
13
— Господи, Эми, как же это все нелепо, — сказал Декстер, когда девушка закончила свой рассказ. Конечно, она не упомянула о том, как тяжело ей было без него. Сухое изложение фактов, чтобы он не думал, что она покинула его ради другого мужчины.
Эми не могла не согласиться с ним. Действительно нелепое расставание, особенно если представить себе, что они безвозвратно потеряли.
— А я смертельно обиделся, — пробормотал Декстер, уткнувшись носом в волосы Эми. — Решил, что ты меня бросила и разозлился на весь мир. Связался со своими друзьями и вернулся домой. Нам следовало больше доверять друг другу, Эми.
Она усмехнулась. Кто думал тогда о доверии! У них была любовь и неутолимая тяга друг к другу. Ими руководила страсть, а не благоразумие и привязанность, а страсть часто бывает слепа и несправедлива.
— Мы были молоды и глупы, — заметила Эми, стараясь не думать о том, что раз сейчас она повзрослела и поумнела, то не должна бы обнимать чужого жениха.
— А ведь прошло не так уж мало времени, — пробормотал Декстер как бы про себя.
Сердце Эми предательски затрепыхалось. Как просто исправить чудовищную ошибку, которую они совершили четыре года назад! Она попрежнему любит его. Он, кажется, тоже не забыл те две недели в Шардени. Если она позволит, они смогут вернуть свое солнечное счастье…
Нет. Эми стиснула зубы. Так не получится. Минутный порыв со стороны Декстера обернется большим несчастьем. Не только для нее, но и для той хорошенькой девочки в подвенечном платье, которая искренне любит его.
— Прошло очень много времени, Декстер, — с убеждением сказала Эми, отстраняясь от него.
Это было почти невозможно, но она смогла сделать над собой усилие. Декстер больше не принадлежит ей. Было бы безумие думать, что их любовь имеет право на существование.
— У тебя есть Вайолет, — продолжила Эми.
— Это легко исправить! — с горячностью воскликнул Декстер. — Если ты свободна…
Его слова прозвучали как вопрос. Затаив дыхание, Декстер ждал ответа. И он не был уверен, что сможет держать себя в руках, если она скажет, что ее сердце занято.
— Свободна, — просто ответила Эми, и Декстер в изнеможении закрыл руками лицо. Пусть она никогда не узнает, что он пережил за эти короткие секунды.
— Но это ничего не меняет, — вздохнула Эми. — Ты и Вайолет…
Она не договорила, потому что Декстер судорожным рывком снова привлек ее к себе.
— О чем ты говоришь? — горячо зашептал он. — При чем тут Вайолет? Она не имеет для меня никакого значения. Если бы я надеялся на новую встречу с тобой, разве я посмотрел бы в ее сторону?
Эми и предположить не могла, что это признание настолько обрадует ее.
— Я никогда не говорил тебе этого, Эми Батлер, и поступал как дурак, но я безумно любил тебя. И любил все эти четыре года. И сейчас люблю тебя, хотя до сих пор не могу понять, каким образом ты очутилась здесь. И не смей мне врать, ты тоже ничего не забыла…
Эми зажмурилась. Декстер тысячу раз прав. Но даже если они до сих пор любят друг друга, то сейчас между ними есть третий человек. Вайолет Ченнинг. И она не заслуживает, чтобы ее жених в день свадьбы покинул ее.
Вайолет спросила у отца, сколько времени. Судья Ченнинг выхватил у когото из молодежи зажигалку и посмотрел на часы. Половина третьего. Уже бесполезно было утешать себя мыслью о том, что вскоре закончится дождь, подъедет священник, и они с Декстером поженятся. Нужно было посмотреть правде в глаза. Свадьба была окончательно сорвана, и будет настоящим бедствием, если им не удастся выбраться из церкви до вечера. У Вайолет уже не было сил сердиться — сидение в темноте по несколько часов способствует либо бешеной ярости, либо философскому настроению. Через первое Вайолет прошла, теперь настала очередь второго.
Но одна вещь мешала Вайолет достичь полного спокойствия. Она до сих пор не знала, где Декстер. Здесь не помогали никакие уговоры. Вайолет точно знала, что жених обязан находиться рядом с невестой и что Декстер, будь у него желание, уже перевернул бы всю церковь, но нашел бы ее.
Будь у него желание.
Желания, видимо, у него не было. Вайолет подозревала, что он сейчас вместе со своими дружками приканчивает запас виски, который они тайно пронесли в церковь. Моральные соображения вряд ли тревожат их. Дождь явился великолепным предлогом, чтобы попьянствовать от души. А на ее чувства всем наплевать!
Вайолет осознавала, что если бы Декстер находился рядом с ней, она бы совсем не возражала против этой вынужденной изоляции. В конце концов, двое влюбленных могут придумать немало интересных занятий в темноте… Сердце Вайолет сжалось. А что если Декстер не пьет с друзьями, а развлекается с кемнибудь из девушек? Они все без ума от Декстера и пойдут на все, лишь бы отбить у нее жениха. Вайолет вспомнила хитрое личико Саманты Криджес. О, этой нахалке палец в рот не клади! Она ни минуты не будет колебаться, если решит, что это ей выгодно.
Вайолет комкала в руках свадебный букет, уже не думая о том, как она будет выглядеть после того, как включится свет. В любом случае ей было ясно, что сегодня женой Декстера Льюиса она не станет.
А в это время родители Вайолет встревоженно перешептывались. Им нужно было соблюдать осторожность, ведь меньше всего они хотели, чтобы об их дорогой дочке распускали сплетни. Вокруг было слишком много любопытных ушей, чтобы они могли спокойно делиться своими тревогами.
— Меня беспокоит этот парень, — честно признался судья Ченнинг. — С тех пор, как погас свет, его нигде не видно.
