Шарлотта Хьюз - Плут
Он может называть ее лицемеркой, ее это не заботит. Она не хочет, чтобы Кетти знала об их отношениях.
— Я всегда могу погонять ее вокруг дома на машине. Она настолько умается, что рано завалится спать, — улыбнулся Дикон.
Коуди рассмеялась и игриво шлепнула его.
— Ты просто несносен!
Он притянул ее к своему телу.
— Да, действительно. Но я думаю, что тебе именно это во мне нравится.
На следующее утро Алма Блек провела Дикона в свой офис и указала на свободный стул.
— Это сюрприз, мистер Броуди, — сухо проговорила она. — Я не ожидала вас до начала следующей недели. Ну, как идет очистка на шоссе номер четыре?
Взгляд его казался угрюмым.
— Вы были правы, мисс Блек. Я усвоил урок и готов сотрудничать с вами, Дикон сделал паузу. — Очень сожалею, что доставил вам массу хлопот.
Когда она и глазом не моргнула, он продолжал:
— Во всяком случае, у меня есть идея, как я могу лучше послужить вашему городу и заставить людей поработать на увеличение вашего бюджета, о чем вы просили.
Дикон увидел, что заставил мисс Блек поднять бровь при упоминании о бюджетных проблемах. Конечно же, он действовал наугад, поскольку не мог знать, как обстоят финансовые проблемы ее агентства. Но он не сомневался, что организации, финансируемые из бюджета, всегда имеют трудности с деньгами.
— Ну, так что вы скажете? — спросил Дикон.
Она рассматривала его.
— Вы очень добры, мистер Броуди. Так в чем же заключается ваше предложение?
Дикон выдержал паузу, пока не завладел их полным, безраздельным вниманием.
— Перестань суетиться, Кетти, все займет не больше минуты.
Коуди раздраженно вздохнула.
— Дикон, может, ты скажешь, наконец, в чем дело? — спросила она.
Все трое сидели за столом на кухне и пили холодный чай. Часом раньше Дикон сказал, что у него есть нечто важное, что нужно обсудить с ними. Он даже вручил Коуди блокнотик, чтобы она могла сделать заметки.
— Наш госпиталь слишком мал, — для начала заявил он.
Коуди и Кетти обменялись взглядами.
— Именно об этом ты собрался с нами поговорить?
— Я хочу построить раковый центр с большим детским отделением, — ответил он.
Коуди встретилась с ним глазами. Он выдержал ее взгляд.
— Когда ты это решил?
— Полагаю, я всегда считал, что здесь надо что-то делать, просто раньше мне не хватало смелости.
— Я думаю, это великая идея, — проговорила Кетти. — Правда, ма? Коуди улыбнулась:
— Ты сейчас во всем его поддержишь, — улыбнулась Коуди. — Так как я скостила тебе неделю ареста.
Кетти бросила на Дикона взгляд «истинной поклонницы», и он подмигнул в ответ.
— Так в чем же состоит план? — спросила Коуди.
— Сначала я прошу своего менеджера созвать пресс-конференцию и объявлю свою идею. — Полагаю, мы сможем собрать сотни две человек. Для начала по тысяче баксов с носа…
У Кетти вылезли глаза на лоб:
— По тысяче!
— Для них это семечки. Коуди нахмурилась.
— Дикон, ты говоришь «мы». А какое к этому отношение имею я?
— Я хочу, чтобы ты устроила вечер здесь. Она чуть не уронила чашку.
— Нет. Несерьезно!
— Я найму сколько надо помощников, возьму напрокат столы и стулья и все, что нужно еще.
— Нет!
— Ма, перестань! — прокричала Кетти.
— Это значит стать крестной матерью всех благотворительных событий, пояснил он.
— Ты что, свихнулся, Дикон? — заявила Коуди. — Для начала каким образом ты собираешься доставить сюда этих людей? Здесь нет аэропорта.
— Маленький аэропорт есть. У большинства есть личные самолеты, я обеспечу лимузинами тех, кто прилетит в Уинстон Салем.
— А где они остановятся? Ты забыл, что в Калгари нет классного отеля?
— О! Мелочи! Мы попросим жителей города проявить гостеприимство. Коуди покачала головой:
— Все это кажется безумным, — засомневалась она. — Как ты думаешь, будут себя чувствовать жители Калгари, зная, что они не могут прийти на твой вечер, особенно после того, как они уже чувствуют, что ты однажды дал им щелчок по носу?
— Они ничего не будут иметь против того, чтобы не платить за посещение этого вечера, если смогут оказаться хозяином или хозяйкой для наших гостей.
— И когда ты собираешься это осуществить?
— Через месяц.
— Месяц! Ты сумасшедший!
— Нам немедленно надо приступать к составлению списка приглашенных, чтобы я успел разослать отпечатанные приглашения. Начинай писать, Коуди. Мы не можем терять времени.
— Сначала я должна… — вскрикнула Кетти и чуть не опрокинула стул, когда вскочила и ринулась прочь из комнаты. Коуди все еще не поднимала карандаш, который ей дал Дикон.
— Ну, что не так? — спросил он.
— Дикон, ты понимаешь, какие вопросы тебе будут задавать на пресс-конференции? Его улыбка медленно слиняла.
— Да, я постоянно думал об этом. Я уверен, что мой поверенный предупредит меня заранее, — он схватил ее руку и сжал ее. — Коуди, я справлюсь с этим…
— А насчет твоей сестры? Несомненно, что-нибудь, да просочится, как только репортеры начнут рыскать вокруг, задавая вопросы. А ты знаешь, что они это сделают.
— Я избавлю их от лишних хлопот, — сказал он. — Я расскажу им все, что они хотят знать, так что им не придется раскапывать. — Он на секунду замолчал. Конечно, они захотят узнать имена и кое-что из прежней жизни… Надеюсь, ты не возражаешь, если я назову им твое имя… — подмигнул он. — Так что, если у тебя есть скелет в шкафу, я советую тебе вытащить его оттуда.
Глава 8
Алма Блек просмотрела блокнот с записями имен, которые Дикон и Коуди сделали в связи с предстоящим вечером.
— Вполне впечатляющий список гостей. Вы думаете, они приедут? Дикон кивнул.
— Да, они прибудут. Когда у вас столько денег, как у большинства из них, вы должны вложить свою долю в благотворительные предприятия, чтобы не чувствовать себя более виноватым, чем другие.
— А вы чувствуете себя виноватым в том, что у вас много денег, мистер Броуди? Он подумал.
— Я бы чувствовал себя плохо, если бы унаследовал их, ничего не делая. Но я их заработал. Тяжелым трудом.
Она кивнула и вручила ему его список.
— Я рада, что вы решились что-то сделать для нашего города, мистер Броуди, но это вряд ли может поглотить все часы вашей отработки.
Дикон удивленно поднял глаза:
— О чем вы говорите?
— У меня есть для вас работа.
— О, черт возьми, леди. Вы себе верны…
— Нет. Такова уж моя работа — делать вашу жизнь несчастной.
Говоря все это, она улыбалась, и, насколько мог Дикон припомнить, раньше она этого не делала.
