Джудит О'Брэйди - Музыка тропического ливня
— Он писатель. По его словам, работает в жанре приключений, международной интриги. Мы с ним соседи на острове.
— Симпатичный?
— Очень. — От Сьюзен можно было ничего не скрывать.
— Возраст?
— На вид — лет тридцать пять.
— Не женат?
— Утверждает, что его просто замучили многочисленные жены, любовницы, навязчивые подруги и еще Бог знает какие особи женского пола, — со смехом ответила Линда.
— Ты видела этих его женщин? Они с ним?
— О нет. Джеймс поселился здесь, чтобы скрыться от них. По крайней мере, так он говорит.
— Бедняжка. — В голосе Сьюзен прозвучали смешливые нотки. — А теперь, оказавшись в полном одиночестве, он вдруг захотел тебя, потому что на самом деле жить не может без женщин, какую бы головную боль они у него ни вызывали. Может, ты хочешь, чтобы я нашла для тебя порядочного и сильного мужчину, который взял бы над ним шефство?
— Сьюзен! — Линду разбирал смех. — Как мне повезло, что я знакома с тобой!
— Знаю, знаю. — Сьюзен глубоко вздохнула. — Я по натуре кошечка. Итак, что же от меня требуется?
— Будь добра, наведи справки в библиотеке — есть ли у них какие-нибудь его книги. Джеймс Феличчи. Запиши.
— И это все? — разочарованно протянула Сьюзен. Вероятно, она надеялась услышать от подруги более интригующую просьбу, исполнение которой могло бы скрасить ей день.
— Ага, все. Ах да, спасибо за книги. Дети в восторге от них.
— В следующий раз постарайся попросить меня о чем-то действительно стоящем.
— Например? — спросила Линда.
— Гм-м, даже не знаю. Ну, к примеру привезти масло из молока яка с Тибета.
Линда опять рассмеялась и сказала:
— Обязательно покопаюсь в своих кулинарных книгах и выясню рецепт, для которого требуется это масло.
— Сомневаюсь, что такой существует: этот тибетский продукт отвратительно воняет.
Джеймс навестил ее через два дня. Он пришел вечером, когда Линда смотрела по телевизору фильм пятидесятых годов. Все в картине было прекрасно: прически, костюмы, Кэри Грант. Да, в такого мужчину она могла бы влюбиться! Этот актер всегда был джентльменом.
— Мне хотелось бы взглянуть на вашу спальню, — официальным тоном произнес Джеймс, будто спрашивал у нее взаймы чашку сахарного песка.
— Простите? — Линда удивленно уставилась на соседа. Тот скрестил на груди руки и, нетерпеливо вздохнув, повторил:
— Я хотел бы взглянуть на вашу спальню. — Фраза прозвучала скорее как приказ, нежели просьба. — Если вы не возражаете, — добавил он.
Что за чушь нес этот безумец? Войти в дом к почти незнакомой женщине и попросить ее показать спальню! Разве нормальный человек способен на такое? Она выпрямилась, рассерженно взглянула на него и отчеканила:
— Возражаю. Довожу до вашего сведения: я смотрю фильм, а вы мне мешаете. Не вы ли заметили однажды, что не терпите, когда вам мешают?
— Но ведь вы же не работаете! — воскликнул незваный гость и негодующе выгнул брови. Затем мельком взглянул на экран. — Черно-белый?
— Фильм очень старый. — Она выключила телевизор.
— Не выключайте. Я не буду мешать вам. — Он вдруг сделался великодушным. — Просто пробегу по комнате, взгляну на все одним глазком и ничего не трону. Хочу посмотреть на ваш туалетный столик. — Сочинитель взмахнул рукой. — Ничего в личном плане, просто маленькое исследование.
— Проблемы с вдохновением? Пощадите. Что вы собираетесь обнаружить в моей спальне?
— Духи. — Он равнодушно пожал плечами.
— О, понимаю. Но почему бы просто не спросить о них у меня?
— Вы солжете, — тотчас ответил мужчина. И был в какой-то степени прав.
Закусив губу, Линда спросила:
— Вы уверены?
— Ну хорошо. Какие духи вы предпочитаете?
— Яд. — Она, не мигая, уставилась в его синие глаза. Вряд ли он захочет, чтобы его незабвенная Нора, которая вернула главного героя к жизни, пользовалась вместо духов ядом.
— Я был прав: вы солгали. — Писатель опять скрестил на груди руки. — Мне это знакомо.
— Если вы подыскиваете название для духов, то тут можно предложить множество вариантов: «Опиум», «Одержимость», «Страсть», «Обольщение», «Побег» — любые на ваше усмотрение.
— Какая одаренность! — Не дожидаясь приглашения, он уселся поудобнее на диван рядом с Линдой и повернулся к ней лицом. — А какие любите вы? — Несостоявшийся исследователь женской спальни глубоко втянул в себя воздух. — М-да, приятно. Что это за аромат?
— Мыла. — Мужчина сидел слишком близко от нее, чтобы она могла чувствовать себя комфортно. Линде было неловко даже от одной мысли, что, кроме кимоно, на ней больше ничего нет; перед приходом Джеймса она приняла душ, вымыла голову и сразу после фильма собиралась лечь спать.
— Понятно, — произнес Джеймс Феличчи и еще ближе придвинулся к Линде. Взяв ее руку, он нежно провел губами по внутренней стороне узкого запястья. — А во что вы, милая Линда, облачаетесь, когда выезжаете в гости, театр и т. д.?
От столь чувственного прикосновения мужских губ к ее коже сердце женщины рванулось и помчалось куда-то галопом. Надо высвободить руку из цепкого кольца его пальцев, надо оттолкнуть его прочь. Обязательно оттолкнуть, это уж определенно, причем оттолкнуть так, чтобы он слетел не только с дивана, но и с самого острова прямо в море. Странно, но какой беспомощной Линда вдруг себя почувствовала! Будто она оказалась во власти неведомых чар, впала в транс и теперь не могла даже пошевелиться. Ее завораживали эти синие глаза, этот мягкий, чувственный голос. Линда осознавала только одно: вот здесь, совсем рядом сидел сильный, сексуальный мужчина, и его губы скользили по внутренней поверхности ее руки, возбуждая сладостный трепет в теле.
— «Радость от Пату», — смягчившимся тоном предложила Линда новое название духов, уже догадываясь, какую реакцию оно вызовет у Джеймса.
— Великолепно! — Он тотчас бесцеремонно отбросил ее руку, и его лицо озарилось улыбкой. Но в следующий миг сочинитель опять наклонился к Линде, взял в ладони ее лицо и крепко поцеловал в губы. — Спасибо. Кстати, у вас роскошные губы. Очень подходят для поцелуев.
Если бы он слышал, как билось ее сердце! Просто барабанило в грудную клетку. Они долго сидели рядом, не сводя друг с друга глаз, не говоря ни слова, затаив дыхание. Затем Джеймс медленно склонился над Линдой и поцеловал еще раз, а рукой обнял за талию. Второй поцелуй в отличие от первого был чувственным, страстным и таким упоительным, что Линда замерла в объятиях мужчины, словно загипнотизированная.
И вдруг гипноз оборвался: Джеймс резко убрал с ее талии руку, встал, пересек гостиную и, не проронив ни звука, вышел на веранду. Женщина остолбенела. Она смотрела на удалявшегося соседа и, как только тот исчез из виду, пришла в ярость. Какого черта он себе позволяет?! Врывается в ее дом, проводит «маленькое исследование», целует до умопомрачения — и убегает! Да, теперь его и след простыл. Он действительно сбежал. Женщина глубоко вздохнула. Она вся дрожала. Ей было так жаль себя! Разгневанная Линда вскочила с дивана, ринулась на кухню, достала из холодильника кувшин, налила себе ромового пунша, а затем вернулась к Кэри Гранту — настоящему джентльмену, каким он оставался всегда.