Джудит О'Брэйди - Музыка тропического ливня
— Мне не хотелось бы беспокоить вас.
— Не воротите нос от удачи, — услышал он в ответ. И тотчас пробормотал:
— Благодарю, я с удовольствием поужинаю с вами.
Линда налила ему в бокал вина из бутылки, которую открыла для себя раньше. Ей нравилось отпивать по глоточкам вино, пока она возилась у плиты. Сегодня на ужин была дикая утка под соусом из свежих ананасов и бренди — еще одно блюдо ее собственного изобретения. Джеймс наблюдал, как она суетилась у плиты, в то время как у самой Линды возникло страшное ощущение неловкости, тревоги от того, что они оказались сейчас наедине. Ощущение нарастало, как приступ аллергии, хотя, возможно, оно и не было таким уж неприятным, скорее, придавало атмосфере вечера оттенок легкой авантюры.
— Где вы раздобыли вино и шоколад? — поинтересовалась Линда. Ведь даже в столице острова магазины продавали лишь самые обычные продукты; они редко баловали покупателя дорогими французскими винами или импортным шоколадом.
— В «Плэнтэйшн». У меня там приятельские отношения с управляющим.
— Почему бы вам не перебраться в этот отель, а не на мою виллу?
— Все номера в «Плэнтэйшн» забронированы уже на два года вперед.
А ведь он прав. Она как-то забыла об этом. Линда открыла вино, которое принес сосед: «Кот-ро-ти» — изумительный напиток, великолепно подходящий для утки, и поставила бутылку на стол, чтобы та «подышала». Джеймс, широко расставив ноги, уселся на стул и мельком взглянул на блокнот, лежавший на столе.
— Что это? — спросил он.
— Заметки о блюде, приготовленном к ужину. Я пишу книгу по кулинарии.
Она пишет книгу по кулинарии! Звучит прекрасно. Такая собранная, целеустремленная, творческая натура!
— Отлично, — восхитился гость. — Полагаю, вам потребуется дегустатор, ценитель ваших блюд?
— И вы предлагаете свои услуги? — Она взбила соус из ананаса и бренди.
— Поскольку я буду жить в вашем доме, можете использовать меня как «подопытного кролика».
— Премного вам обязана, — сухо молвила Линда.
— Как будет называться ваша книга?
— Еще не знаю, но очень хочу придумать что-то такое, что отличало бы мою книгу от всех остальных кулинарных изданий. К примеру, «Пища гурмана, вылетевшего в трубу», «Богатая пища для бедных», «Стол для тощих». Вам понятна идея?
— Вполне. Однако вы не боитесь столкнуться с проблемой рынка — определенным противоречием между спросом и предложением.
В чем-то он прав. Причем свои замечания Джеймс делал, основываясь на ее записях, которые просматривал.
— Где вы достаете эти ингредиенты? — спросил он.
— В «Плэнтэйшн». У меня там приятельские отношения с шеф-поваром.
— А ведь они завозят свежие продукты из Штатов и Европы, — сообщил Джеймс Феличчи.
— Вот именно. Громкое имя требует изысканной кухни.
Ужин был готов, и они перешли в столовую. Джеймс разлил вино в бокалы. Ее взгляд скользнул по его руке, сжимавшей бутылку. Загорелая, сильная и твердая рука сексуального мужчины.
— Хочу произнести тост, — сказал он, поднимая бокал. Линда подняла свой, и их глаза встретились. На мгновение, длившееся, казалось, вечность, их сковало молчание. — За успешное и плодотворное сосуществование! — Джеймс произнес эти слова мягким голосом, и вдруг воздух в комнате словно наэлектризовался. Темное мерцание мужских глаз тотчас отразилось в глазах женщины, а ее сердце дрогнуло так сильно, что она ощутила ноющую боль в груди. У Линды возникло какое-то странное предчувствие. Предчувствие опасности, возбуждения. Но вот они чокнулись — хрусталь о хрусталь, веселый, радостный звон, насмешка над всеми тревогами — и слова женщины прозвучали легко, естественно, как трепет листьев:
— Надеюсь, что так и будет.
Линда с трудом отвела взгляд от Джеймса и отпила вина. Мгновение, длившееся вечность, прошло, и они принялись за еду. Блюдо получилось отменным — истинный кулинарный шедевр, пусть даже так думала лишь сама хозяйка. Завтра она доведет новый рецепт до совершенства и занесет его в копилку для пишущейся книги.
— Когда будут готовы ваши фотографии? — спросила Линда, вспомнив при этом, что Сьюзен еще не позвонила ей и не сообщила, имеются ли в библиотеках Нью-Йорка сочинения Джеймса Феличчи.
— Придется подождать еще несколько дней — их проявляют и печатают в лаборатории на Барбадосе.
Оказалось, что Джеймс много путешествовал, начав свою профессиональную карьеру с фотожурналистики. С кем он только ни встречался: с берберскими кочевниками в Сахаре, с масаями в Танзании и с диким племенем в Папуа-Новой Гвинее. Ему довелось видеть такое, чего никогда не видела Линда. В то время как ей, одинокой и несчастной женщине, приходилось томиться в пятизвездных отелях на разных континентах, он продирался сквозь джунгли, спускался на эскимосских лодках — каяках по рекам, участвовал в сафари. Джеймс Феличчи обедал в одном кругу с вождями племен, исполняя обрядовые танцы с индейцами Амазонии, пересекал на верблюдах пустыни.
Слушать Джеймса и наблюдать при этом за выражением его лица, глаз, жестами уже само по себе было чрезвычайно увлекательно. Линда смеялась, чувствуя себя совершенно свободной и раскованной. Джеймс умел развлекать. И умел нравиться! А его руки — какие сильные у него руки!
Вот так за разговором они незаметно опустошили бутылку. Линда смаковала каждый глоток чудесного вина. Оно пьется так легко, когда сидишь за столом не одна, когда есть с кем поболтать, особенно с таким интересным мужчиной, рассказывающим интересные истории.
Линда удовлетворенно вздохнула. Как хорошо, когда с кем-то можно поговорить, посмеяться! Ведь есть в одиночестве — такое скучное занятие! Нет, она вовсе не садилась одна за стол каждый вечер. У нее были друзья на острове, и они частенько ходили друг к другу в гости. И все-таки лучше, чтобы рядом был мужчина, который целиком принадлежал бы тебе. Мужчина, с которым можно было бы каждый день вместе обедать и ужинать, делиться мыслями, чувствами и спать на большой, счастливой кровати. Нежданно-негаданно явилась мысль: таким мужчиной мог бы стать Джеймс.
— Что-нибудь не так? — спросил он.
Линда резко вздохнула и с трудом изобразила на лице сияющую улыбку.
— Нет, все в порядке. Можно подавать десерт?
Гость утвердительно кивнул головой, и хозяйка удалилась на кухню, чтобы захватить очередное произведение кулинарного искусства — замороженный мусс с земляникой, которую ей презентовал шеф-повар «Плэнтэйшн» — разумеется, француз.
Втянув в себя аромат мусса, украшенного веточкой мяты, Джеймс нахмурился и спросил:
— И все это вы готовили для себя одной?
