Кэндис Аркэм - Пепел любви
— Ни к чему плакать над разбитым корытом, сказал он.— Вчерашний день не вернешь, но давай-ка слетаем в какую-нибудь деревушку и поставим ее на уши. Мы сделаем все, что ты захочешь, даже больше.
— Ой, а давай устроим пикник,— с надеждой сказала Лаура. Она обожала пикники, которые они устраивали в былые времена и вспоминала их, как лучшее, что у них было. Ради тех безвозвратно ушедших дней она хотела повторить это мероприятие. В конце концов, она скоро уедет в Малайзию, оттуда — в Соединенные Штаты. Один-единственный пикник ничем не повредит ей. Продолжения не последует, поскольку она не могла оставаться в Таиланде дольше, чем планировала.
— Разумеется, устроим,— ответил он,— и даже совместим приятное с полезным, приурочив его к очередному полету за покупками. Как ты считаешь?
Сердце Лауры готово было выпрыгнуть из груди.
— Я считаю, что это будет здорово,— отозвалась она и почувствовала странное головокружение. Какое счастье, что они смогут провести вместе целый день! Ее радовал даже риск, на который она пойдет. В своих отношениях они могли перейти опасную грань, за которой ее снова подстерегала боль, но ее охватил нездоровый азарт. Она даже мечтала об этом.
Через три дня она снова летела в его самолете и от души наслаждалась полетом. Она чувствовала себя снова юной, как в былые времена. Казалось, не было тех двух лет. Она смаковала каждую минуту этого чудного дня. Ей казалось, что она грезит наяву.
Их самолет приземлился недалеко от границы с Бирмой, на окраине селения племени Мео. К тому времени Лаура окончательно развеселилась. Ей не терпелось ступить на землю и пройтись. После трехчасового полета в кабине, которая была не больше салона «жучка» фольксвагена, ее ноги одеревенели.
Себастьян помог ей спуститься. С неожиданной галантностью он взял ее за талию и осторожно вытащил из кабины. Лаура вскрикнула от радости и удивления. Она обняла его за шею и пожалела, что не может усилием воли сбавить вес. Она все время помнила о том, что всего три дня назад он лежал дома в шезлонге и почти не мог пошевельнуться. Она засмеялась, когда он мягко опустил ее на землю.
— Осторожно, Себастьян! — воскликнула она.— Не повреди себе что-нибудь. Еще не хватало, чтобы ты опять сломал свои ребра.
— Не волнуйся,— ответил он.— Я крепкий. К тому же, когда я с тобой, я совершенно забываю об этой чепухе.
Раньше он тоже все время делал всякие глупости, чтобы произвести на нее впечатление. С болью в сердце Лаура подумала, скольких женщин, должно быть, покорили его милые шалости. Сознавал ли он сам, насколько неотразим? Как он угадал, что именно от таких мелочей тает женское сердце? Все остальные мужчины рядом с ним казались неуклюжими мужланами.
Вместе с Себастьяном Лаура осмотрела деревню, по пути покупая все, что попадалось ей на глаза. Закончив шоп-тур, они оставили ее покупки в самолете. Себастьян достал из-под сиденья корзину с едой и передал ее Лауре.
Вскоре они набрели на полянку, где с удивлением обнаружили руины какого-то древнего храма. Лаура умирала с голоду, но не смогла проглотить ни кусочка. От романтической обстановки и присутствия Себастьяна у нее пропал аппетит. Она могла только смотреть на него, когда думала, что он этого не замечает. Наконец, вероятно, почувствовав на себе ее взгляд, Себастьян протянул руку и нежно взял ее за подбородок, заставив ее посмотреть в его глаза.
— Такая скромница! — пробормотал он и улыбнулся ей.
Лаура смущенно засмеялась. Как ей признаться ему в своих чувствах? Похоже, он и так обо всем догадывался. Долгое время она ненавидела его за то, что он уничтожил ее любовь. Только теперь, на этой залитой солнцем поляне, она осознала, насколько ненависть близка к любви, и как легко спутать эти два чувства. В этот момент она чувствовала себя уязвимой перед обуревавшими ее желаниями. Он вдруг посмотрел на нее с ласковой грустью. На его лице была горькая усмешка.
— Много воды утекло с той поры, правда?
— Могло и не утекать,— возразила она. На нее снова нахлынула обида. Она посмотрела на него с немым упреком. Это он соорудил между ними стену, Лаура же не переставала любить его. Ее любовь могла бы быть вечной, если бы не его равнодушие.
— Ты думаешь, я хотел того, что случилось? — Его глаза потемнели. Между ними вдруг возникло отчуждение. Лаура жаждала его любви, но одновременно с горечью вспоминала их разлуку. Ее сердце разрывалось. Как она могла забыть? И с какой стати?
В ответ на гневный вопрос Себастьяна Лаура пожала плечами.
— Не знаю,— произнесла она.— Правда не знаю, когда мы в последний раз виделись, мы договорились встретиться в четверг. Я пришла на встречу, а ты нет. Ты вообще больше не пришел. Я ждала... довольно долго.
В тот день она ждала его там, где они должны были встретиться, до темноты. Она вернулась домой поздно. Всю ночь она проплакала. На следующее утро она явилась на работу осунувшаяся от бессонной ночи, с красными глазами, но не переставала ждать его, пока ее не вызвали в Штаты. Но даже там она продолжала ждать. В течение двух лет она по вечерам сидела дома, отказывая себе в развлечениях и новых знакомствах. Даже в Лос-Анджелесе, на другом конце планеты, она так и не научилась жить без него.
Себастьян посуровел. Его губы сжались в узкую полоску.
— У меня были на то причины,— сказал он.— Обстоятельства, против которых я был бессилен.
— Ты мог бы написать записку! — закричала она.— Что угодно! Я бы поняла, но ты даже не...— Она умолкла. Говорить об этом сейчас было бесполезно. То, что случилось, уже случилось.
— Ох, Лаура...— печально проговорил он. Гнев исчез из его глаз.— Столько всего возникло между нами — люди, обстоятельства. Помнишь, тогда было послевоенное время? Во время войны всегда много путаницы и беспорядков. Во время войны творятся странные вещи.
— Это было давно! — возразила она.
— Чтобы забыть такое, нужно много времени, Лаура,— мягко ответил он.
— Но война обошла Таиланд стороной, а ты был здесь, когда мы познакомились.
— Ты ошибаешься, Лаура,— сказал он.— Возможно, боев здесь не было, но война все равно была в сердцах и воспоминаниях людей, которые, покинув родину, бежали в Таиланд в поисках мира.
— Допустим, но почта в Таиланде работала без перебоев! — Ярость переполняла ее. Слезы обожгли ей глаза.— Тебе нужна была только открытка и какая-нибудь марка.— Она заморгала, пытаясь не расплакаться, и уже спокойнее продолжала: — Я пыталась оправдать тебя, Себастьян. Даже если бы ты соврал мне в письме, я бы поверила, потому что любила тебя. Почему ты уехал не попрощавшись?
Себастьян долго молчал. Он смотрел на нее, казалось, целую вечность, потом, наконец, заговорил.
