Румелия Лейн - Роза пустыни
Клэй нашел место под пальмами и сел, прислонившись спиной к камню. Джули последовала его примеру. Через несколько минут он сказал:
— Вам идет загар.
— Скоро его не будет, — улыбнулась Джули. — Ведь я возвращаюсь в Англию.
— Вы торопитесь домой. Скучаете по отцу?
— Мне бы хотелось его повидать.
— Что случилось с вашей матерью?
— Она погибла. Отец послал ей телеграмму, чтобы она встретила его в Женеве после конференции. Самолет разбился в Альпах.
— Ужасно!
— Он так и не смог себя простить.
— А ваше присутствие только мешает ему сделать это.
— Я давно привыкла быть одна.
— Почему вы ушли из модельного бизнеса? Многие преданы этому делу.
— Хотите сказать, что я непостоянная?
— Вы слишком плохо знаете жизнь, чтобы понимать чего хотите.
— Знаете, когда мне было пятнадцать, я считала, что двадцать лет — это уже старость. Теперь мне двадцать, и все вокруг считают меня школьницей.
Клэй криво усмехнулся:
— Девочка, которая полжизни провела в школе-интернате, не может стать взрослой за один день. Вы все еще очень наивны.
— Зато я быстро учусь. Кстати, когда вы возвращаетесь в лагерь?
— Примерно через десять дней.
— А за это время, наверное, часто будете видеться с Тамарой?
— Тамара не цепляется за мужчин.
Джули горько рассмеялась:
— Конечно, я забыла! Вы же женаты на нефтяной вышке.
Клэй вытащил сигареты.
— Если и так, то нам скоро предстоит развод.
— Правда?
— Кстати, вы находите общий язык с детьми?
— Иногда я сидела с ними с переменным успехом. А что?
— Просто мелькнула одна мысль.
Джули уставилась вдаль, размышляя над загадочными словами Клэя: «Нам скоро предстоит развод». Неужели он решил оставить свою работу? Очевидно, ему не хочется вдаваться в подробности. И почему Клэй должен делиться с ней своими планами? Он всего лишь решил провести с ней день, так как подумал, что ей грустно и одиноко. Джули поднялась и только теперь обратила внимание на боль в ноге. Клей, опустившись на колени, воскликнул:
— Что это? У вас кровь на ноге! Почему вы не сказали, что поранились?
— Боже, это всего лишь царапина! — Джули нетерпеливо дернулась. — Я наступила на поваленный ствол.
Она неуверенно поднялась и сделала несколько шагов. К ее ужасу, нога не слушалась. Клэй подхватил ее на руки.
— Клэй, отпустите меня! Это же смешно! Я просто отсидела ногу.
— Очевидно, вы не знаете, что может случиться с открытой раной в таком климате!
Глаза Джули наполнились слезами. Голос Клэя смягчился:
— Признаете, что больно?
Джули уткнулась ему в плечо. Да, больно. Но как она могла сказать ему? Его присутствие причиняло боль. Ей так хотелось обнять его за шею, коснуться губами его щеки, но она понимала, что это невозможно. Она высвободилась из объятий Клэя, когда вокруг них столпились вождь, его жена и несколько других жителей деревни. Джули с благодарностью опустилась на подушки. Клэй повернулся к ней:
— Раз вы не позволяете мне прикоснуться к вам, то рану перевяжет жена вождя. Не беспокойтесь, с медицинской помощью у них тут все в порядке.
Когда Клэй наконец ушел, Джули смогла собраться с мыслями. Женщина нежно смазала кожу вокруг раны какой-то мазью и заклеила чистым пластырем. Через полчаса боль в ноге почти исчезла.
Из хижины появился Клэй:
— Как дела?
— Нога как новенькая.
— Жаль. Теперь мне не придется нести вас к лодке, — насмешливо сказал он.
— Наверное, пора возвращаться? — спросила девушка.
— Если хотите.
Вождь взял руку Джули в свои и тихо простился с ней. Из складок одеяния он извлек крошечную бутылочку с какой-то жидкостью и капнул себе на каждую ладонь. Потерев руки, он поднес их к своему лицу, а потом с улыбкой к лицу Джули. Она вдохнула и поняла, что никогда не испытает ничего подобного. Казалось, все волнующие ароматы Северной Африки сконцентрировались в одном крошечном флаконе.
Жена вождя застенчиво надела на Джули длинное ожерелье. Джули с восхищением коснулась пальцами старого металла в форме монеток и рыб и искренне поблагодарила хозяев. После этого их повезли на лодке к материку.
Когда машина остановилась у отеля «Виктория», солнце почти село. Сердце Джули забилось.
— Я прекрасно провела время, Клэй. Думаю, мы больше не увидимся.
— Во сколько ваш рейс?
— В одиннадцать пятнадцать.
— Ясно.
Он коротко кивнул, не обращая внимания на ее протянутую руку, и вместо этого обнял ее за плечи. Пробормотав «Берегите ногу», Клэй сел в машину и уехал. Джули быстро направилась в отель, высоко вскинув голову и распрямив плечи.
В этом отеле не каждый номер мог похвастаться телефоном. Постояльцам приходилось довольствоваться одним на весь этаж. К несчастью, у дежурного была привычка надолго уходить, и телефон мог звонить часами, пока кто-то не брал трубку. Он звонил и сейчас. Джули смотрела на лежащий в ладони прозрачный известняк, тускло блестевший в вечернем свете. Она вспомнила слова Клэя: «Местные жители называют его розой пустыни». Ее лепестки превратились в камень, и это же произошло с сердцем Джули. Она коснулась розы губами и положила в чемодан. Телефон продолжал звонить. Может, стоит взять трубку? Нет, лучше не надо. Скорее всего, это звонят двум молодым французам. Джули легла в постель с книгой, когда в дверь постучали и голос с сильным акцентом произнес:
— Мисс Ламберт к телефону!
Кто же мог звонить ей поздно вечером? В ее последний вечер в Триполи. Джули поспешила к телефону. В трубке раздался женский голос:
— Здравствуйте, мисс Ламберт. Вы меня не знаете, я миссис Роуленд. Не могли бы вы поужинать с нами, если я пришлю за вами машину? Мне бы хотелось узнать, не хотите ли вы еще остаться в Триполи?
Глава 6
Машина выехала на дорогу, ведущую к аэропорту, и свернула на обсаженный пальмами бульвар. Повсюду виднелись белые дома в окружении цветущих садов. В жемчужном вечернем свете они казались сияющими. Джули затаила дыхание, когда машина заехала в переулок и остановилась перед дверью. Почти сразу же оттуда вышла маленькая женщина.
— Мисс Ламберт? Я миссис Роуленд. Стив много о вас рассказывал.
Джули тепло пожала протянутую руку. Миссис Роуленд оказалась женщиной лет тридцати пяти, темноволосой, с улыбающимися глазами.
— Стив уехал на машине, а я не вожу, так что пришлось заказать такси. Пойдемте в дом и поужинаем. Дети уже в постели, так что нам никто не помешает.
Во всех комнатах царило смешение американского колониального и современного английского стилей. Хозяйка провела Джули на веранду с окнами, распахнутыми в сад. Они поужинали при мягком свете настенных ламп. На стол подавала костлявая женщина лет пятидесяти. Она сновала из кухни в комнату, плотно сжав губы.
