Джорджи Энн Дженсон - Счастливый жребий
— Следуй за мной.
— Наружу? Холодно. Мы же совершенно голые.
Он кивнул:
— Что может быть лучше?
Озеро было рядом. Он повел ее к берегу, и они, обнявшись, соскользнули в воду, принявшую их в свои объятия.
— Я все проверил. Пока что здесь безопасно. Уверен, что их нет поблизости.
Вода была шелковистой и на несколько градусов теплее, чем воздух. Маккензи нырнула и вынырнула в нескольких футах от Мерфи. Его глаза были жаркими и страстными. Она снова подплыла к нему и протянула руку.
— Может, какое-нибудь волосатое чудовище заманило их в свое логово и разорвало на кусочки? Поджарило их на костре и оставило лишнее мясо про запас на дне холодного ручья. Может, оно, это чудовище, как раз сейчас ковыряет в зубах их косточками.
Она просто прелесть. Она была глотком свежего воздуха после года пребывания под водой. Солнечным светом после долгих месяцев комы. Она подарила ему себя. И он изумлялся красоте и открытости ее души.
Мерфи привлек Мак к себе и обвил руками ее стройный стан.
— Ты достойна лежать на шелковых простынях, при свете свечей.
Маккензи улыбнулась, представив себе эту картину. Она твердо решила позаботиться о том, чтобы Томас Джастис Мерфи провел еще много подобных ночей. Она обвила руками его шею и потерлась губами о его губы.
— Кроме тебя, мне больше ничего не нужно.
Так долго не продлится. Не может продлиться. Это чувство… будто вернулся домой. Он не способен остаться. Когда для него настанет время уйти, она поймет. Он об этом позаботится. И у них будет о чем вспомнить — о времени, проведенном вместе. Его они возьмут с собой, когда пойдут по разным дорогам. Он не может допустить, чтобы она провела жизнь с человеком, который обречен жить в своем собственном аду.
Маккензи понимала, о чем он думает. Возможно, он и уходил от всех, кого знал. Но от нее не уйдет. Не уйдет сейчас, не уйдет никогда. Слишком сильными, слишком подлинными были их чувства. Она всегда верила, что поймет, когда встретит именно того, кто ей нужен. Так и случилось.
Их скользкие тела вытянулись в струнку, ласкаемые плавным покачиванием воды — от плеч до кончиков пальцев. Она улыбнулась и снова обвила руками его шею. Они покачивались, как поплавки, иногда касаясь друг друга ногами под водой, Маккензи прошептала прямо в его губы:
— Нам надо одеться и попытаться отсюда выбраться.
Склонив к плечу голову, чтобы добраться до ее шеи, Мерфи ответил:
— Попробуем. Держу пари, они все еще кружат вокруг озера. Мы вернемся к коттеджу и вызовем помощь по телефону.
Маккензи вздрогнула. Откинула назад голову, взглянула на него и улыбнулась:
— Конечно, теперь, когда нас чуть не убили, мы попросим о помощи. А ведь я предлагала это с самого начала.
Мерфи отстранился и взглянул на нее ужасно серьезно; глаза его блестели.
— Я был не прав, подвергая твою жизнь опасности вместе со своей. Не хочу, чтобы ты пострадала. Я отвезу тебя в полицию. Потом продолжу в одиночку.
Она с силой притянула его к себе.
— Ни за что, Мерфи.
Его ладони скользнули по ее плечам, по бедрам.
— Если только существует на свете женщина, с которой я мог бы жить, то это ты.
— Ты глупец, Мерфи. — Ее пронзило чувство обиды. — Слушай меня. Ты никуда не пойдешь без меня, а я без тебя. Я больше никогда не оставлю тебя одного.
— Ты должна понять. Решать не тебе. В данный момент я должен сосредоточиться на том, чтобы добраться до этих парней. Если ты останешься со мной, мне придется оберегать тебя. Сейчас для меня важно, чтобы ты находилась в безопасности.
— Ты же не думал об этом, когда вломился ко мне, — с улыбкой упрекнула его Маккензи.
— Ты добыла очень нужную мне информацию. Если бы я не свалился, все было бы иначе. Теперь мне надо добраться до этих парней. Не очень-то верится в такой вариант, но они могут просто смыться отсюда. Тогда я ничего не смогу доказать.
Холодная и суровая реальность сдавила ее сердце.
— Думаю, они слишком напуганы, чтобы оставить нас в живых, Мерфи.
Он улыбнулся. В некотором смысле она еще ребенок.
— Может быть, они решат просто удрать подальше от местной полиции. Это превратит меня в беглого преступника. Мне это не нравится.
Маккензи обхватила руками его шею и прижала к себе. Этот человек так много пережил…
Она не могла предложить ему ничего, кроме облегчения. Она создаст для него заповедную зону, где он сможет расслабиться и довериться ей… и излечиться. Она обеспечит его безопасность. Подарит уют, в котором так нуждается его измученная душа. Любовь, которую она испытывала к нему, давала ей силы.
Его руки творили с ней чудеса; и когда он приподнял ее, прижал к себе и снова опустил, она принадлежала ему.
Слившись с ней воедино, он поплыл к берегу, туда, где воды было только по щиколотку. Лег на спину, и она оказалась над ним; и хотя он не знал этого, она уже знала, что они соединились перед грядущей судьбой. Перед судьбой любить и смеяться, работать и отдыхать, проводить вместе долгие ленивые часы заката и вечера, сидя в удобных креслах и читая при свете камина.
Они долго лежали, взявшись за руки, словно двое погибших, словно выброшенные на берег после шторма. Маккензи дрожала и с благодарностью встретила первые лучи утреннего солнца. Она крепко держалась за руку Мерфи. Вместе они противостояли всему миру, вместе они представляли собой силу. Силу, с которой приходится считаться.
Они нехотя вернулись в хижину. Медленно оделись, погруженные каждый в собственные мысли. Снова разбросав по комнате хозяйские вещи, то есть оставив все в первоначальном беспорядке, вышли за дверь.
Над ними шумели могучие деревья; с густых ветвей то и дело срывались капли воды. Они находились в самой чаще Заколдованного леса. Маккензи, содрогнувшись, возблагодарила судьбу, что она не одна.
Они стояли под густыми ветвями, глядя на холмы и овраги, на далекую полоску неба.
— Будь я проклят, если мы не заблудились. Мне это совсем не нравится.
Всецело доверяя ему, она пожала плечами:
— Положись на свое чутье, Мерфи. Больше нам надеяться не на что.
Он двинулся вперед. Она за ним. Они уходили все глубже и глубже в лес, шагая вдоль берега, на безопасном от него расстоянии. С низких веток свисали лишайники, словно норовя схватить их. Маккензи отмахивалась от них. То, что прежде казалось ей прекрасным, сейчас приобрело совершенно иной смысл. Мак не могла отделаться от нарастающего чувства страха. Она понятия не имела, где находится. Солнце уже высоко стояло в небе; правда, скрытое за облаками, оно лишь изредка показывалось на секунду в просветах туч. Наконец она в изнеможении рухнула на землю.
