Лесли Ламберт - Брак по умолчанию
Сегодня ночью Энн впервые за долгое время приснился снег…
Попадая на кожу, снег таял, и крохотные капельки воды оставались на золотистых запястьях.
Потом из глубины снегопада откуда-то вынырнула мама.
Только в эту минуту Энн почувствовала, насколько же сильно скучает по ней.
Наверное, сильнее, чем по всем остальным членам своего заполошного семейства.
Да, она скучала и по добряку отцу, и по озорной красотке Элисон, но больше всего ей сейчас не хватало мамы. Мамы с ее бесконечной любовью, всепониманием, всепрощением. Энн пошла ей навстречу, протягивая сквозь снег руки, и две женщины обнялись.
– Мама, что же мне делать? Не знаю, как мне следует жить дальше…
– А как ты хочешь жить дальше?
– Я так запуталась, – пожаловалась Энн негромко.
– Главное, вовремя понять, что ты любишь.
– Да?
– Да. Можешь понять, а можешь найти.
– Но что найти? Что я должна найти, мама?
– Энн, главное – найди то, что ты любишь по-настоящему. Тогда все в твоей жизни станет на свои места…
Мама таяла, на руках Энн уже не чувствовались слабые пожатия маминых ускользающих рук, и снег тоже таял, таял и растворялся, пока, наконец, совсем не растворился в исчезающей дымке странного сна.
Дымка сна таяла и разрывалась неожиданно громким сигналом телефонного звонка.
Еще не вполне проснувшись, Энн нашарила телефон, который почему-то оказался валяющимся на полу, нажала кнопку приема вызова и сказала:
– Алло!
– Алло, – отозвалась трубка нетерпеливым голосом Брайана.
– А, это ты, милый! Привет. Что ты хотел? Который час? Я просто спала…
– Неудивительно. Я не хотел ничего особенного. Пожалуйста, посмотри на журнальный столик в спальне. Не могу найти папку с документацией.
Энн посмотрела в направлении журнального столика. Никакой папки, с документацией или без, там не наблюдалось.
О чем она и сообщила Брайану.
– Ясно, – протянул тот, – значит, я просто замотался и оставил ее в машине. Ладно, придется прогуляться до стоянки. Ты там чем занимаешься? Ах да, ты же спишь. Ладно. Валяйся дальше.
– Когда ты придешь? – на всякий случай уточнила Энн.
– Не знаю. Когда приду, тогда и приду. Если не хочешь, можешь не ждать меня к ужину.
В трубке запиликали гудки, самым красноречивым образом свидетельствующие о том, что Брайан положил трубку, не дождавшись от жены хоть какого-нибудь ответа.
Прекрасно! Замечательно! О, да это просто превосходно!
Вот и все, к чему свелась семейная жизнь Энн через такой непродолжительный отрезок времени?
Да этого ли она хотела? О таком ли мечтала?
Встречаться с собственным мужем лишь по ночам, да и то Брайан теперь уже даже не будит ее, когда забирается под одеяло.
Просто прекрасно!
Мда… что ж, следует выползти из кровати и хотя бы придумать для себя занятие на текущий день.
Долгий, бесцельный, пустой и от этого еще более утомительный день.
Энн нехотя слезла с кровати, еще более нехотя приняла душ, почистила зубы, прополоскала рот эликсиром для десен, выпила бутылочку йогурта и решила прогуляться до супермаркета. Может, номер ее любимого журнала уже успел появиться в продаже, а если даже и нет, то она хотя бы прогуляется – прогулка в любом случае лучше, чем ничего.
Но, когда Энн уже вышла за ворота и замерла, ослепленная чересчур ярким для этих мест солнцем, ее взгляд упал на дом напротив.
У нее же есть соседи. С этими соседями наверняка можно общаться. И она даже знает, как их зовут.
Да, совершенно верно, Кэссиди ведь приглашала Энн к себе в гости!
На чашку кофе. В любое время.
Энн, конечно, ни в коем случае не хотела навязываться малознакомым людям. Но в случае чего она ведь всегда может вежливо извиниться и уйти.
Сколько сейчас времени?
О, да уже час дня!
Значит, она не нарушит правил приличия – время завтрака давным-давно миновало.
Хорошо бы, конечно, в запасе иметь какой-нибудь предлог для оправдания своего неожиданного визита. Позвонить Кэссиди по телефону она не может, значит, все, что остается – решительно постучать (или позвонить, это уж по ситуации) в дверь.
Но что ей сказать?
Что Энн пришла одолжить… чего? Соли, муки? Жидкость для снятия лака с искусственных ногтей или программу телепередач? Любой из этих предлогов окажется глупым, ведь супермаркет с обширным ассортиментом самых разнообразных товаров находится всего лишь в полквартала отсюда.
Энн выругала себя за нерешительность и шагнула к калитке, над которой красовался миниатюрный «дверной» звонок.
– Кто там? – раздался через некоторое время капризный голос. К огромному облегчению Энн, этот голос принадлежал Кэссиди.
– Кэссиди, привет! Это я, твоя соседка Энн Райс… то есть, конечно же, Энн Гринвуд. Ты как-то приглашала меня на чашку кофе, и я…
Запищало переговорное устройство, сигнализирующее о том, что Энн может войти. Энн, которая даже не успела закончить свою сбивчивую речь, вздохнула с облегчением.
Отворив калитку (та закрылась автоматически, бесшумно и плавно), Энн вошла внутрь. Необходимо было осмотреться: Энн озиралась вокруг, ее глаза расширились.
Ничего удивительного. По сравнению с этим особняком коттедж Брайана выглядел маленьким и жалким. Ну, а сада у Брайана вовсе не было. Здесь же Энн ощутила себя самой настоящей Алисой в Стране Чудес. Замысел хозяев был понятен не до конца – альпийские горки, лабиринты из вьющихся цветов и лиан, тропинки, уводящие неизвестно куда – все это создавало причудливое впечатление фантасмагорического Луна-парка.
Энн попыталась определиться с главной дорожкой: должна же одна из них в конце концов привести ее ко входу в дом!
– Энн, здравствуй! – послышался тягучий и томный голос Кэссиди.
Энн обернулась, но Кэссиди нигде не было видно.
– Вот же я! Вышла тебя встретить. Долго же ты собиралась ко мне в гости!
Теперь Энн заметила Кэссиди и поняла, откуда та вещает.
По правую руку от Энн находилась довольно обширная беседка – некое ее подобие создавали переплетенные кусты, ветви, побеги лиан. Посредине «беседки» были установлены качели. Кэссиди раскачивалась на них взад-вперед, словно свешиваясь с тонких длинных тросиков.
Картинка была столь же нелепа, сколь и забавна.
Великовозрастная девица, растопырив пальцы с длиннющими ногтями, едва держась за качели, выглядела, как дошкольница, при этом прикид «дошкольницы» тянул на несколько тысяч долларов.
Энн фыркнула про себя.
– Привет! – произнесла она вслух. – Я просто шла в супермаркет, но вспомнила про твое приглашение. И решила зайти – просто так, поздороваться…
– Дорогуша! Наконец-то! Знала бы ты, сколько раз я наблюдала твое фланирование по улице – и каждый раз ты миновала мой дом, каждый раз ходила туда-сюда, туда-сюда! Я уже решила, что ты пренебрегаешь бедняжкой Кэссиди! Мне ведь так скучно!
