Лидия Данкен - Грустный мотылек
— Вы хотите, чтобы я совершал романтические поступки, доказывая искренность своих чувств, но не желаете сказать, какими они должны быть?
— Хью, вы говорите глупости.
— Да, наверное, так оно и есть. Но я не умею читать чужие мысли. — Он опустил голову. — Что ж, я испробовал все…
Дело двигалось к ссоре, а Лесли не желала допустить этого. Поэтому, действуя импульсивно, она решила остановить Хью единственным возможным способом.
Она поцеловала его.
И как только она коснулась губ Хью, то почувствовала, что злость его улетучилась. Он обнял ее за плечи и ответил одновременно страстно и нежно. Его дыхание было теплым, а губы — горячими и жаждущими, и этот поцелуй вызвал у Лесли дрожь во всем теле.
А потом Хью стал покрывать поцелуями ее шею, подбородок, плечи. И, как всегда, когда он дотрагивался до нее, Лесли ощутила, что ее словно подхватил вихрь, закружил беспорядочно, а потом опустил на волшебную землю. И когда Хью вскинул голову и посмотрел ей в глаза, она едва не лишилась чувств.
Он хотел что-то сказать, но передумал и только погладил указательным пальцем щеку Лесли.
— Мне пора ехать.
Ей хотелось, чтобы он остался, но она не решилась попросить его об этом.
— Парни ждут меня.
— Все в порядке, Хью, я понимаю.
Он встал с качелей и сунул руки в карманы джинсов, словно испугавшись, что они снова потянутся к Лесли.
— Рад был увидеть вас, — пробормотал Хью.
— Я тоже, — таким же неуверенным тоном ответила Лесли.
Он сделал несколько нерешительных шагов и обернулся.
— Вы уверены, что не хотите дать мне несколько советов по поводу… ну, романтических поступков?
— Вы вполне обойдетесь без них. Действуйте так, как вам подсказывает сердце, и вы наверняка завоюете мое расположение.
Хью улыбнулся, и Лесли готова была поклясться, что никогда еще он не выглядел так сексуально.
Это странное свидание пробудило в сердце Лесли надежду, что Хью наконец понял ее.
Да, ей хотелось, чтобы за ней ухаживали так, как это делали мужчины на протяжении веков. Она мечтала быть любимой, а Хью, похоже, больше боялся любви, чем женитьбы.
Поздно вечером, когда Лесли уже лежала в кровати и читала, она услышала какой-то шум за окном спальни. Сначала девушка не поняла, что это такое. Звуки были какими-то жуткими, громкими и беспорядочными, как будто вопил кот, которому прищемили хвост. Прошло несколько секунд, прежде чем до Лесли дошло, что это кто-то поет, аккомпанируя себе на гитаре, или, во всяком случае, пытается это делать.
Она подошла к окну, раздвинула шторы и в изумлении увидела Хью, который стоял на лужайке перед окном и громко орал.
— Хью! — вскричала Лесли, резким движением подняв оконную раму и высунувшись наружу. — Господи, что вы делаете?
Заметив Лесли, Хью запел еще громче. Она невольно поморщилась. Пел он даже хуже, чем играл на гитаре. Держа одной рукой оконную раму, Лесли другой рукой закрыла ухо.
— Хью! — снова крикнула она, пытаясь остановить его.
— Вы же хотели романтики, — крикнул в ответ он и затренькал по струнам гитары с удвоенной энергией. — Дорогая, это исходит прямо из сердца, именно так, как вы и хотели.
— Вы что, пьяны?
Хью засмеялся и запрокинул голову, продолжая неумело терзать пальцами струны.
— А вы не верите, что я натрезво мог бы отважиться на это, да?
— Хью!
Послышался вой полицейской сирены. За все время пребывания в Тейлоре Лесли впервые услышала его и поняла, что случилось что-то серьезное. Впрочем, сейчас у нее не было времени думать об этом, тем более под звуки серенады, похожей на рев разъяренного буйвола.
— Хью! — снова закричала она.
— В чем дело? Вы же сами говорили, что хотите романтики. Вот вам, пожалуйста, и романтика.
— Подождите минутку, я сейчас оденусь и выйду. — Лесли начала опускать оконную раму, но, передумав, снова высунулась наружу, отбросила волосы с лица и медленно покачала головой. — Не уходите и, ради всего святого, перестаньте играть на гитаре.
— Как скажете, — крикнул Хью, продолжая бренчать изо всех сил.
Лесли закрыла окно, но это не помогло. Хью так же был силен в игре на гитаре, как она в осмотре скота. Натянув джинсы и легкий свитер, девушка сунула ноги в теннисные тапочки и торопливо выскочила из спальни, не потрудившись даже причесаться.
Звуки на улице прекратились, но, выйдя на крыльцо, Лесли увидела перед клиникой полицейскую машину.
Добежав до угла здания, она столкнулась с Хью и помощником шерифа, который направил луч фонарика на этого полоумного романтика.
— Что случилось? — спросила Лесли. Она не была знакома с помощником шерифа, но маленькая блестящая табличка на кармане его форменной рубашки гласила, что его зовут Дэвид Кларк.
— Ничего не случилось, не так ли, мистер Уоллес? — обратился Кларк к Хью.
— Совершенно верно, — ответил тот. Он выглядел абсолютно трезвым и, если бы не нахальная улыбка на его лице, невозможно было бы догадаться, что он выпил. — Я сделал всего пару глотков виски, — пояснил он. — Но это было просто необходимо, иначе я ни за что бы не осмелился на такое.
— Вы хотите арестовывать мистера Уоллеса? — поинтересовалась Лесли.
— В течение пяти последних минут к нам поступило три звонка, — сообщил помощник шерифа. — Первый звонивший сказал, что по городу бродит раненое животное. Второй звонок был от мэра Рэдли. Он наделил нас всеми полномочиями, чтобы прекратить эти нечеловеческие вопли. Я цитирую его слова.
— Возможно, я не звезда эстрады, но пою не так уж плохо, — возмутился Хью.
— Поверь мне, ты пел ужасно. Действительно ужасно, — возразил полицейский.
Хью посмотрел на Лесли, ища у нее поддержки. И хотя он исполнял серенаду из романтических побуждений, стремясь доказать ей свою любовь, она не смогла заставить себя солгать.
— Думаю, вам лучше больше не петь, — тактично предложила она.
Хью бросил на нее обиженный взгляд.
— Так ты собираешься упрятать меня за решетку? — спросил он у полицейского.
— Вполне могу, — ответил Кларк.
— А на каком основании? — вмешалась Лесли.
— Нарушение общественного порядка.
— Я и не знал, что закон запрещает играть на гитаре, — не унимался Хью.
— Если так, как играл ты, то запрещает, — пробормотал Кларк.
— Он больше не будет, — пообещала Лесли и посмотрела на Хью, требуя, чтобы он подтвердил ее слова. — Правда?
— Правда. — Он вскинул правую руку, как будто давал клятву.
Помощник шерифа вздохнул и выключил фонарик.
— В таком случае, можно считать инцидент исчерпанным и ограничиться предупреждением.
